Меню Главная Случайная статья Настройки Гесс, Рудольф Материал из https://ru.wikipedia.org Рудольф Вальтер Рихард Гесс (нем. Rudolf Walter Richard He; 26 апреля 1894[5][6][…], Александрия, Египет[7][4][…] — 17 августа 1987[5][6][…], тюрьма Шпандау, Западный Берлин) — немецкий государственный и политический деятель, заместитель фюрера в НСДАП и рейхсминистр (1933—1941). В 1941 году в одиночку совершил перелёт в Великобританию с целью убедить британцев заключить мир с нацистской Германией, но потерпел неудачу со своей миссией, был арестован британскими властями и пребывал в плену до окончания войны, затем был передан Международному военному трибуналу. Нацистский преступник, входил в список 24 главных обвиняемых на Нюрнбергском процессе. Был признан виновным по двум из четырёх пунктов обвинения и приговорён к пожизненному заключению, которое отбывал в тюрьме Шпандау в Западном Берлине более сорока лет. До конца жизни сохранил верность Гитлеру и его идеям, а после самоубийства превратился в кумира неонацистов и правых радикалов, возведших его в мученики. Рудольф Гесс входил в круг ближайших соратников Гитлера с начала 1920-х годов, вместе с ним отбывал наказание в Ландсбергской тюрьме за участие в Пивном путче, где заслужил доверие своего кумира и ассистировал ему в написании «Майн кампф». До прихода национал-социалистов к власти на должности личного секретаря доказал Гитлеру свою преданность и внёс большой вклад в партийное строительство и создание культа фюрера. Сенсационный перелёт видного гитлеровца в Великобританию 10 мая 1941 года положил конец его политической карьере и одновременно породил одну из главных исторических загадок XX века, обросшую за 80 лет многочисленными конспирологическими теориями. Часть архивных документов, касающихся пребывания Рудольфа Гесса в Великобритании, оставалась засекреченной до 2017 года, когда исполнилось тридцать лет со дня его смерти, официальная версия обстоятельств которой также подверглась сомнениям. В СССР судьба Рудольфа Гесса, как и других нацистских преступников, не популяризировалась в средствах массовой информации до конца 1980-х — начала 1990-х годов. Содержание 1 Семья родителей, детство и юность 2 Первая мировая война 3 Мюнхен 3.1 Общество Туле 3.2 Карл Хаусхофер 3.3 Гитлер и НСДАП 3.4 Пивной путч 3.5 Ландсбергская тюрьма и «Майн кампф» 4 Личный секретарь Гитлера 4.1 Женитьба 4.2 Партийный кризис 1932 года 5 Заместитель фюрера и рейхсминистр 5.1 Представительские функции 5.2 Партийный контроль над государством 5.3 Антисемитизм 5.4 Вторая мировая война 6 «Миссия Гесса» 6.1 Подготовка 6.2 Перелёт 10 мая 1941 года 6.3 Встреча с Гамильтоном 6.4 Последствия в Германии 6.5 Международная реакция 7 Военнопленный 8 Подсудимый на Нюрнбергском процессе 8.1 Дж. М. Гриффит-Джонс об индивидуальной ответственности Гесса 8.2 Защита 8.3 Последнее слово 8.4 Приговор 9 Тюрьма Шпандау 10 Борьба за освобождение 11 Смерть 12 Мифологизация 13 Примечания 14 Литература 15 Ссылки Семья родителей, детство и юность Рудольф Гесс родился за пределами Германии — в Ибрахимии, восточном пригороде Александрии (Египет), в уважаемой и состоятельной семье баварского предпринимателя Иоганна Фрица Гесса и его жены Клары[8]:37. В 1897 году у Рудольфа появился брат Альфред, в 1908 — сестра Маргарита, названная в честь бабушки[8]:38. Род Гессов происходил из Богемии, в 1760-е годы Гессы перебрались в Вунзидель в Верхней Франконии, где основатель рода Петер Гесс заложил династию сапожников. Спустя почти век, в 1849 году Иоганн Кристиан Гесс, дед Рудольфа Гесса, покинул Фихтельские горы и поселился в тосканском Ливорно, где у дальнего родственника обучился торговому делу[9]:15. Затем судьба привела деда Рудольфа Гесса в габсбургский Триест, где он устроился на работу в компанию Иоганна Бюлера, крупного коммерсанта и швейцарского консула, и вскоре, в 1861 году, женился на его дочери Маргарите. После рождения отца Рудольфа Гесса, Фрица, в 1864 году, семья Иоганна Кристиана Гесса переехала в Александрию, тогда стремительно развивавшуюся торговую метрополию в составе Османской империи. На приданое жены Иоганн Кристиан основал компанию Importfirma He & Co. В 1888 году Фриц Гесс унаследовал отцовское дело, на тот момент уже один из крупнейших торговых домов Александрии[8]:38. В 1892 году он заключил достойный брак с образованной и кроткой Кларой Мюнх[9]:15, дочерью текстильного фабриканта из Верхней Франконии Рудольфа Мюнха[8]:38. Гессы проживали в элегантном пригороде Александрии, где владели двухэтажной виллой на берегу моря в окружении тропического сада. Беззаботное детство младших Гессов прошло в немецкой общине Александрии, мальчики не общались ни с местным населением, ни с британцами, правившими в Египте. Рудольф, как и его брат, имел весьма смутное представление о своём окружении. Даже пирамиды Гесс увидел лишь мельком перед своим отъездом из Александрии в Германию[9]:15. Семейство Гессов не участвовало в общественной и культурной жизни Александрии. Фриц Гесс был домашним тираном с патриархально-пуританскими взглядами и суровым отцом, требовавшим беспрекословного повиновения[8]:38. Распорядок дня в доме строго подчинялся требованиям бизнеса. Фриц Гесс, типичный представитель националистически настроенных слоёв германской буржуазии, ценил абсолютную пунктуальность, педантичный порядок и неограниченную дисциплину. Гессы поддерживали прочные связи с Германией: в 1900 году в баварской деревне Райхольдсгрюн в Фихтельских горах Фриц Гесс приобрёл земельный участок, где затем была возведена двухэтажная вилла в стиле модерн. В баварском доме Гессы каждый год проводили летний отпуск, а нередко оставались и на полгода[8]:38. В Александрии 6-летний Рудольф некоторое время посещал небольшую немецкую протестантскую школу, затем отец перевёл его на домашнее обучение вместе с братом Альфредом. В марте 1908 года Фриц Гесс отправил старшего Рудольфа в интернат «Немецкий дом» при протестантской школе для мальчиков в Бад-Годесберге. В Египет, свой «маленький рай», как он его позднее назвал, Гесс больше никогда не вернулся. Бад-Годесбергская школа супругов фон Айхенбергов пользовалась доброй славой: здесь не только давали солидное общее образование, но и прививали ремесленные навыки и приучали к спорту. В интернате прибывшего из Александрии нового воспитанника с тёмными волосами и смуглой кожей считали иностранцем и дразнили «египтянином»[8]:40[9]:18. В школьной характеристике, направленной Гессам по окончании первого года учёбы их сына в Бад-Годесберге, отмечалась замкнутость и неразговорчивость воспитанника[9]:19. Освоившись, Рудольф по многим предметам выбился в лучшие ученики и с гордостью сообщал о своих успехах в письмах домой. Школьное руководство в Бад-Годесберге рекомендовало Рудольфу Гессу сдать выпускные экзамены для поступления в университет, но родители отправили Рудольфа в швейцарский Невшатель, в Высшую коммерческую школу, где он должен был освоить основы торгового дела, а также французский язык, стенографию и машинопись[9]:19. Проучившись в Невшателе год, Гесс с октября 1912 года поступил стажёром в одну из торговых компаний в Гамбурге[10]:26—27. В подробных письмах из Гамбурга Гесс сообщал родителям, что прилежно корпит над бухгалтерским балансом в рабочие дни и хорошо проводит время в выходные с друзьями на прогулках по реке Альстер, на теннисном корте, в театрах и на скачках, и никак не выражал недовольства будущей профессией[9]:20. Тем не менее, известна и другая версия о тлевшем конфликте между отцом и сыном, основанная на более поздних источниках: Фриц Гесс видел в сыне продолжателя семейного дела, Рудольфа Гесса якобы тяготила коммерция и не привлекала работа в отцовском бизнесе, но он никак не решался бунтовать против отца, а тут началась Первая мировая война[8]:40. Первая мировая война После объявления войны Рудольф Гесс выехал из Гамбурга в Мюнхен, чтобы записаться на фронт. Спустя десятилетия Гесс расскажет в Шпандау, что ему пришлось пойти против отца: в саду в Райхольдсгрюне проникшийся духом 1914 года Рудольф заявил отцу о желании идти воевать и из жёсткого спора с отцом вышел победителем, заявив: «Сейчас приказы отдают не коммерсанты, а солдаты»[11]:47. По совету друга семьи генерал-лейтенанта Людвига Негельсбаха Гесс решил ещё до объявления призыва записаться добровольцем в полк тяжёлой кавалерии. В письме родителям он заявлял о своей решимости «нанести заслуженный удар по этим варварам и международным преступникам», «навредить банде, даже если для этого нужно впоследствии оккупировать захваченные земли». Гесс радовался, что научится стрелять и скакать на лошади, попутно надеясь на войне усовершенствовать свой французский. Клара Гесс дала сыну материнское благословение, в письме от 6 августа 1914 года она поддерживала сына: «Была бы я мужчиной в расцвете сил, я бы тоже со всем пылом воевала за мою Родину. Хоть и не солдатом, но я попытаюсь всё же отдать свои силы на благо оставшихся»[9]:22. 20 августа Рудольфа Гесса зачислили в 7-й баварский полк полевой артиллерии[8]:40[10]:34—35. Новобранец посчитал, что хотя артиллерия даже интереснее кавалерии, но он не будет находиться на передовой, где в ход идёт «нож и кинжал», и поэтому вскоре перевёлся в пехоту[9]:22. Родители поддержали решение сына и лишь сокрушались, что его не отправляют сразу в бой[к. 1][9]:23. В начале ноября 1914 года Рудольфа Гесса перевели в 1-й баварский армейский корпус, дислоцировавшийся на севере Франции в Перонне, но в бою он так и не побывал, а лишь мечтал провести сочельник 1914 года в окопе, чтобы было что вспомнить. Боевое крещение получил во Фландрии[12]. 9 ноября 1914 года Гесс был переведён на службу в 1-й пехотный полк под Аррасом, 15 апреля 1915 года получил звание ефрейтора[9]:24, а 27 апреля был награждён Железным крестом 2-го класса за участие в позиционных боях во французской Сомме, в Артуа и под Верденом[к. 2]:164[13]:102. 21 мая Гессу было присвоено звание унтер-офицера, 1 августа он был зачислен кандидатом в кадровые офицеры, а спустя три недели получил звание эрзац-лейтенанта[8]:41. С конца августа по ноябрь 1915 года Гесс проходил подготовку на офицерских курсах в Мунстере. 26 октября 1915 года Гесс был произведён в вице-фельдфебели, 25 декабря получил назначение командиром взвода. 12 июня 1916 года в ожесточённом и кровавом позиционном бою за форт Дуомон к северу от Вердена Гесс получил своё первое ранение шрапнелью в кисть и плечо левой руки[8]:41. После месяца лечения в госпитале в Бад-Хомбурге Гесс был переведён на новый юго-восточный фронт в Румынии[9]:26. В декабре 1916 года Гесс вместе с немецкими войсками вступил в захваченный Бухарест. 