Меню
Главная
Случайная статья
Настройки
|
«Клоп» — сатирическая пьеса Владимира Маяковского, написанная осенью 1928 года[1]. Произведение, жанр которого обозначен автором как феерическая комедия, неоднократно дополнялось и корректировалось после публичных чтений и обсуждений[2].
По словам Маяковского, в основу пьесы легли материалы, которые накопились у него в процессе работы в разных изданиях — в частности, в «Комсомольской правде». Эта «громада обывательских фактов» послужила поводом к созданию двух персонажей — Присыпкина и Олега Баяна[3][4].
Пьеса впервые опубликована в журнале «Молодая гвардия» (1929, № 3 и 4)[1].
Премьера спектакля «Клоп» состоялась в Государственном театре имени Мейерхольда 13 февраля 1929 года[5]. В ноябре 1929-го пьеса была поставлена на сцене Ленинградского филиала Большого драматического театра[1].
Содержание
Действующие лица- Иван Присыпкин (Пьер Скрипкин) — бывший рабочий, бывший партиец, ныне жених
- Зоя Ивановна Берёзкина — работница
- Олег Баян (Бочкин) — самородок, из домовладельцев
- Эльзевира Давидовна Ренесанс — невеста Присыпкина, маникюрша, кассирша парикмахерской
- Розалия Павловна Ренесанс — мать Эльзевиры, парикмахер
- Давид Осипович Ренесанс — отец Эльзевиры, парикмахер
- Рабочие, проживающие в общежитии
- Шафер на свадьбе
- Брандмейстер, пожарные
- Профессор
- Директор зоосада
- Репортёр
- Председатель горсовета, рабочие аудитории, вузовцы, распорядитель празднества, древние старики и старухи, охотники
Сюжет
Действие начинается во времена НЭПа. Иван Присыпкин «с треском отрывается от класса» — изо всех сил стремится к «изячной жизни» после трудов и лишений Гражданской войны. Он учится новомодным танцам (в частности, фокстроту), отращивает бакенбарды («Висят баки, как хвост у собаки, даже не моет, растрепать боится»), рвёт отношения со своей прежней возлюбленной — Зоей Берёзкиной, предпочтя ей дочь парикмахера — Эльзевиру Ренесанс, и даже имя и фамилию меняет на изящное Пьер Скрипкин.
На его свадьбе с Эльзевирой Давидовной происходит драка, а затем начинается пожар. Прибывшие на место происшествия пожарные недосчитываются одного тела. Это тело Присыпкина.
Присыпкина размораживают и оживляют через 50 лет, в 1979 году. Вокруг царит новая, светлая коммунистическая жизнь: нет нужды и изнуряющей работы, побеждены болезни и стихийные бедствия, люди забыли, что такое пьянство, курение и сквернословие. Скрипкину-Присыпкину в этом мире находится только одно место: экспоната в зоологическом саду, где желающие могут ознакомиться с пороками прошедшей эпохи. Единственным компаньоном Присыпкина оказывается клоп, случайно размороженный вместе с героем.
Анализ
Основная тема
«Клоп» — антимещанская пьеса, в которой соединены «гротесково-реалистический и фантастический планы». Благодаря этому приёму сильнее ощущается контраст между деяниями Присыпкина и жизненными интересами людей будущего. Маяковский и прежде демонстрировал свою веру в «мастерскую человеческих воскрешений» (например, в поэме «Про это»), однако в «Клопе» он впервые решает перенести на 50 лет вперёд человека, который «проходит под биркой „обывателиус вульгарис“»[6]. Этот элемент автопародии, когда патетику сменяет печальная издёвка над своими же прожектами, означает, по замечанию литературоведа Евгения Яблокова, что «романтическим мечтам приходит конец»[7].
Феерическое зрелище в конце пьесы, когда смирившийся со своей новой ролью Присыпкин взрывается криком, - это рассчитанный, открытый, большой силы удар по мещанству[8].
