Меню
Главная
Случайная статья
Настройки
|
«Наполеон на императорском троне» (фр. Napolon Ier sur le trne imprial) — портрет Наполеона I 1806 года в его коронационном костюме, написанный французским художником Жаном Огюстом Домиником Энгром.
Содержание
Описание
На картине изображён император Наполеон I в костюме, который он надел для коронации, сидящий на троне с круглой спинкой и подлокотниками, украшенными шарами из слоновой кости. В правой руке он держит скипетр Карла Великого, а в левой — руку правосудия[фр.]. На его голове золотой лавровый венок, похожий на тот, который носил Цезарь. На нём также накидка из горностая под большой цепью Ордена Почётного легиона, атласная туника с золотой вышивкой и пурпурный бархатный плащ с подкладкой из горностая, украшенный золотыми пчелами. Коронационный меч находится в ножнах и повязан шёлковым шарфом. На Наполеоне белые туфли, расшитые золотом и опирающиеся на подушку. На ковре под троном изображен императорский орел. Внизу слева находится надпись INGRES P xit, а внизу справа — ANNO 1806.
История создания
Картина была выставлена как произведение № 272 в Парижском салоне 1806 года под названием «Его Императорское Величество на троне» (фр. Sa Majest l'Empereur sur son trne); она была зарегистрирована как принадлежащая законодательному корпусу. В том же салоне Робер Лефевр выставил свою работу «Наполеон в коронационном костюме». В 1815 году картина Энгра была передана в Лувр, где она сначала получила инвентарный номер MR 2069, а сейчас имеет номер INV. 5420. В 1832 году граф де Форбен выставил её в Доме инвалидов, сначала в часовне, а с 1860 года в библиотеке. Сейчас она экспонируется в Музее армии.
В правом верхнем углу картины (что гораздо более заметно на подготовительном рисунке), обрезанный по середине, виден щит с гербами государств папской области: Эсте, Ломбардии, Венеции и Савойи, которые увенчаны итальянской короной. Исходя из этого, Себастьян Аллар выдвинул гипотезу о том, что итальянское правительство заказало картину, изображающую Наполеона как короля Италии, а не как императора, но из-за её новаторского стиля заказчики отказались от неё, и именно поэтому она была приобретена законодательным корпусом[2].
Источники и влияние
Зевс
Изображение в фас является отсылкой к колоссальной статуе Зевса в Олимпии Фидия, чья поза послужила образцом не только для многих изображений правителей, но и для христианской иконографии. Сам Энгр также использовал её для своей картины «Юпитер и Фетида». В музее Энгра в Монтобане есть чаша, расписанная по мотивам византийского панно, на которой изображён сидящий император; возможно, она и стала источником вдохновения для Энгра[3].
Ян ван Эйк
Роберт Розенблюм считает, что моделью для Энгра послужила фигура Бога-Отца на Гентском алтаре Яна ван Эйка, который экспонировался в Лувре в то время, когда Энгр писал свой портрет[4]. Современник Энгра критик Пьер-Жан-Батист Шоссар сравнивал стиль Энгра на этом портрете с стилем Ван Эйка (известного тогда как Ян де Брюгге):
Его Величество Император на троне
9 ф. 3 д. (2,8 м) на 13 ф. 2 д. (4,0 м)
Автор не даёт пояснения к своей картине.
Сначала рассмотрим портрет императора. Каким образом, несмотря на свой талант, на безупречность линий, на внимательность к деталям, месье Энгру удалось написать плохую картину?
Ответ в том, что он хотел сделать нечто выдающееся, нечто необычное. Без сомнения, не всегда нужно идти след в след по уже проторённому пути, но не стоит и карабкаться на слишком крутые склоны: Есть такие острые умы, которым, подобно горным козлам, приятно питаться лишь на каменистых горах. Правильнее, однако, выбрать проверенный и лёгкий путь, и именно по этому пути, используя свой опыт, идут великие мастера. Покидая его, можно легко потеряться. Так, благодаря своей возвышенной страсти к необычному в архитектуре, Борромини и Оппенор полностью извращают всё искусство рисования. Однако изобретатели этого порочного вкуса по крайней мере имели перед глазами шедевры античности и Италии.
Теперь посмотрите, как при помощи готики (что не делает его поступок менее отвратительным) месье Энгр возвращает искусство на четыре века назад, унося нас в младенчество, реанимируя манеру Яна де Брюгге. Но в этом зародыше искусства, по крайней мере, были наивность и правда. Художники того времени не придерживались какой-то системы в своём творчестве; они просто не могли сделать ничего лучше…
Я слышал, что говорилось в Салоне, и наблюдал полное единодушие, как среди знатоков искусства, так и среди профанов. Первый взгляд на картину отталкивает; зрители переговариваются, насмехаются над нелепостью её построения и расположением отдельных элементов; но затем, по мере приближения к картине, начинают восхищаться великолепным исполнением и строгой правдой изображения тканей; но потом снова возникает недовольство и сожаление о том, что художник углубляется в исследование самых причудливых эффектов. Зачем вообще писать портрет Императора в фас: это труднее всего сделать правильно… Трон тяжелый и массивный, рука, держащая скипетр, выполнена неудовлетворительно. Говорят, что художник взял эту позу, как и многое другое, из готических медальонов. Что касается головы императора, она слишком тяжела, мало похожа на оригинал, неестественно бледна; несмотря на тонкость кисти, филигранность отделки, тающие оттенки, она сухая, не впечатляет и не оживает на холсте[5].
Однако сам Энгр заявлял:
|
|