25 декабря 1916 года Рудольф был назначен командиром взвода 10-й роты 18-го баварского резервного пехотного полка и воевал против русских под Рымнику-Сэрат[9]:27. 23 июля 1917 года где-то на высотах между Ойтузским перевалом[рум.] и Слэником Гесс получил ещё одно осколочное ранение в левую руку[8]:41, 8 августа при форсировании реки Унгуряну[рум.] — третье, уже тяжёлое сквозное лёгочное ранение: румынская пуля, выпущенная из винтовки с расстояния тридцати шагов, прошла под левым плечом рядом с подмышкой и вышла в спину у позвоночника[к. 3][8]:41. После очередного лечения 8 октября 1917 года Гесс получил звание лейтенанта резерва и решил перевестись в военно-воздушные силы. Весной 1918 года он прошёл подготовку в лётной школе на аэродроме Лехфельд под Аугсбургом. К 14 октября 1918 года Гесс получил назначение в 35-ю истребительную эскадру, дислоцированную на юго-западе Бельгии, и в начале ноября 1918 года принял участие в последних воздушных боях под Валансьеном[8]:42. Демобилизован 13 декабря 1918 года[9]:29. Мюнхен Общество Туле Фриц Гесс вернулся в Александрию, но так и не смог восстановить свой бизнес, конфискованный британцами, отчаялся получить компенсацию от правительства Германской империи и не мог оказывать финансовую поддержку сыновьям. Оставшийся без средств к существованию Рудольф Гесс безуспешно пытался поступить на службу в создаваемые в то время добровольческие корпуса, но все должности лётного состава были уже заняты. Социал-демократическое правительство Баварии предлагало всем ветеранам войны, даже не получившим аттестат зрелости, поступать в вузы, и Гесс накануне нового 1919 года отправился в Мюнхен, где с февраля был зачислен студентом экономического факультета Мюнхенского университета. Его интересовали и другие науки, например, некоторое время вместе с Германом Герингом он посещал курс лекций историка Карла Александра фон Мюллера[14], но систематического и последовательного подхода к учёбе в университете у Гесса не наблюдалось. 17 февраля 1919 года Гесс встретился с товарищем по лётной школе Максом Хофвебером, который помог ему устроиться на работу в маленькую мебельную компанию Mnchner Wohnkunst GmbH. Тот же Хофвебер привёл Гесса и в отель Vier Jahreszeiten[15]:72, где проходили собрания Общества Туле, тайного политического союза, маскировавшегося под безобидное студенческое общество по изучению германских древностей и объединившего многочисленные группы баварских реакционеров. Контрреволюционные, шовинистические, националистические и антисемитские идеи Общества Туле легли на благодатную почву и определяли мысли и действия Рудольфа Гесса на протяжении всей его жизни. Гесс вскоре выбился в активисты общества и восхищался его руководителем Рудольфом фон Зеботтендорфом. В Обществе Туле произошла политическая социализация Гесса: он познакомился с Дитрихом Эккартом, издававшим антисемитский журнал Auf gut deutsch, с Карлом Харрером, соучредителем Немецкой рабочей партии, Гансом Георгом Грассингером из Германско-социалистического рабочего кружка, Антоном Дрекслером, председателем созданной в январе Немецкой рабочей партии. В Обществе Туле также состояли капитаны Эрнст Рём и Карл Майр из баварского командования рейхсвера. Весьма вероятно, что именно на собраниях Общества Туле, после разгрома Баварской советской республики в мае 1919 года открывшего свои двери в отеле Vier Jahreszeiten всем идейным товарищам, Гесс встретился в первый раз с Адольфом Гитлером[15]:76. Новые знакомства в Обществе Туле оказали решающую роль в дальнейшей жизни Рудольфа Гесса[9]:30—31. Весной и летом 1919 года Рудольф Гесс активно участвовал в борьбе с так называемыми «ноябрьскими преступниками» — в контрреволюционной деятельности по свержению Баварской советской республики. Гесс занимался закупками оружия и отвечал за размещение рекрутированных боевиков Общества Туле. Под его руководством разведывательная служба Общества Туле готовила фальшивые документы: более пятисот проездных билетов[15]:74, увольнительные, печати и многое другое. Гесс занимался внедрением своих людей в Коммунистическую партию Германии и её боевые отряды. Каждый боец Общества Туле обеспечивался членским билетом другой организации на чужое имя. За успешными акциями саботажа, как, например, вывод из строя автопарка правительства Баварской советской республики и самолётов на аэродроме в Шлайсхайме, также стоял Рудольф Гесс. Кроме того, он непосредственно участвовал в боях и командовал артиллерийским взводом, получил лёгкое ранение. После разгрома Баварской советской республики в начале мая 1919 года Гесс участвовал в расправах над побеждёнными, жертвами которых стало не менее пятисот человек. По доносам подчинённых Гессу шпионов Общества Туле защитников баварских Советов доставляли в следственную комиссию командования рейхсвера[9]:32. С 7 мая по 15 октября 1919 года Рудольф Гесс временно служил добровольцем в 5-й дежурной роте добровольческого корпуса Франца фон Эппа, а затем вновь надел военную форму, чтобы участвовать в ликвидации Рурской Красной армии. 30 апреля 1920 года Рудольф Гесс официально демобилизовался из рядов рейхсвера и посвятил себя служению идеям экстремистской реакционной партии[9]:34. Карл Хаусхофер Рудольф Гесс был знаком с Карлом Хаусхофером по Обществу Туле, которому отставной генерал-майор и учёный оказывал всяческую поддержку. Ученик Фридриха Ратцеля, симпатизировавший идеям Генриха фон Трейчке и Пангерманского союза, Хаусхофер ещё до войны пропагандировал социальный дарвинизм и войну как метод решения геополитических проблем. В 1913 году он издал труд о военной мощи Японии, в котором без обиняков ставил в пример Германии японские экспансионистские инициативы в отношении России и Кореи. Хаусхофер заявлял: если страна не ведёт борьбу за жизненное пространство, она теряет право на существование, а война является самой точной проверкой мощи нации. Несмотря на счастливый брак с полуеврейкой, Хаусхофер был ярым антисемитом и поддерживал тесные связи с учениками Трейчке, издателем Юлиусом Фридрихом Леманом и основателем Немецкого народного союза обороны и наступления Константином фон Гебзаттелем. 4 апреля 1919 года бывший адъютант Хаусхофера Макс Хофвебер устроил его первую встречу с Рудольфом Гессом. 28 января 1920 года Хаусхофер пригласил Гесса на чаепитие к себе домой на Арсиштрассе и предложил провести с ними пасхальные каникулы[15]:69. С этого дня у Гесса и Хаусхофера сложились очень близкие отношения[9]:35. 4 июля 1920 года в своём имении Хартшиммельхоф в Пеле Карл Хаусхофер ввёл Гесса в круг своих ближайших друзей и предложил перейти на «ты». Хаусхофер называл Гесса Руди, а тот обращался к нему «генерал». В доме Хаусхоферов на Арсиштрассе в Мюнхене Гесс обрёл новую эмоциональную обитель, а Карл Хаусхофер на протяжении всей жизни оставался для него товарищем, родственной душой, вторым отцом, духовным наставником и жизненным ориентиром[8]:45. Гесс подружился с сыновьями Хаусхофера Альбрехтом и Хайнцем, часто обедал в доме Хаусхоферов и хорошо относился к супруге генерала Марте, имевшей еврейское происхождение. Марта Хаусхофер учила Гесса английскому языку[15]:71. В сентябре Карл Хаусхофер познакомил Гесса со своими высокопоставленными друзьями в швейцарском Рюшликоне. Хаусхофер и Гесс были практически неразлучны в этот период, они ежедневно гуляли по мюнхенским паркам и беседовали о войне, революции, будущем и геополитике. Хаусхофер видел в Рудольфе Гессе добросердечного и благородного ветерана войны, не утратившего веры в возрождение славной родины. Дружбе Хаусхофера и Гесса не могла помешать разница в возрасте в четверть века жизни, их объединяли воспоминания о войне, огорчение от поражения и горячее желание отомстить[15]:69. Позднее заместитель фюрера Гесс защитил от действия Нюрнбергских расовых законов семью Хаусхофера и оказывал протекцию его сыновьям, признанным в нацистской Германии мишлингами[8]:101. В 1921 году Хаусхофер получил звание почётного профессора Мюнхенского университета, Гесс сразу записался на его курс географии вольным слушателем и стал верным последователем его геополитических идей. По рекомендации Хаусхофера Гесс изучал труды Фридриха Ратцеля, Хэлфорда Маккиндера и Рудольфа Челлена[15]:xiv[a]. Гитлер и НСДАП Первая встреча Гесса с Гитлером согласно нацистской мифологии состоялась 19 мая 1920 года на собрании Немецкой рабочей партии в зале мюнхенской пивной «Штернекерброй»[15]:76. По воспоминаниям Ильзы Прёль, вернувшись домой, взволнованный и восхищённый Гесс выразил свои впечатления так: «Если кто и освободит нас от Версаля, то это будет этот человек»[8]:47. 1 июля 1920 года Рудольф вступил в НСДАП и получил членский билет за № 1600[9]:37. Между Гессом и Гитлером в первые годы партийной работы сложились почти магические отношения. Двух совершенно разных людей по происхождению и воспитанию объединяла фанатичная ненависть к первой республике, возникшей на обломках кайзеровской Германии, и горечь ветеранов Первой мировой от украденной у них победы, на которую они оба отправились добровольцами. Гесс скреплял эти отношения своей слепой и безоговорочной преданностью. Он восхищался Гитлером, видел в нём человека, которого невозможно остановить, который «в нужное время будет стоять там, где он должен стоять»[9]:42. Гесс познакомил Гитлера с генералом Хаусхофером, отношения у них не сложились, тем не менее, по мнению биографа Гитлера Иоахима Феста, Рудольф Гесс, выступавший посредником между ними, внёс значительный личный вклад в дело становления и формирования национал-социализма[15]:78. По воспоминаниям Карла Майра, Гесс оказывал на Гитлера особое влияние, он был его «первым и самым успешным ментором»[15]:79. Перед каждой важной речью Гитлер и Гесс уединялись, и Гессу каким-то образом удавалось привести Гитлера в то неистовое состояние, в котором он потом выходил к толпе[9]:39. Со временем Гесс стал для Гитлера незаменим, они часто и подолгу беседовали во время совместных прогулок, обсуждая имиджевые стратегии партии. Гесс сопровождал Гитлера в поездках и на встречах с потенциальными спонсорами партии. Рудольф Гесс не имел карьерных устремлений и не занимал важных должностей в партии, но выполнял разнообразные задачи на добровольных началах. Прежде всего, он налаживал контакты партии с высшими кругами мюнхенского общества. Именно Гесс летом 1921 года привлёк внимание Людендорфа к НСДАП и познакомил с Гитлером. Часто новые контакты для партии и Гитлера Гессу обеспечивал Хаусхофер[15]:78. Гесс также занимался формированием разведывательного отдела в НСДАП и завёл досье на отдельных членов партии. Кроме того, Гесс работал над текстами публичных объявлений о партийных