Маяковский не стремился выглядеть провидцем и пророком, заранее знающим детали быта 1979 года, поэтому создавал картинки будущего с некоторой долей иронии: так, в них присутствуют искусственные деревья, на которых разложены тарелки с мандаринами, яблоками, флаконами духов. Поскольку лёгкая насмешка понималась не всеми читателями и зрителями «Клопа», дуализм автора служил поводом для критики[8].
Критика
По словам литературоведа Александра Михайлова, оппоненты Маяковского использовали известный приём — «критиковать не за то, что автор отразил, а за то, чего он не показал»[9]. Так, публицист Н. Осинский упрекал автора в недостаточно широком освещении жизни рабочего класса конца 1920-х годов; деятель культуры Ричард Пикель был недоволен тем, что образ Присыпкина не развивается «на работе, в коллективе, в общественной деятельности»[9].
Литературовед Стафан Мокульский счёл необходимым отметить, что удар по мещанству был нанесён слабо, «точка прицела избрана неправильно», в картинах будущего присутствует «антисоветский душок»[9].
Театральный критик Давид Тальников, которого годом ранее Маяковский в стихотворении «Галопщик по писателям» характеризовал как человека, любящего поучать[10], назвал пьесу «первостепенной халтурой»[9].
В ходе полемики вокруг «Клопа» высказывались и противоположные мнения. На страницах журнала «Молодая гвардия» (1929, № 2) была опубликована рецензия, автор которой назвал пьесу жёстким шаржем, изобличающим «мерзость обывательщины»[11].
Литературная перекличка
Дмитрий Быков не просто увидел в фабуле «Клопа» перекличку с пьесой «Баня» — он напомнил (со ссылкой на Виктора Шкловского), что в 1927 году Маяковский познакомился в ростовской больнице с поэтессой, которая, подобно Зое Берёзкиной, пыталась застрелиться. В её жизни был свой «Присыпкин», доведший девушку до попытки самоубийства, — в его роли выступал РАПП[12].
Состоявшаяся годом ранее на страницах «Комсомольской правды» полемика между Маяковским и поэтом Иваном Молчановым, написавшим стихотворение о человеке, который требует компенсацию за «усталость от жизни»[13], стала поводом для пародийного цитирования в «Клопе». Озвученное Присыпкиным желание «у тихой речки отдохнуть» — это прямое воспроизведение строчек из стихотворения Молчанова «Свидание»[14], равно как и фраза «Я, Зоя Ванна, я люблю другую, она изячней и стройней, и стягивает грудь тугую жакет изысканный у ней» (в оригинале — «Я, милая, люблю другую, она красивей и стройней» etc.). По большому счёту, Присыпкин поступает точно так же, как и герой стихотворения Молчанова — уходит от молодой работницы Зои Берёзкиной (персонаж Молчанова говорит своей бывшей возлюбленной: «Прощай! Зовёт тебя далёкий гудок к фабричным воротам») к более обеспеченной Эльзевире Ренесанс (не случайно и герой стихотворения, и Присыпкин упоминают об «изысканном жакете»; кроме того, персонаж Молчанова называет свою новую избранницу «богатой и красивой», чьи «руки тонки и легки», то есть не знают тяжёлой работы).
Евгений Яблоков обнаружил немало точек пересечения между «Клопом» и произведениями Михаила Булгакова. К примеру, их некоторое время роднила тема насекомых: у Маяковского присутствовал размороженный клоп, у Булгакова в «Беге» — тараканьи бега; это послужило поводом для фельетона в «Вечерней Москве», автор которого назвал оба произведения «совершенно чуждыми современности»[7].
Тематическая общность замечена и в сравнении «Клопа» с «Собачьим сердцем»: и Шариков, и Присыпкин «ощущают себя — хотя и по-разному — жертвами науки»[15]. В то же время концовка «Клопа» — гораздо более острая и фееричная, нежели финал повести Булгакова; заключительный монолог отчаявшегося Присыпкина, призывающего граждан к себе в клетку, близок к фразе из гоголевского «Ревизора»: «Чему смеетесь? — Над собой смеетесь!»[7]
|
|