Меню
Главная
Случайная статья
Настройки
|
«Голубка Пикассо» — графическое изображение белого голубя мира, впервые нарисованное Пабло Пикассо в 1949 году, а затем неоднократно воспроизводившееся им в различных вариациях. Один из самых узнаваемых символов мира, обошедший всю планету[2][3].
Возник в качестве эмблемы Всемирного конгресса сторонников мира, проходившего с 20 по 25 апреля 1949 года в Париже и Праге.
Содержание
Символика
После Всемирного потопа Ной безрезультатно выпускал на поиски разных птиц, пока третий раз не увенчался успехом — он выпустил голубя, который, спустя некоторое время, возвратился с оливковой ветвью в клюве, доказывающей, что где-то обнажилась суша и уже можно пристать к берегу (Бытие, 8: 10—11). Благодаря этому эпизоду из Библии голубь стал символом хороших новостей и атрибутом мира в европейской культуре[4].
В творчестве Пикассо
Илья Эренбург рассказывает об отношении коммуниста Пикассо к этому мотиву:
Помню обед в его мастерской в день открытия Парижского конгресса сторонников мира. В тот день у Пабло родилась дочь, которую он назвал Паломой (по-испански «палома» — голубка). За столом нас было трое: Пикассо, Поль Элюар и я. Сначала мы говорили о голубях. Пабло рассказывал, как его отец, художник, часто рисовавший голубей, давал мальчику дорисовывать лапки — лапки успели надоесть отцу. Потом заговорили вообще о голубях; Пикассо их любит, всегда держит в доме; смеясь, он говорил, что голуби жадные и драчливые птицы, непонятно, почему их сделали символом мира. А потом Пикассо перешёл к своим голубкам, показал сотню рисунков для плаката — он знал, что его птице предстоит облететь мир[5].
В 1950 году на конгрессе в Шеффилде художник повторил, что рисовать голубей учил его отец, а также сказал: «Я выступаю за жизнь против смерти; я выступаю за мир против войны»[6][2][7].
Эволюция изображения
Первый вариант «Голубки» 1949 года, который и был напечатан на плакате Конгресса по выбору Луи Арагона из прочих вариантов эмблемы[8], сильно отличался от того, который позже приобрёл популярность. Это было реалистическое изображение голубя, сидящего на земле (а не летящего), без оливковой ветви в клюве, с мохнатыми лапками — подарок Анри Матисса. Экземпляры этой многотиражной литографии (547х697 мм) хранятся во многих музеях мира, включая Тейт, МоМА. Канвейлер опубликовал её ещё в 1949 г.[6], до выбора Арагона.
Франсуаза Жило рассказывает подробно: «В вольере Матисса среди множества экзотических птиц было четыре больших миланских голубя. В отличие от большинства голубей лапки у них были до самых кончиков покрыты перьями; казалось, на них надеты белые гетры. Однажды Матисс сказал Пабло: „Надо отдать их тебе, они напоминают тех, которых ты уже писал“. Мы увезли голубей в Валлорис. Одного из них ждал замечательный художественный и политический успех. В начале сорок девятого года Пабло сделал его литографию, добившись при этом блестящего технического результата. В литографии получить совершенно чёрный цвет не столь уж трудно, но поскольку в литографической краске содержится воск, то когда её разбавляют водой для получения светло-серого цвета, она распределяется по камню неравномерно. И получается то, что по-французски именуется la peau de crapaud, крапчатая, будто жабья кожа, поверхность. Однако в этой литографии Пабло удалось сделать смесь, производящую впечатление очень прозрачного серого цвета с оттенками, которые явились изумительным tour de force[9]. Примерно месяц спустя поэт и романист Луи Арагон, интеллектуальная „рабочая лошадка“ французской компартии, пришел в мастерскую на улице Великих Августинцев за обещанным рисунком для плаката, рекламирующего организованный коммунистами Всемирный конгресс сторонников мира, который вскоре открывался в зале Плейель. Просматривая папку с последними литографиями, Арагон увидел эту, голубь так походил на голубку, что ему пришла мысль сделать этот рисунок символом конгресса. Пабло согласился, и к концу дня плакат с „голубкой“ уже начал появляться на парижских стенах. В бесчисленных оттисках вначале с оригинального камня, потом уже с копий, этот плакат обошёл земной шар в защиту мира»[10]
«…хотя Пикассо тогда верил в искренние намерения движения пацифистов, он не удержался от саркастических замечаний в адрес выбора Арагона: „Бедняга! Он совершенно не знает голубей! Нежность голубки, какая ерунда! Они ведь очень жестокие. У меня были голубки, которые заклевали насмерть несчастную голубку, которая не понравилась им… Они выклевали ей глаза и разорвали на части, это ужасное зрелище! Хорош символ мира!“»[11].
«Арагон забрал рисунок в полдень, а уже в пять часов вечера по всему Парижу были развешаны афиши с изображением голубки. (…) Возможно, Пикассо и сам не предполагал, какой силой обладает его „Голубка“, пока не увидел её увеличенное изображение в зале Плейель, где проходил Конгресс. Она парила над залом в свете прожекторов, над толпой восторженных, объединённых одной надеждой людей»[12].
Биограф художника пишет: «Использование „Голубки“ в политических целях не отняло у неё её совершенства. Осенью того же года Академия изящных искусств Филадельфии присуждает „Голубке“ Пикассо, выставленной тогда в Нью-Йорке, памятную медаль, этот приз был учрежден ещё в 1928 году Клубом акварелистов»[12]. Другой биограф уточняет, также подчеркивая намеренную непредвзятость награды: «Позднее в том же году Филадельфийский музей искусства, отложив политику в сторону, удостоил эту литографию Пикассо мемориальной медали Пеннела»[6].
Этот рисунок позже был развит художником в простой, графичный линейный рисунок.
— Когда я впервые увидел «Голубку», я, как и многие,
вероятно, подумал, что рисунок неверен или, во всяком случае,
неестественен. Но потом по роду службы мне пришлось
приглядеться к голубям, я вдруг осознал, что Пикассо, этот
чудодей, схватил то мгновение, когда голубь складывает крылья
перед приземлением. Его лапки уже касаются земли, но сам он ещё
в воздухе, в полёте. Мгновение превращения движения в
неподвижность, полёта в покой.
Визитная карточка художника
|
|