мероприятиях и писал статьи для Vlkischer Beobachter. Он также выполнял организационные задачи, в частности, сформировал в Мюнхенском университете студенческую партийную ячейку, хотя учёбу совсем забросил. Самый значимый по своим последствиям вклад Гесс внёс в создание и развитие культа Гитлера в партии. После первого кризиса в НСДАП в июле 1921 года, закончившегося победой Эккарта, Эссера и других над группой Дрекслера, Гесс стремился не только представить Гитлера как искусного трибуна, но и восхвалял его лидерские качества: «Сущность Гитлера — это чистейшая воля. Его сила основывается не на ораторском таланте, а в равной степени на достойном восхищения знании и ясном разуме»[9]:41. В конце 1922 года Рудольф Гесс победил в конкурсе эссе на тему «Что должен представлять собой человек, которому суждено вернуть Германии её былое величие?». Конкурс с призом в сто песет (эквивалент 50 тыс. бумажных марок), в котором приняли участие более 60 человек из трёх баварских университетов Вюрцбурга, Мюнхена и Эрлангена, объявил не пожелавший назваться немец из Каталонии[к. 4]. Ректор Мюнхенского университета объявил конкурс 30 октября 1922 года, и Рудольф Гесс на стареньком ремингтоне буквально за считанные часы напечатал своё напыщенное сочинение, из которого очевидно, что его интеллектуальным наставником был Хаусхофер, а образцом послужил Гитлер[15]:80—81. В представлении Гесса будущий спаситель немецкого народа обладает глубокими знаниями, верой в чистоту своего дела, неукротимой силой воли и отвагой, быстро учится и захватывающе говорит. Это диктатор, который свято любит родину и свою единственную цель видит в благополучии и величии своей страны. Чтобы «вернуть Германии разум», диктатор, как врач душевнобольного, при необходимости вправе прибегнуть к грубой силе и не должен бояться применять оружие против противников, демагогии, лозунгов и уличных шествий. Лидер должен вести психологическую обработку народных масс, воспитывать в рабочих «решительный национализм», громить международное марксистское мировоззрение и бороться с идеей содружества народов. Пивной путч В 1923 году Гесс принял активное участие в создании так называемого «спортивно-гимнастического отдела» партии, вскоре печально прославившегося зверскими нападениями, драками и избиениями и переименованного в «штурмовые отряды». Гесс отвечал за подбор униформы для бойцов из штормовки с повязкой со свастикой на рукаве и обмоток на ногах. Военизированное формирование НСДАП под командованием Гесса и Эмиля Мориса впервые было использовано 4 ноября 1921 года. Гесс получил в столкновении ранение в голову, которое пришлось зашивать[9]:48. Осень 1923 года Гесс провёл в родительском доме в Райхольдсгрюне за учёбой и не принимал участия в подготовке переворота. Его вызвали в Мюнхен лишь за несколько дней до выступления путчистов. На 8 ноября 1923 года в мюнхенской пивной «Бюргербройкеллер» было запланировано массовое мероприятие с выступлением Густава фон Кара по случаю 5-летней годовщины заключения Компьенского перемирия. Вооружённый пистолетом Гесс находился в числе сопровождавших Гитлера, когда тот провозгласил «национальную революцию» и объявил об отставке кабинета Кара и формировании нового баварского правительства с Эрихом Людендорфом во главе. Гессу было поручена «почётная и важная задача» — арестовать в пивной всех баварских министров, чтобы вывести из игры «ненадёжный контингент». Пока Гитлер совещался с Каром, Лоссовом и Зейсером, Гесс зачитал в зале заранее подготовленный список фамилий и под охраной десяти штурмовиков, вооружённых стрелковым оружием и ручными гранатами, вывез премьер-министра Ойгена фон Книллинга, министра внутренних дел Франца Швейера, начальника мюнхенской полиции Карла Мантеля, министра сельского хозяйства Вутцельхофера, министра юстиции Франца Гюртнера и графа Йозефа Зодена, главу кабинета министров последнего баварского короля, в дом Юлиуса Лемана под Мюнхеном. В марше к Фельдхернхалле на следующий день Гесс не участвовал, а узнав о провале путча, бежал сначала в горы, где в тревоге о будущем скрывался несколько дней, а 14 ноября тайно вернулся в дом Хаусхоферов. Они убеждали его сдаться, Гесс соглашался, но тем не менее решил повременить и при помощи друзей из фрайкора через Альпы бежал в Австрию. Альпийская ссылка Гесса превратилась в хождение по мукам: у него не было ни денег, ни пропитания, ему время от времени помогали едой и деньгами только Ильза Прёль и брат Альфред. Узнав о чрезвычайно мягком приговоре Гитлеру, Гесс решил вернуться в Мюнхен и опять остановился у Хаусхоферов. От генерала Гесс узнал о предстоявшей 15 мая 1924 года ликвидации народного суда Баварии, рассматривавшего дела путчистов. Перспектива экстрадиции в Лейпциг для рассмотрения его дела в имперском суде его не устраивала[15]:89. Кроме того, он надеялся отбывать наказание вместе с Гитлером в Ландсбергской тюрьме в хороших, как ему было известно, условиях содержания. Находившегося в розыске Гесса особо и не искали, и, покатавшись на Пасху на горных лыжах в Альпах, 12 мая Гесс явился с повинной в полицию[9]:53—54. Проведя два дня в следственном изоляторе, он 14 мая предстал перед баварским судом, приговорившим его к одному году и шести месяцам тюремного заключения. Процесс, на котором присутствовал Хаусхофер, завершился быстро, и 16 мая Гесс, как и ожидалось, оказался в Ландсбергской тюрьме[15]:90. Ландсбергская тюрьма и «Майн кампф» В комфортных, приближённых к санаторным условиях[15]:92 Ландсбергской тюрьмы Гесс провёл рядом с Гитлером семь с половиной месяцев заключения. Гесс и Гитлер занимали просторные камеры друг напротив друга соответственно № 5 и 7 на втором этаже старого тюремного корпуса, бывшей крепости[к. 5]. Рядом отбывали наказание другие путчисты — Эмиль Морис, Герман Крибель и Фридрих Вебер. Камеры заключённых не запирались, поэтому атмосфера Ландсбергской тюрьмы, по словам Отто Штрассера, скорее напоминала военный клуб, где заключённые собирались вместе, беседовали, курили и играли в карты[17]:77. Заключённым разрешалось заниматься спортом в тюремном дворе, выращивать овощи в тюремном саду, принимать в любое время посетителей, которые приносили с собой корзинами разнообразную провизию, вино и цветы. Директор Ландсбергской тюрьмы Отто Лейбольд стал идейным национал-социалистом. Этот этап в жизни Гесса заложил фундамент его переходящих в религиозные категории преклонения и покорности своему кумиру, которых не испытывал к фюреру никто в его старой свите. Гитлер и Гесс ежедневно беседовали на прогулках, вели дискуссии, которые Гесс тщательно протоколировал. Он благоговейно и терпеливо внимал многочасовым монологам Гитлера и прилежно конспектировал наиболее важные мысли фюрера. Лишившийся ауры вождя Гитлер нуждался в ликующей публике и подпитывался эмоциями от своего восторженного почитателя. Двух фронтовиков, обманутых Ноябрьской революцией и Версальским мирным договором, объединяло страстное желание беспощадно и жестоко мстить предателям. Ландсбергское заключение сблизило Гитлера и Гесса и сплотило их на всю жизнь. Обычно холодный, отстранённый и неприступный Гитлер демонстрировал неожиданно тёплые чувства к Гессу и обращался к нему «мой Руди, мой Гессик»[к. 6][8]:55, но не выражал их открыто при посторонних[9]:54. Гесс, по его собственному признанию, ни разу в жизни не позволил себе обратиться к Гитлеру по-дружески на «ты»[18][19]:148—149. Гитлер в тюрьме занялся написанием книги и однажды предложил Гессу, принёсшему фюреру чай, остаться и послушать его записи. Воспоминания фюрера о начале мировой войны, о его первых днях службы в баварской армии, заставили расчувствоваться до слёз обоих, и с этого дня, 29 июня, началась их интенсивная работа над «Майн кампф». Название книги «Моя борьба», заменившее пространный вариант Гитлера «Четыре с половиной года борьбы против лжи, глупости и трусости», придумали Гесс и Макс Аман. Гесс не считается ни соавтором, ни носителем идей сочинения, ни «литературным негром», тем не менее, он выполнял важную редакционную работу. Некоторые главы книги Гитлера появились из составленных Гессом протоколов совместных бесед. Гитлер и Гесс трудились над книгой ранним утром до завтрака и после обеда, а после ужина они беседовали на прогулке, и Гитлер зачитывал Гессу отрывки для обсуждения. Вскоре Гесс по просьбе Гитлера не только корректировал наброски, застенографированные им в камере простым карандашом, но и перепечатывал их на машинке начисто, отбрасывая в «трудной борьбе», как он писал Ильзе Прёль, пассажи в «стиле наблюдателя», упорядочивал спутанный ход мыслей Гитлера и отшлифовывал стиль повествования. Гесс посвятил время в тюрьме также самообразованию, и в этом ему помогал регулярно посещавший его в тюрьме по средам Карл Хаусхофер[к. 7]. Занятия Хаусхофера по геополитике с «молодыми орлами», как он называл Гитлера и Гесса, проходили утром и вечером и продолжались в общей сложности три часа. Хаусхофер тщательно подбирал учебную литературу для своих учеников: Карл фон Клаузевиц, Фридрих Ратцель и, разумеется, собственные сочинения и «Журнал о геополитике». После занятий с Хаусхофером заключённые жарко спорили о геополитике. Оправдывавшая войны концепция «жизненного пространства» впоследствии легла в основу захватнических планов нацистской партии, оставившей далеко позади другие партии с их требованиями пересмотра итогов Версальского мира. Хаусхофер через Гесса рекомендовал Гитлеру сочинения историков Леопольда фон Ранке и Генриха фон Трейчке, философов Карла Маркса и Фридриха Ницше, социал-дарвиниста Хьюстона Стюарта Чемберлена и канцлера Отто фон Бисмарка. Спустя годы Гитлер признавался генерал-губернатору Гансу Франку, что Ландсберг стал его университетом за государственный счёт[15]:90. Личный секретарь Гитлера Гесс вышел из тюрьмы досрочно 2 января 1925 года, спустя девять дней после Гитлера. Карл Хаусхофер планировал устроить его к себе аспирантом в Мюнхенском университете и увлечь работой над докторской диссертацией по геополитике под руководством профессора Отто Цвидинек-Зюденхорста, но это вряд ли бы удалось генералу с учётом судимости Гесса за соучастие в государственной измене[15]:110. Сам Гесс после Ландсберга видел своё будущее только рядом с Гитлером и с апреля 1925 года по неоднократным просьбам Гитлера поступил к нему на службу личным секретарём. Выбор в пользу политической карьеры, а не научной объяснялся прежде всего тем, что его учитель Хаусхофер никогда бы не стал настоящим оратором и динамичным лидером народного движения[15]:xiv. Помимо прочего, ставка секретаря у Гитлера составляла 500 рейхсмарок, что было в два раза больше, чем у Хаусхофера[9]:59, но главным было то, что Гесс будет находиться рядом со своим Трибуном[к. 8][15]:79[20]:9, и никто не сможет вмешаться в их личные доверительные отношения. Гесс мечтал обратить Хаусхофера в преданные последователи Гитлера[15]:xiv, а тот с грустью подметил, что Гесс превратился в тень Гитлера. Личный секретарь постоянно сопровождал Гитлера в поездках, на собраниях и митингах, вёл его корреспонденцию, составлял расписание встреч, организовывал поездки, беспокоился о минеральной воде, трибуне для выступления фюрера и о его питании. Вскоре Гесс стал незаменим, он создал своего рода прообраз партийной канцелярии, куда стекалась вся информация в НСДАП[8]:70 и где рядовые члены партии имели возможность обратиться к фюреру напрямую, минуя руководство имперской партийной организации[20]:9. Партийным руководителям добиться аудиенции у Гитлера без ведома Гесса стало невозможно[к. 9][9]:55. Личный секретарь также замещал Гитлера на рабочих встречах и совещаниях, принимал посетителей, ездил в командировки и вёл переговоры от имени Гитлера. Во внутрипартийной борьбе и конфликтах Гесс всегда занимал сторону Гитлера. После переучреждения НСДАП в конце февраля 1925 года Рудольф Гесс получил партийный билет за номером 16, свидетельствовавший о его высоком авторитете в партии, при этом Гесс не занимал никаких должностей в партии и не имел никаких властных полномочий, его положение и влияние основывались исключительно на непосредственной близости к Гитлеру и доверительных отношениях с ним. Положение Гесса в партии постоянно укреплялось. Он не боялся критиковать даже заслуженных членов партии[20]:9, но умел разрядить постоянно возникавшие политико-идеологические конфликты и непрекращавшуюся борьбу за компетенции, выступая посредником сторон в кадровых вопросах и тем самым добиваясь в благодарность их лояльности. Чтобы уменьшить опасность внутрипартийных конфликтов, он опирался на авторитет Гитлера, тем самым укрепляя его. Гесс обставлял дело так, что Гитлер выглядел великим провозвестником вечных истин и возвышался над дрязгами конкурирующих партийных активистов. Гессу особенно нравилась эта роль примирителя, и позднее он часто называл себя «стеной плача [национал-социалистического] движения»[8]:74. Доверчивый и странноватый Гесс, пылкий последователь Гитлера без личных политических амбиций, не владевший техниками борьбы за власть, рисковал опуститься до второстепенной работы с партийными жалобщиками, если бы впоследствии не перешёл к координации взаимодействия партии и государства и партийных органов между собой[21]:68. Гесс активно участвовал в демонстрациях и массовых шествиях, которые в НСДАП проводили по самым разнообразным поводам, и с удовольствием шагал в первом ряду с Гитлером, но по своей натуре он не любил публичности и предпочитал работать «за кулисами». Верный и дисциплинированный Гесс оказался настоящей находкой для Гитлера, избегавшего рутинных дел и работы с документами за письменным столом и предпочитавшего общество салонных львов и ярких персонажей, как выпускник Гарварда Эрнст Ганфштенгль, фотограф Генрих Гофман, коммерсант Курт Людеке и журналист Герман Эссер с их великолепными связями в сливках мюнхенского общества. Эти знакомцы Гитлера посмеивались над не вписывавшимся в этот круг блёклым Гессом. Вскоре появились слухи об интимных связях фюрера с его секретарём, получившим прозвище «фрейлейн Гесс». Отто Штрассер считал, что Гитлера и Гесса связывали абсолютно чистые отношения. Он вспоминал Рудольфа Гесса в эти годы как привлекательного молодого человека, интеллектуала и художника, офицера и поэта, энергичного и преданного, никогда не скрывавшего своего пылкого увлечения Гитлером[17]:56—57. Газетчики зубоскалили, что Гесс красит красным лаком ногти на ногах[8]:56. Со временем, после женитьбы Гесса, обидное прозвище забылось, а Гесс заслужил имидж стойкого героя-аскета. Гесс придавал большое значение отношениям с лидерами экономики и старался привлечь их на сторону партии. Бросивший университет ради политики Гесс считал, что знает подход к образованным людям и может разъяснить им тонкости политической платформы партии, и видел себя связующим звеном между массовым движением и образованными слоями общества. С укреплением положения НСДАП Гесс продолжил работу над привлечением инвестиций для партии, в 1928 году он заручился поддержкой промышленников Фрица Тиссена и Эмиля Кирдорфа, которые выделили средства на приобретение для партии мюнхенского дворца Барлоу на Бриеннер-штрассе, переоборудованного затем под штаб-квартиру НСДАП. Манеры Гесса настолько сразили Кирдорфа, что он договорился о кредите для НСДАП в роттердамском банке и выступил его поручителем. По собственному признанию Тиссен выделил на нужды партии 250 тыс. рейхсмарок[9]:69. Гесс привёл в партию будущего начальника отдела печати в НСДАП Отто Дитриха, сам занимался разработкой плакатов и листовок на выборы в рейхстаг. 4 октября 1929 года в лётной школе в Фюрте Гесс получил лицензию частного пилота, его лётным инструктором был известный лётчик-ас Тео Кронайсс. Весной 1930 года издательство Vlkischer Beobachter приобрело на имя Гесса двухместный моноплан BFW M23b с рекламной надписью на фюзеляже[22]:21—22. На личном самолёте Гесс часто летал по делам в Берлин и, например, в Веймар на конфиденциальную встречу с министром Вильгельмом Фриком или провоцирующе кружил над митингом Рейхсбаннера в Ганновере. Вскоре он прослыл опытным лётчиком и несколько раз принимал участие в соревнованиях спортивных самолётов «Вокруг Цугшпитце»[к. 10][8]:57 и даже планировал совершить одиночный перелёт через Атлантику по примеру Линдберга[23]:2. В Коричневом доме, новой штаб-квартире НСДАП с весны 1931 года, Гесс занял кабинет рядом с кабинетом Гитлера, у него появилось собственное бюро с заведующим и двумя секретарями. Женитьба Рудольф Гесс женился на Ильзе Прёль в декабре 1927 года после семи лет знакомства. Добрая подруга Гесса Ильза некогда была его соседкой по пансиону Шильдберга в Швабинге, они вместе ездили в горы кататься на лыжах. Ильза ездила к Гессу на свидания в Ландсбергскую тюрьму. Теперь Гесс твёрдо стоял на ногах, ведь по его мнению «отношения в браке не будут здоровыми, если жена состоятельная, а муж не может обеспечить средства к существованию и однажды будет вынужден обратиться к жене». Сообщая в письме родителям о своём намерении жениться, Гесс тепло отзывался о своём «ангеле» и деловито упомянул, что доля Ильзы в ганноверской компании Knig & Eppert составляет 800 тыс. рейхсмарок. Возможно, к женитьбе на Ильзе Прёль Гесса подтолкнул Гитлер, который, как и Хаусхофер, выступал на свадьбе свидетелем. Торжество устроили на вилле издателя Гуго Брукмана. В свадебное путешествие молодые отправились в Швейцарию. Гесс испытывал к жене настоящие чувства: обычно казённый стиль письма Гесса менялся, когда он обращался к Ильзе, для неё он находил проникновенные слова и даже писал ей стихи. Тем не менее, в письме подруге Ильза жаловалась: «Что касается супружеских обязанностей, я иногда чувствую себя ученицей монастырской школы»[к. 11][8]:56[9]:78. Единственный сын Гессов Вольф Рюдигер родился спустя десять лет брака. Партийный кризис 1932 года Осенью 1932 года НСДАП пережила кризис невиданного прежде масштаба. Личный секретарь фюрера выступил его активным участником и больше всех выиграл по его результатам. На выборах в рейхстаг 6 ноября 1932 года НСДАП лишилась более двух миллионов голосов и, таким образом, сдала в рейхстаге 34 мандата, что обострило конфликт между фюрером и имперским руководителем партии по организационной работе Грегором Штрассером, пытавшимся в сложившихся неблагоприятных для партии условиях договориться об участии НСДАП в правительстве Курта фон Шлейхера. Рудольф Гесс сознательно подлил масла в огонь: своим вопросом о том, с ведома ли Гитлера Штрассер собственно ведёт переговоры, он привёл в бешенство фюрера, заподозрившего предательство. Конфликт между Гитлером и Штрассером закончился отставкой последнего со всех постов. Гитлер возложил на себя высшее руководство Политической организацией НСДАП. В результате кадровых перестановок заместитель Штрассера инспектор Роберт Лей возглавил штаб Политической организации. Аппарат Штрассера был реорганизован. 15 декабря 1932 года была учреждена Центральная политическая комиссия НСДАП — новый руководящий орган внутрипартийной координации, призванный «обеспечить максимальное единство в реализации политической борьбы». Главой ЦПК, призванного противостоять возможным притязаниям на власть со стороны третьих лиц, Гитлер назначил Рудольфа Гесса, впервые занявшего официальный пост в партийной иерархии[22]:22[24]. Готовясь принять государственную власть, Гитлер видел в политической организации НСДАП своего рода министерство внутренних дел, а ещё точнее — военное министерство. Гесс фактически получил полномочия решать все партийные вопросы от имени Гитлера, став номинально вторым человеком в партии[8]:58. В его обязанности входили надзор за деятельностью членов НСДАП, избранных депутатами в мелких землях и общинах, контроль за национал-социалистической прессой и за работой комиссии по экономическим вопросам. ЦПК прежде всего отвечала за изложение позиции партии перед общественностью. В этих целях в Центральной политической комиссии было создано три соответствующих отдела. Гесс занимался проверкой всех основных партийных заявлений и парламентских инициатив, а также предложений по проведению забастовок и локаутов. Перераспределение полномочий в партаппарате неизбежно вело к конфликту с Робертом Леем[20]:10[21]:68. Спустя семь недель, 30 января 1933 года национал-социалисты пришли к власти в Германии. Гесс провёл этот день как в полусне и испытывал смешанные чувства, глубоко проникнувшись историческим значением момента и сцепив зубы в решимости продолжить борьбу. Назначенный рейхсканцлером фюрер выдернул Гесса из плотной толпы партийных лидеров, ожидавших фюрера в салоне номера в берлинском отеле «Кайзерхоф», и провёл в свою спальню. Там «шеф» признался Гессу, что пару раз всё висело на волоске «из-за несговорчивости старого змея», Гугенберга. Вечером вместе с Гитлером, Герингом и Геббельсом Гесс у окна рейхсканцелярии приветствовал наспех собранные колонны ликующих демонстрантов с факелами и знамёнами в руках. Описав эту сцену в письме к жене, Гесс торжествовал: «Один этап на пути к победе мы наконец-то прошли. Наступает новый трудный период борьбы»[8]:59[9]:85. Заместитель фюрера и рейхсминистр В марте 1933 года Рудольф Гесс был избран депутатом рейхстага и занял в нём второстепенную должность председателя комитета по правам народных представителей. На рубеже 1932—1933 годов он занимал прочное место в верхушке НСДАП, но для широкой общественности по-прежнему оставался тёмной лошадкой. Всё кардинально изменилось 21 апреля 1933 года, когда Гитлер назначил Гесса за несколько дней до его 39-летия своим заместителем по всем партийным делам[20]:8. Заместитель был призван освободить занятого государственными делами фюрера от повседневных обязанностей партийного лидера и для этого наделялся необходимыми полномочиями принимать решения от имени фюрера по всем вопросам, касающимся партийного руководства. Тем не менее, рейхсляйтеры заместителю фюрера не подчинялись и само название новой должности Гесса «заместитель фюрера» говорило о том, что Гитлер не был готов полностью передать ему власть в партии[20]:8. Ещё 24 марта 1933 года Гесс был назначен руководителем новообразованного связного штаба НСДАП, размещавшегося в Берлине на Вильгельмштрассе, 64 в здании Государственного министерства Пруссии напротив рейхсканцелярии и в непосредственной близости с многими имперскими и прусскими министерствами[9]:89. В его задачи входила координация деятельности остававшейся в Мюнхене штаб-квартиры партии с имперскими министерствами и ведомствами, обеспечение постепенной и контролируемой реализации партийных интересов в государственном аппарате во избежание недовольства со стороны вытесняемого партийными кадрами чиновничества, а также подчинения партийных организаций решениям кабинета министров. Гесс проводил больше времени в Мюнхене, официально объявленном «столицей движения», и работал в Коричневом доме. 27 июня 1933 года рейхсканцлер и фюрер распорядился, чтобы Гесс присутствовал на заседаниях правительства на постоянной основе[8]:62[25]. В зале заседаний кабинета министров Гесс, которому были поручены кадровые решения в области государственной службы, занял привилегированное место по левую руку от Гитлера рядом с рейхсминистром внутренних дел Фриком[9]:89. 4 февраля 1938 года Гесс вошёл в состав Тайного совета правительства, а 30 августа 1939 года — Совета министров по обороне империи[8]:62. На заседании рейхстага 1 сентября 1939 года фюрер назначил Рудольфа Гесса своим вторым преемником после Германа Геринга[8]:63. Представительские функции Всё возрастает роль личного заместителя Гитлера, Гесса, который сейчас фактически руководит национал-социалистской партией от имени Гитлера. Недавно он был назначен министром без портфеля. Каждое его слово имеет такую же силу, как слово самого фюрера. Гитлер почти никогда не появляется без Гесса — рядом с Гитлером или за его спиной всегда можно видеть толстую фигуру его оруженосца[26]:38. Эрнст Генри. «Гитлер над Европой». 1935 1 декабря 1933 года был принят закон об обеспечении единства партии и государства, в исполнение которого Гесс был назначен на должность рейхсминистра без портфеля[8]:63—64[9]:90. Это назначение положило начало будущей власти Рудольфа Гесса[21]:70. Ещё 2 сентября 1933 года Гитлер распорядился снять с Гесса звание имперского руководителя НСДАП[к. 12][20]:8, тем самым заместитель фюрера выдвинулся из второго ряда партийного руководства и занял уникальное положение в партийной элите. Указом рейхсканцлера от 22 сентября 1933 года Гесс был выведен из состава СС с сохранением ранга обергруппенфюрера, что означало, что заместитель фюрера не подчиняется впредь никому, кроме самого Гитлера. Тем не менее, неофициально Гесс считался четвёртым лицом в этой элитной организации после Гитлера, Гиммлера и Аумейера и для официальных съёмок с видимым удовольствием одевался в чёрную униформу со всеми регалиями[8]:62[9]:90. На новой высокой должности Гесс предпочёл поначалу сохранить имидж скромного партийца, демонстрируя, что он всегда был и остаётся человеком партии, и «попросил» обращаться к нему просто «парттоварищ Гесс»[к. 13], без указания его должности второго лица в партийной иерархии. В повседневной работе сдержанный Гесс обычно носил сравнительно просто пошитую коричневую партийную форму, сапоги и портупею без позолоченных знаков отличия, отличался от многих партийных бонз скромным поведением, воплощал «солдатские добродетели» и считался примером старого партийного бойца, который не зазнался, поднявшись на вершину власти. Национал-социалистическая печать именовала Гесса «совестью партии»[9]:90, а внутри партии его за назидательные речи на партийных собраниях с некоторой иронией прозвали «провозвестником и увещевателем»[8]:74. На дипломатических встречах и приёмах Гесс часто появлялся в обычном штатском костюме, но и сохранял верность серому форменному френчу. Он никогда не носил своих военных наград, только золотой партийный знак, приколотый к коричневому или чёрному галстуку, свидетельствовал о принадлежности его владельца к партийной элите. В 1934 году имя Рудольфа Гесса было присвоено одной из дрезденских больниц, впоследствии этой чести удостоились многие учреждения по всей стране. В июле 1937 года портрет партийца и солдата Рудольфа Гесса работы его тестя Карла Горна в одном ряду с многочисленными живописными и скульптурными изображениями фюрера, а также выдающихся германских военачальников открывал Большую германскую художественную выставку в зале № 2 нового Дома германского искусства в Мюнхене[27]. Среди сподвижников Гитлера такой чести удостоился ещё только рейхсминистр экономики, президент Рейхсбанка и генеральный уполномоченный по вопросам вооружения Ялмар Шахт[9]:91. Со временем и Гесс не устоял перед искушениями власти. На интерьер кабинета Гесса в Берлине, который к тому же раскритиковал фюрер, было потрачено 7 тыс. рейхсмарок. Годовое содержание рейхсминистра Гесса в 1941 году составляло 45 480 рейхсмарок. Хотя заместителю фюрера было и далеко до показной роскоши Геринга, Геббельса и некоторых гауляйтеров НСДАП, но его стиль жизни требовал всё больших затрат. В 1939 году Гесс заказал свой портрет у художника Вальтера Эйнбека, этот портрет также демонстрировался на Большой германской художественной выставке[28]:192 и был приобретён Гитлером. На съездах НСДАП в Нюрнберге Рудольф Гесс появлялся в сопровождении свиты из двадцати человек, в которую входили адъютанты, врач, служба безопасности и экипаж его самолёта, к которым присоединялась дюжина «почётных гостей» из родни и знакомых с Ильзой Гесс во главе. У супруги заместителя фюрера появилась горничная и водитель-компаньонка[29]:272. Гесс трепетно относился к соблюдению протокола, чтобы на публичных мероприятиях всегда занимать подобающее его статусу положение. В 1939 году Гесс потребовал извещать его о присутствии прессы на мероприятиях с его участием, чтобы его не фотографировали при плохом освещении[9]:92. С момента назначения заместителем фюрера на Рудольфа Гесса были возложены задачи, которые раньше Гитлер выполнял сам. Гесс замещал Гитлера на публичных мероприятиях, присутствовал на заседаниях, участвовал в митингах и собраниях, посещал приёмы, выступал с речами по различным темам, принимал дипломатов и других иностранных гостей, много ездил по стране и несколько раз побывал за рубежом. По собственной инициативе и по поручению Гитлера Гесс часто выступал перед разного рода аудиториями с докладами, разъясняющими и оправдывающими политику национал-социалистов. Гесс выступал с речами по поводу возвращения Саара в состав Германии на Ратушной площади в Саарбрюккене, перед рабочими локомотивного завода Круппа в Эссене, перед крестьянами на имперском съезде крестьян в Госларе, на гамбургской верфи на церемонии торжественного спуска учебного корабля кригсмарине «Хорст Вессель», вместе с Герингом в Берлинском дворце спорта агитировал за четырёхлетний план. В своей речи 11 октября 1936 года на торжественном открытии зала имени Адольфа Гитлера в Хофе Рудольф Гесс, расставляя во время продовольственного кризиса в стране приоритеты экономического развития Германии и призывая каждого немца принести жертвы для вооружения, произнёс лозунг «Пушки вместо масла», ставший крылатым выражением — символом милитаристской политики государственной власти, озабоченной подготовкой к агрессии, а не благосостоянием народа[30][31]:175[32]:664[33]:651. Гесс обращался к гражданам Германии по радио на Рождество и по случаю дня рождения фюрера[9]:157—158. Заместитель фюрера не был искусным или блистательным оратором, но относился к своим выступлениям со всей добросовестностью, как к любой другой своей обязанности. Геббельс в своём дневнике отмечал, что речи Гесса бледные и безжизненные, но претензий к их содержанию он не имел. В своих речах Гесс демонстрировал при этом великолепное владение всем репертуаром нацистской идеологии, пропаганды и демагогии и никак не ограничивал себя в выборе тем. Он признавался в своих расистских и антисемитских взглядах и маскировался сторонником мира и борцом за дружеское сближение народов. Он разглагольствовал о революции и социализме и стращал ужасами большевизма, от которого Европу спас Гитлер. Не блиставшие оригинальностью речи Гесса легко можно было бы спутать с выступлениями других, но им придавало значимость положение заместителя фюрера[9]:158. Ни одна речь Рудольфа Гесса не обходилась без пропаганды культа фюрера, и в историю Гесс вошёл прежде всего как «герольд» Гитлера и «верховный жрец» его культа[8]:61. Хвалу Гитлеру в своих публичных выступлениях возносили и другие соратники Гитлера, но Гесс всё-таки превосходил всех не только благодаря своему давнему и близкому знакомству с фюрером, но и соответствующей обстановке: он произносил свои славословия с почти церковной кафедры съездов НСДАП в Нюрнберге[к. 14]. Кадры этих выступлений публиковались в средствах массовой информации, а также были знакомы миллионам немцев благодаря фильмам Лени Рифеншталь[9]:158. В 1938 году его речи были изданы отдельной книгой[34]. С 1933 года Рудольф Гесс открывал проходившие с большой помпой ежегодные партийные съезды в Нюрнберге. В своём первом докладе на «съезде победы» 1933 года, несмотря на ликвидацию последней конкурирующей с НСДАП буржуазной партии НННП, Гесс объявил собравшихся делегатов съезда «самым современным народным представительством», а Германию — «самой современной демократией в мире». В заключение Гесс обратился к фюреру: «Мой Фюрер! Вы, как Вождь партии, были для нас гарантом победы! Когда другие колебались — Вы оставались стойким! Когда другие призывали к компромиссу — Вы оставались непреклонным! Когда другие теряли мужество — Вы внушали новое мужество! Когда другие уходили от нас — Вы решительней, чем когда-либо, сжимали древко знамени, пока это знамя, как знамя государства, не возвестило победу! И Вы снова несёте это знамя вперёд! Как Вождь нации, Вы для нас — гарант окончательной победы!». Такой тон выступлений Рудольф Гесс с его прямой выправкой и хмурым лицом сохранял и в последующие годы, на «съезде триумфа воли» 1934 года и вплоть до последнего «съезда Великой Германии» в 1938 году после аншлюса Австрии[9]:171—172. На открытии съезда 1936 года, прошедшего под лозунгами антисоветизма и ненависти к евреям, Гесс открыто назвал НСДАП «партией антисемитизма и антибольшевизма» и обосновал необходимость модернизации вооружённых сил Германии военными планами еврейской плутократии и в особенности еврейского большевизма. Эту угрозу разжигания войны первым осознал, разумеется, фюрер, и Гесс славил Гитлера как «великого солдата», в котором в равной мере «воплотились Шарнхорст и Гнейзенау»[9]:178—179. На собраниях для более узкого круга партийного актива заместитель фюрера уже обращался к реальным проблемам: злоупотреблению служебным положением, падению нравов и алкоголизму. В мае 1934 года Гесс возмущался тем, что автомобили с государственными знаками и служебными штандартами напоказ часами стоят припаркованными на оживлённых площадях перед самыми дорогими ресторанами. В январе 1935 года Гесс призывал членов партии к честности при подаче налоговых деклараций. На съезде в сентябре 1935 года он подверг критическому разбору взаимоотношения, складывавшиеся между представителями партии и государства, выявил недостатки в отношениях партийных руководителей между собой и с рядовыми членами партии, угрожавшие нанести крупный урон имиджу НСДАП в глазах «товарищей из народа». Партийные руководители проявляли неуважение и агрессию в отношении государственных служащих, в особенности сотрудников полиции. Эти конфликты часто просачивались в прессу, которая озвучивала требования снять виновных с должностей. Во имя авторитета партии и государства Гесс требовал от партийцев проявлять больше рассудительности и прекратить любого рода публичную критику и объяснял: фюрер в руководстве нацией пользуется двумя руками — партийным и государственным аппаратами, и, следовательно, главенствующим принципом является их сотрудничество, а не противостояние. В ноябре 1935 года заместитель фюрера укорял своих однопартийцев за то, что они в служебной форме при передвижении на служебных автомобилях пренебрегают правилами дорожного движения и злоупотребляют звуковыми сигналами. Рудольф Гесс также считал неприемлемым для партийных работников в форме использовать как открытые, так и закрытые служебные автомобили в личных целях для прогулок с женщинами[8]:75. Гесса волновали и другие аспекты жизни членов партии. На волне успеха Олимпиады 1936 года в Берлине спустя несколько недель после её окончания на закрытом заседании в Нюрнберге Гесс обратил внимание собравшегося партийного руководства на состояние их здоровья, ведь целый ряд партийных деятелей страдали ожирением. Заместитель фюрера не потребовал, чтобы все партийные лидеры сдали нормы на военно-спортивный значок штурмовых отрядов, но настоятельно рекомендовал им больше двигаться. Призывы к членам партии вести здоровый образ жизни, заниматься спортом, не курить и не злоупотреблять алкоголем принесли Гессу славу фанатичного приверженца здорового образа жизни. В отсутствие явной поддержки Гитлера эти идеи Гесса по сохранению чистоты партийных рядов новая национал-социалистическая элита в лучшем случае молчаливо пропускала мимо ушей, а то и едко высмеивала. По воспоминаниям Ильзы Гесс, супруг опасался открытого конфликта с фюрером по этому поводу и предпочитал выпустить гнев, нарезая на велосипеде круги в Английском саду и громко ругаясь вслух[8]:75. Партийный контроль над государством Роль заместителя фюрера не исчерпывалась символическим образом создания и формирования культа фюрера и верного пособника режима, подписывавшего национал-социалистические законы. Контрольные функции заместителя фюрера в государстве превратили его в одного из архитекторов гляйхшальтунга, слияния государства и партии. Закон об обеспечении единства партии и государства наделил рейхсминистра Рудольфа Гесса правом участвовать в законодательной деятельности всех имперских министерств, чтобы с санкции государства осуществлять идеологический контроль партии за деятельностью правительства. Вопросы мировоззрения, как заявлял Рудольф Гесс в своём проекте дополнения к закону об обеспечении единства партии и государства в мае 1934 года, влияют на все области законодательства, поэтому о любой законодательной инициативе заместитель фюрера должен знать в тот момент, когда материал, облекаемый в норму, находится на стадии плавки, а не застыл в форме[21]:63—64. Полномочия заместителя фюрера в области законодательства подтвердил указ фюрера от 27 июля 1934 года. Сектор государственной службы в штабе заместителя фюрера возглавил Ганс фон Гельмс. Спустя год в своём распоряжении Гесс с удовлетворением подвёл первые итоги: утраченное влияние национал-социалистического движения на законодательную деятельность в Рейхе восстановлено, разработка законов в имперских министерствах производится под постоянным контролем соответствия национал-социалистическим идеям. Гесс обладал монопольным положением в партии по вопросам законодательной работы: ни одна другая партийная инстанция не имеет полномочий фюрера на участие в законодательном процессе в Рейхе[8]:63—64. Партийный контроль над законодательством на муниципальном уровне обеспечивался принятым 30 января 1935 года Уставом общин Германии, согласно которому заместитель фюрера наделялся правом назначения уполномоченных НСДАП, обеспечивавших избрание верных линии партии бургомистров, их заместителей и депутатов муниципальных собраний. По распоряжению Гесса совещания местных администраций проходили с привлечением политических руководителей НСДАП, уполномоченные НСДАП участвовали в принятии кадровых решений, чтобы в муниципальные органы власти проходили только «подходящие люди». Уполномоченные НСДАП знакомились с поступавшими заявлениями кандидатов и выдвигали три идейно безупречных кандидатуры, причём на должность бургомистра им следовало предлагать только национал-социалистов[8]:65. Третьим направлением деятельности заместителя фюрера в области государственного строительства было участие в назначении и продвижении по службе государственных чиновников с целью преодоления инерции традиционно крепкой бюрократии. Назначению на должность государственного служащего высшего уровня в обязательном порядке предшествовало собеседование у заместителя фюрера для того, чтобы назначаемый гражданин безоговорочно поддерживал национал-социалистическое государство, а партийных руководителей обязали составлять соответствующие характеристики на кадры[21]:73. Указом фюрера от 24 сентября 1935 года Гесс был уполномочен участвовать в назначении всех государственных служащих, которых назначает лично фюрер, то есть, получил право участия и вето в кадровых решениях в государственном аппарате за исключением вермахта по назначению на должности выше уровня крейсляйтера и увольнению с них[8]:68. Руководитель 3-го отдела по государственным делам штаба заместителя фюрера Вальтер Зоммер в мае 1936 года в «Газете германских юристов» писал: «Начиная с учителя средней школы и участкового судьи ни один чиновник в Германии не получает назначения на должность и повышения по службе без предоставления анкетных данных заместителю фюрера»[8]:66[21]:73. Представительские функции съедали значительную часть времени заместителя фюрера, стоявшего во главе широко разветвлённого партийного аппарата, насчитывавшего десятки тысяч человек, которых он должен был направлять, мобилизировать и дисциплинировать. При всей своей работоспособности и педантичности Гесс не мог справиться с удвоенным объёмом работы. При заместителе фюрера был сформирован штаб, который с начала июля 1933 года возглавил честолюбивый и хорошо зарекомендовавший себя по работе в мюнхенской штаб-квартире Мартин Борман, взявший на себя весь штабной документооборот. В отличие от Роберта Лея, занявшего восстановленный пост руководителя имперской организации НСДАП в подчинении заместителя фюрера, Борман за все восемь лет совместной работы с Гессом ни разу не вступил со своим начальником в конфликт по поводу компетенций. Гесс оставлял за начальником своего штаба свободу действий и доверял ему, как Гитлер доверял Гессу. Борман и Гесс не стали близкими друзьями, тем не менее, в 1931 году супруги Гессы стали крёстными детям Мартина и Герды Борманов[к. 15][9]:97. Рудольф Гесс проявлял заботу о всех сотрудниках своего штаба и поддерживал их продвижение по службе и повышение их доходов. Подчинённые Гесса получали комфортабельное жильё в домах с красивыми садами и бассейнами в новом жилом посёлке в Пуллахе в долине Изара под Мюнхеном[9]:200. В ведомстве Гесса помимо личных бюро Гесса и Бормана и штаба адъютантов было сформировано два основных департамента: по внутренним делам партии под руководством Гельмута Фридрихса и по государственным делам с Вальтером Зоммером во главе[9]:147[21]:80. На 15 октября 1936 года по документам имперского министерства финансов штат ведомства Гесса включая работавших на общественных началах составлял 52 человека. Ещё 120 человек работало в подчинённых ведомству организациях[8]:77[21]:79. Рудольф Гесс, за считанные годы с 1933 года сумевший в обстановке затяжных интриг и вражды выковать себе мощную империю, практически не уступавшую мощи Геринга или Гиммлера, не мог быть слабым партийным функционером, полагавшимся исключительно на милость Гитлера, и его пассивным пособником[8]:76—77. Антисемитизм Ещё до принятия Нюрнбергских расовых законов Рудольф Гесс последовательно призывал членов партии в соответствии с национал-социалистической антисемитской идеологией проводить политику бойкота евреев в Германии, создания для них препятствий в получении образования и профессиональной деятельности, преследования и изоляции. Партийным постановлением от 11 апреля 1935 года членам НСДАП запрещались «личные сношения» с евреями, а нарушение запрета грозило разбирательством в партийном суде и исключением из партии. Членов партии обязали вести просветительскую работу о «еврейской раковой язве», но не предпринимать в отношении евреев актов индивидуального террора, которые бы помешали фюреру противостоять «еврейской пропаганде»[9]:216. На каждом съезде НСДАП Гесс в своих выступлениях обязательно останавливался на вопросах актуальной стратегии и тактики преследования и травли евреев. В своей заключительной речи на съезде 1935 года, принявшем Нюрнбергские расовые законы, Гесс подчеркнул их значение, отметив, что эти «фундаментальные законы о евреях» сохранят своё действие на тысячелетия. Спустя год Гесс обвинил евреев в разжигании Гражданской войны в Испании. В 1937 году Гесс успокаивал часть партаппарата, недовольного отсутствием новых драконовских законов против евреев, объявив об увольнении евреев из представительств германских компаний за рубежом, что по его информации уже позитивно сказалось на результатах предпринимательской деятельности. Затем Гесс взялся поносить международное еврейство, обозвал советского министра иностранных дел «отвратительным евреем» и «большевистским евреем во фраке», а затем похвалил решение Гитлера и Муссолини поддержать Франко в Испании, ведь без интервенции германских и итальянских легионеров «еврейско-азиатское варварство» воцарилось бы в признанных «центрах культуры». Главным борцом с евреями Гесс считал Гитлера: «Еврей … победил бы в игре, не будь фюрера». Только фюрер, по его мнению, освобождал путь к победе добра в человеке, начал обновление высшей человеческой расы. В 1938 году на «съезде Великой Германии» Гесс высоко оценил результаты генерального наступления на экономические основы евреев в Германии под началом Геринга. 10 ноября, на следующий день после организованных погромов Хрустальной ночи, в присутствии фюрера состоялась церемония крестин сына Гессов Вольфа Рюдигера[9]:218. Мюнхенский штаб заместителя фюрера почти безостановочно выпускал директивы о действиях против евреев, которых сначала ограничивали в правах собственности, а затем просто систематически грабили, лишали основных прав и условий для жизни. Циркуляры штаба заместителя фюрера разъясняли местным организациям причины и инструктировали о деталях всех антисемитских мероприятий. В распоряжении 1935 года Гесс извещал партийных работников, что все принятые меры являются временными и обусловлены политической и экономической ситуацией и в будущем подлежат только ужесточению[9]:221. Вторая мировая война Рудольф Гесс не присутствовал на совещаниях Гитлера с военными и дипломатами, где обсуждались срок начала войны, её исходные условия и развёртывание вермахта у границы с Польшей. Фюрер предпочитал не посвящать в планы предстоящей войны лиц, непосредственно не связанных с её подготовкой, из соображений конфиденциальности. Специальное подразделение в ведомстве заместителя фюрера разработало и координировало планы мобилизации в партии на день икс начала войны, тем самым у партии было время для перехода на военное положение. 1 сентября 1939 года Гитлер в рейхстаге объявил о назначении Германа Геринга своим преемником в случае, если с ним что-то произойдёт, а если затем Геринг не сможет исполнять обязанности фюрера, то его заменит Гесс. Назначение Геринга преемником не вызвало удивления, а выдвижение Гесса преемником в малореальных обстоятельствах имело пропагандистскую цель повысить роль НСДАП, ведь в военное время всё внимание будет сосредоточено на вермахте и его командирах. В первые дни войны Рудольф Гесс подал прошение Гитлеру о зачислении на действительную службу офицером люфтваффе, хотя не мог не предвидеть, что получит бронь: он был необходим партии на «внутреннем фронте» и незаменим для фюрера. Кроме того, Гитлер издал запрет на полёты Гесса сроком на один год. Штаб заместителя фюрера, штат которого достиг на этот момент более 450 человек, также не подвергся сокращениям. 18 сентября 1939 года Гесс издал партийное постановление, уточнившее первоочередные задачи партийных функционеров и рядовых членов партии в новых военных условиях. Комплекс задач, изложенных в 20 пунктах документа, начинался с наблюдения за настроениями в народе и заканчивался обеспечением снабжения населения труднодоступных районов товарами повседневного спроса. Милитаризированная Германия испытывала дефицит рабочей силы, партийцев приходилось перебрасывать на самые сложные участки работы. Штаб заместителя фюрера дал разрешение предприятиям военной отрасли в случае острой необходимости привлекать на работу освобождённых партийных работников. Членов НСДАП обязали работать на селе на сборе урожая. Соотношение целей и средств в партии приобрело критический характер: члены партии, влиятельные члены общества, призванные осуществлять священные задачи во имя нации, часто превращались в своего рода аварийную службу, дешёвую рабочую силу для государственных нужд. С высоты своей должности Гесс не мог не замечать негативных тенденций, но вслед за Гитлером завяз в волюнтаристских догмах и был твёрдо убеждён, что для высшей расы «непреодолимых трудностей» не существует. «Миссия Гесса» Подготовка Гитлер считал союзнические отношения с Великобританией первостепенной задачей своей внешней политики и готов был заключить договор на следующих условиях: во-первых, Германия и Великобритания во избежание дальнейших конфликтов разделят сферы влияния: Германия займёт господствующее положение в Европе, Британская империя лишится статуса европейской державы, но продолжит править в остальной части мира. Вторым условием должен был стать возврат германских колоний. В расовой теории Гитлера британцы признавались родственным «арийским» народом и естественным союзником Германии. Гесс, восхищавшийся Британской империей и испытывавший «почти патологическое неприятие азиатско-большевистского мировоззрения»[8]:94, полностью разделял позицию фюрера и мечтал добиться понимания в Лондоне. Летом 1939 года между профашистскими кругами в Великобритании и дипломатическими представителями нацистской Германии прошли закулисные переговоры, закончившиеся безрезультатно. Соглашение между Германией и Великобританией против СССР не состоялось, поскольку Великобритания не соглашалась полностью отказаться от своих интересов в Европе и поделиться колониями[35]:164[36]:81—82. Несмотря на победное шествие вермахта по Европе в начале Второй мировой войны Рудольф Гесс не оставлял надежд перевести направление военных действий с потенциального союзника Великобритании на большевистскую Россию[8]:109. Гесс вплотную занялся этим «делом исторической важности» весной 1940 года, предварительно удостоверившись, что позиция фюрера по вопросу британо-германских отношений не изменилась. Успех Гесса на поприще мира с Великобританией несомненно укрепил бы его пошатнувшиеся позиции в верхушке нацистской Германии[37]:232. Для организации мирных переговоров Гесс планировал установить контакты с прогерманскими кругами в Великобритании через генерала Хаусхофера и его сына Альбрехта, дипломата в ведомстве Риббентропа, активно работавшего в довоенные годы в Великобритании над установлением британо-германского «взаимопонимания». Карл Хаусхофер предложил Гессу возможность выйти на короля Георга VI через генерала Яна Гамильтона, либо через шотландского аристократа, военного лётчика герцога Гамильтона. Альбрехт Хаусхофер, несмотря на некоторый скепсис по поводу всего авантюрного предприятия, посчитал подходящими кандидатуры посла в Венгрии Оуэна О’Мэлли, в Испании — Сэмюэля Хора, в США — лорда Лотиана[38]:185 и в самой Великобритании — герцога Гамильтона, тесно связанного с домом Виндзоров родственными связями. Альфред Хаусхофер был знаком с Гамильтоном со времён Олимпийских игр 1936 года в Берлине. Гесс решил действовать через Гамильтона и попросил Альбрехта Хаусхофера подготовить соответствующее послание своему другу с предложением секретной встречи в нейтральном Лиссабоне или другом месте по выбору в Великобритании и просьбой отправить ответ на лиссабонский адрес компании Minero Silricola Ltd.. Это письмо для Гамильтона было отправлено 23 сентября 1940 года на имя проживавшей в Кембридже старинной знакомой Хаусхоферов Вайолет Робертс, которую должна была передать его герцогу. Сначала письмо по каналам Зарубежной организации НСДАП через Альфреда Гесса было доставлено в Лиссабон, а оттуда через систему почтовых ящиков и двойных конвертов подпольной почтовой службы Thomas Cook[англ.] оно было переправлено в Великобританию. 2 ноября 1940 года подозрительное письмо, подписанное неким «д-ром А. Х.» из «Б.», было перехвачено цензором на Центральном почтамте и передано по инстанциям выше в Форин-офис и MI5. Герцога Гамильтона уведомили о существовании этого письма только в середине марта 1941 года на встрече с представителем британской разведки в министерстве ВВС[8]:124—125. Британская разведка затем предложила герцогу встретиться с отправителем письма в Лиссабоне, но тот потребовал для себя прочных гарантий, чтобы не оказаться использованным в шпионской игре вслепую, и эту операцию в MI5 предпочли свернуть[8]:153. Что в действительности происходило с письмом Гамильтону с ноября 1940 по март 1941 года доподлинно неизвестно: то ли разведка не увидела в нём поначалу перспектив для оперативной разработки, то ли по халатности оно затерялось среди других документов, то ли с его отправителем от имени герцога Гамильтона действительно велась переписка в разведывательных целях. Само письмо в настоящее время считается утраченным. Рудольф Гесс приступил к подготовке своей миссии мира в обстановке полной секретности, которую ему обеспечивало его высокое положение в нацистской Германии. Заместитель фюрера пользовался неограниченным доверием, находился вне подозрений и мог требовать абсолютной конфиденциальности в отношении своих особых поручений. К месту секретной встречи с герцогом Гамильтоном Гесс планировал прибыть на самолёте. В конце осени 1940 года договорился с Вилли Мессершмиттом о своём участии в испытаниях новых истребителей, получил доступ к новому Me 110 и приступил к испытательным, а для него — тренировочным полётам с заводского аэродрома Хаунштеттен под Аугсбургом. Для полёта в Шотландию запаса топлива в баках стандартного Me 110 не хватало, поэтому на самолёт Гесса установили два дополнительных съёмных топливных бака. Me 110 предназначался для пилотирования двумя лётчиками, поэтому самолёт Гесса оборудовали радиокомпасом, а он специально обучился пеленгации у заводского радиоэксперта. Сославшись на Гитлера, Гесс ловко добыл у личного пилота Гитлера капитана Ганса Баура необходимые для полёта авиационные карты с указанием так называемых «зон молчания» — времени безопасного полёта над каждым районом. По вечерам в своём кабинете Гесс, по словам его камердинера Зеппа Платцера, тайком развешивал на стенах склеенные вместе листы карт и изучал возможные маршруты для своего полёта. На приёме у гауляйтера Южного Ганновера-Брауншвейга Хартмана Лаутербахера Гесс расспросил присутствовавших генералов и адмиралов о системе береговой обороны на Северном море[39]:136. Гесс ежедневно получал сводку погодных условий в Северном море и в Шотландии из погодной службы при штабе главнокомандующего люфтваффе под Потсдамом. Гесс подготовил прощальное письмо Гитлеру, которое на следующий день после его вылета из Германии должен был доставить фюреру его адъютант. Несохранившееся послание на 14 страницах начиналось словами: «Мой Фюрер, если Вы получили это письмо, я нахожусь в Англии». Гесс прежде всего указал, что действует по собственной воле без ведома или разрешения Гитлера, а затем детально описывал техническую подготовку своей миссии и её мотивы. Из пространного и по-оккультистски загадочного объяснения следовало, что Гессом руководила не идея бегства, малодушие или слабость, а само развитие событий войны, из которого он более не видел ясного выхода. Война между братскими германскими народами уничтожает как в Англии, так и в Германии «лучший материал» и победителем из этого может выйти «мировой большевизм». Все попытки создать германо-британский альянс средствами традиционной дипломатии провалились, поэтому коалиции можно добиться только «чрезвычайной личной инициативой индивидуума». По происхождению и воспитанию в Египте Гессу знакомы категории британского мышления, а благодаря «установленным личным контактам с известными английскими лицами» Гесс осознал, что он и является тем «индивидуумом». Поэтому Гесс предпримет серьёзную попытку завершить войну в результате переговоров. Гесс ни слова не сказал Гитлеру об этом своём намерении, потому что точно знал, что он ему запретит. Но во время их последней встречи в Берлине 4 мая после речи Гитлера в рейхстаге он задал Гитлеру чёткий вопрос и убедился, что тот как и прежде в глубине своего сердца склоняется к германо-английскому соглашению. Поэтому в Англии Гесс особенно подчеркнёт, что его акцию не следует расценивать как проявления германской слабости, он наоборот со всей убедительностью обратит внимание на огромную военную мощь своей страны, которой не требуется просить мира[8]:191. 10 мая 1941 года было выбрано Гессом для полёта в Шотландию не случайно, а в соответствии с гороскопом. Популярная в Мюнхене астролог Мария Нагенгаст в марте 1941 года получила письмо из канцелярии заместителя фюрера с просьбой назвать дату, удачную для весенней поездки за границу. По её расчётам это было 10 мая, этот же день ещё в январе указал в своём астрологическом прогнозе доверенный сотрудник Гесса Эрнст Шульте Штратхаус, ученик мюнхенского парапсихолога Альберта фон Шренк-Нотцинга[к. 16][8]:170[15]:184. До 10 мая 1941 года Гесс дважды неудачно пытался вылететь в Шотландию зимой 1940—1941 года. Первый раз он вернулся на аэродром спустя семь минут, вероятно, из-за технических неисправностей, второй раз он передумал всего через несколько минут после того, как запустил мотор. Ещё перед первым вылетом Гесс на аэродроме передал адъютантам конверт, который им следовало вскрыть только в том случае, если он не вернётся в течение двадцати минут. Адъютанты решили, что патрон собрался бежать, и вскрыли пакет сразу после того, как самолёт Гесса оторвался от земли. Внутри находился второй конверт, адресованный лично фюреру с пометкой «очень срочно». Так адъютанты Гесса оказались в курсе его плана, но он обязал их хранить молчание[40]. В остальном Гесс никак не выдал своих секретных планов. Он продолжал заниматься своими обычными делами: проводил совещания с партийными руководителями, принимал зарубежные делегации. 4 мая 1941 года Рудольф Гесс занимал место рядом с фюрером на трибуне «великогерманского рейхстага» и, как обычно, по поручению Гитлера выступил с отчётным докладом по итогам недавно завершённой операции на Балканах. Встреча в берлинской Кролль-опере фюрера и его некогда личного секретаря, которого он восемь лет назад назначил своим заместителем, оказалась для них последней. Пока Гесс вёл тайную подготовку своей миссии, то ли на свой страх и риск, безнадёжно ожидая ответа от герцога, то ли в контакте с псевдо-Гамильтоном от британской разведки, политическая и военная ситуация стала меняться. Великобритания подвергалась варварским бомбардировкам, что объективно снижало шансы на успех тайной миссии Гесса. Не обладая глубокими знаниями о Великобритании, он ошибался в своей оценке как соотношения сил противников, так и интересов высшего политического руководства Великобритании. В его представлении в Великобритании существовали мощные политические силы, которые могли принудить Черчилля к миру. Тем временем Гитлер отказался от вторжения в Великобританию и обратил свои взоры на СССР. Официально Гесс не имел допуска к информации по операции «Барбаросса», но, читая поступавшие ему сводки информации СД, не мог не догадываться о том, что Германия готовится к операции на востоке. Возможно, Гесс решил, что его миссия мира должна состояться до её начала, чтобы предотвратить опасную для Германии войну на два фронта и убедить британцев вступить в войну против Советов. Увлечённый своей высокой миссией, Гесс некритично относился к любой поступавшей ему информации, толкуя её в пользу своей миссии. Рудольф Гесс был лётчиком, а не дипломатом, поэтому он полностью сконцентрировался на захватывающей для него технической стороне своей миссии и не задумывался над её содержанием. У него не было концепции ведения переговоров с британцами, возможно, в силу своей наивности или неопытности в дипломатии, но верный заместитель фюрера и не мог проявить инициативу и предложить британцам другую повестку для переговоров, не утверждённую Гитлером. В плену своих иллюзий Гесс-лётчик предусмотрел, что по приземлении его могут как врага расстрелять на месте без суда и следствия, и решил лететь в форме капитана люфтваффе, надеясь на почтительное отношение британцев к офицерам. А Гесс-миротворец даже не подозревал, что по прибытии в Шотландию он попадёт в военный плен, а не за стол переговоров на высшем уровне. 10 мая 1941 года стало переломным моментом в жизни Рудольфа Гесса, этот день стал последним в его карьере. Вопреки собственным ожиданиям его роль активного политика была исчерпана. Из субъекта он превратился в объект исторических процессов. С этого момента не он делал политику, а им делали политику, хотя и в очень ограниченном объёме. В Шотландии Гесс начал новый этап жизни заключённого, который он провёл сначала в ожидании, затем на скамье подсудимых и впоследствии в спецтюрьме[9]:268. Перелёт 10 мая 1941 года 10 мая 1941 года Рудольф Гесс получил погодную сводку люфтваффе, обещавшую плотный слой облаков на высоте 500 метров над Северным морем, и в 17:45 по местному времени вылетел из Хаунштеттена на своём Me 110 с позывным VJ+0Q и заводским номером 3069[41]. Четыре носовых пулемёта не были заряжены[42]. Гесс был одет в серо-голубой мундир гауптмана люфтваффе[к. 17] и коричневый кожаный лётный комбинезон[18][19]:161 и имел при себе запас денег, набор гигиенических принадлежностей, фонарь, карты и схемы местности и 28 различных медицинских препаратов, включая гомеопатические[43][44]. Сначала Гесс летел в направлении Бонна, ориентируясь по объектам на земле. Его радиокомпас был настроен на сигнал люфтваффе из Парижа и радиостанцию под германским контролем в датском Калуннборге[23]:3. Достигнув побережья у Харлингена, Гесс повернул на северо-восток вдоль нидерландских Фризских островов, а затем летел над Северным морем в северо-западном направлении. Затем он взял курс на запад к пункту назначения Дангавел-хаусу, расположенному южнее Глазго. В 20:58 Рудольф направил самолёт к побережью Северо-Восточной Англии. Достигнув его до заката, он обнаружил, что вопреки прогнозам небо оказалось безоблачным и был вынужден повернуть назад в восточном направлении и вёл самолёт зигзагами в ожидании наступления темноты, затем повернул на запад и вышел на побережье Нортамберленда к югу от Холи-Айленд. В 22:08 радиолокационная станция Чейн Хоум близ Ньюкасла засекла воздушное судно и передала информацию руководству. Вскоре несколько других станций также опознали нарушителя[45]. Находившиеся в воздухе два «Спитфайра» были направлены на перехват, но не обнаружили Гесса, в 22:20 за ним был послан ещё один истребитель, также не заметивший самолёт. К тому времени он опустился на 15-метровую высоту и двигался на высокой скорости в направлении Шотландии, попав в поле зрения нескольких станций гражданской обороны[англ.]. Обнаружить поместье герцога Гамильтона Дангавел-хаус, при котором имелась небольшая взлётно-посадочная полоса, Гессу не удавалось. Прокружив с 22:45 до 23:09 над участком между западным побережьем Шотландии у Вест-Килбриджа и ведущей в Дангавел железнодорожной линией у Килмарнока, Гесс, никогда не прыгавший с парашютом, решил рискнуть. Он поднял самолёт на безопасную высоту в 2000 м, выключил зажигание моторов и выпрыгнул из кабины, сильно ударившись при этом лодыжкой о хвост самолёта[к. 18]. От боли он опять лишился сознания и очнулся только после приземления на лугу фермы к северу от деревни Иглшем[8]:175—176. Приземлившегося парашютиста задержал работник местной фермы Дэвид Маклин, вызвавший на подмогу военных. Гесс заявил Маклину, что прибыл на встречу с герцогом Гамильтоном, и попросил доставить его к нему. Через полчаса первым к месту приземления Гесса прибыл лейтенант Кларк из 3-го батальона гражданской самообороны Ренфрушира. Вместе с капитаном Флинтом из 12-го дивизиона ПВО и констеблем Уильямсоном он наблюдал крушение самолёта Ме 110 в боннитонском болоте и сразу приступил к прочёсыванию близлежащих крестьянских дворов. Кларк произвёл арест лётчика и доставил его в штаб гражданской самообороны в Гифноке. Командир батальона сообщил о пойманном парашютисте в офицерском звании в ближайшее подразделение регулярной армии — Аргайл-Сатерлендский хайлендский полк. В ожидании военного конвоя для арестованного ополченцы без соблюдения каких-либо правил провели первый допрос, сопровождавшийся по словам выступившего переводчиком сотрудника польского консульства в Глазго Романа Баттальи[к. 19] оскорблениями и произвольным личным досмотром. Гесс изначально назвался капитаном Альбрехтом Горном[к. 20], но вскоре один из ополченцев заметил, что арестованный как две капли воды похож на Рудольфа Гесса. Хотя Гесс и не признался, командир батальона указал в своём рапорте, что арестованный — не рядовой лётчик. Прибывший за Гессом эскорт под командованием майора Барри доставил Гесса в Мэрихиллские казармы в Глазго, где его травму наконец осмотрел военный врач[9]:372—374. Встреча с Гамильтоном На следующее утро из своего поместья Дангейвел Хаус (Dungavel House) прибыл Дуглас Гамильтон. Гесс сообщил ему, что прибыл для того, чтобы договориться о мире между Британией и Германией. Гесс добавил, что немцы и англичане — близкие по крови народы и им обоим следует объединиться для борьбы против большевистской России. Предложение Гесса привело Гамильтона в недоумение, и Гесс был арестован[46][к. 21]. Последствия в Германии