Меню
Главная
Случайная статья
Настройки
|
Сожжение — вид смертной казни, при котором приговорённого заживо сжигают на костре.
Содержание
Древность и Средневековье
Сожжение людей упоминается в Библии.
Согласно Манефону, захвативший Египет в 710 г. до н. э. кушитский царь Шабака заживо сжёг фараона Бокхориса[1].
В Византии сожжение производили, помещая человека внутрь полого медного быка и разжигая огонь снаружи; при этом вопли сжигаемого, которые слышались через ноздри медной фигуры, создавали впечатление, что бык «ревёт»[2]. Согласно Пиндару, Диодору Сицилийскому и др., подобный вид казни изобрёл в VI в. до н. э. сиракузский тиран Фаларис, который был свергнут и сам казнён точно таким же способом[3].
Казнь через сожжение изредка практиковалась и мусульманами, так, согласно сообщению анонимной «Мосарабской хроники 754 года», в 731 году по приказу вали принадлежавшего до 759 года сарацинам города Нарбона Утмана ибн Наиссы (Мунузы) в городе Льивия сожжён был за участие в подготовке мятежа епископ Уржеля Намбад[4].
Практически забытое в эпоху позднего Рима и «тёмных веков», сожжение стало применяться чаще в эпоху Средневековья, наряду с замуровыванием и заточением, так как согласно учению Католической церкви, с одной стороны, оно происходило без «пролития крови», а с другой, пламя считалось средством «очищения» и могло «спасти душу»[5] (аутодафе). Впервые практика публичных сожжений на кострах, не применявшаяся в течение шести столетий, возобновлена была в 1022 году во Франции в отношении еретиков, жертв Орлеанского процесса. В первой трети XIII века, в ходе Альбигойских войн, на костёр отправлено было немало катаров Лангедока и Прованса, в начале XIV столетия — рыцарей Ордена тамплиеров, а в 1348—1349 годах — иудеев Франции и Священной Римской империи, обвинённых в «отравлении колодцев» и «распространении чумы» во время «чёрной смерти». В 1320—1350-х годах на костры в Каркассоне взошли около 200 женщин, обвиняемых в колдовстве, а в Тулузе — свыше 400[6].
Наибольшую распространённость сожжение приобрело в конце Средневековья и в эпоху Возрождения. Росту популярности подобного вида казни в XV—XVII веках давали преследования еретиков и вероотступников испанской инквизицией, а также развернувшаяся в землях Священной Римской империи и др. странах «охота на ведьм». Хуан Антонио Льоренте в книге «История испанской инквизиции» пишет, что в 1481 году в одной лишь Севилье сожжены были заживо 2000 чел., а за 18 лет деятельности Томазо Торквемады (1483—1498) на костёр в Кастилии взошли 8800 чел[7]. В Англии за всё недолгое правление королевы-католички Марии Тюдор (1553—1558) на костре сожжено было 274 человека[8]. Согласно документам, в епископстве Бамбергском при населении около 100 000 только в 1627—1630 годах по обвинению в колдовстве сожжено было 285 чел., а в епископстве Вюрцбургском за три года (1727—1729) — свыше 200 чел[9].
В эпоху Просвещения количество судебных процессов, завершавшихся публичными сожжениями, уменьшилось, вместе с тем менялось и отношение к подобного рода наказанию. Этому во многом способствовала секуляризация, присущая идеологии Просвещения того времени. По данным того же Х. А. Льоренте, в Испании в 1540—1700 годах Святой инквизицией было сожжено 31700 человек, без учёта её колоний.
Сожжению обычно подлежали еретики, вероотступники, ведьмы, а также мужчины, обвинённые в мужеложстве и женщины, обвинённые в муже- или детоубийстве[10]. Помимо них, к публичному сожжению иногда приговаривали лидеров народных восстаний и возмущений, как правило, в «назидательных» целях. Так, например, вождь пьемонтской секты «апостольских братьев» Дольчино сожжён был в 1307 году в Верчелли вместе со своей подругой Маргаритой[11], предводителя «Жакерии» Гильома Каля (1358) и вождя венгерских «куруцев» Дьёрдя Дожу (1514) заживо сожгли на раскалённом «троне», в 1525 году один из лидеров Крестьянской войны в Германии Якоб (Жаклейн) Рорбах был сожжён на «медленном огне» в Хайльбронне, а в 1758 году во французской колонии Сан-Доминго на о-ве Гаити публично был сожжён предводитель повстанцев-маронов Франсуа Макандаль.
Невзирая на распространение в Западной Европе просветительских идей, казнь через сожжение употреблялась там вплоть до конца XVIII века. Так, в Германии последняя ведьма взошла на костёр в 1775 году, а в Англии последнее сожжение имело место в 1788 году, когда в Ньюгейтской тюрьме нашла на костре свою смерть фальшивомонетчица Феб Харрис, которую, однако, предварительно удушили петлёй[12].
Последняя в истории человечества ведьма взошла на костёр в мексиканском городе Камарго в 1860 году[13].
Средневековое символическое сожжение «в изображении» (In effigie)
В конце Средних веков и в начале Нового времени использовалось для наказания, налагаемого не на самого виновника преступления (из-за отсутствия последнего или по другой причине), а на его изображение (портрет или куклу)[14]. Ныне иногда используется различными политическими силами при демонстрациях.
В Московском государстве
В Древней Руси сожжение на костре не практиковалось, однако, с развитием торговых и культурных связей с европейскими католическими странами, подобный вид казни был заимствован и русскими. Так, в 1227 году в Великом Новгороде на Ярославовом дворище сожжены были за «потворы», то есть чародейства, четыре «волхва»[15]. В 1411 году двенадцать «вещих жонок» сожжены были во Пскове[16], а в 1444 году можайский удельный князь Иван Андреевич велел сжечь «за волшебство» местную боярыню Марью Мамонову[17].
При великом князе Иване III, женившимся вторым браком на выросшей в Италии греческой царевне Софье Палеолог, сожжения стали практиковаться и в Москве. Так, в 1493 году за покушение на жизнь самого князя там отправили на костёр двух литовских подданных, князя Ивана Лукомского и его толмача Матиаса, а в декабре 1504 года сожжены были заживо в срубе сторонники ереси жидовствующих — дьяк Иван Волк Курицын, новгородец Иван Максимов и служилый человек Митя Коноплев (Дмитрий Пустосёлов)[18].
Наказание в виде сожжения заживо в срубе за богохульство или ересь имело место в Московском государстве и позже. Так, весной 1569 года, в царствование Ивана Грозного, в Москве сожжены были плотники Неупокой, Данила и Михаил, употреблявшие в пищу запрещённую церковными правилами телятину, а в августе 1575 года в Новгороде сожжены были 15 ведьм[17]. Английский посланник Джайлс Флетчер, посетивший в Москву в 1589 году, при Фёдоре Иоанновиче, стал свидетелем одной из подобных казней:
Муж и жена… были сожжены в Москве, в маленьком доме, который нарочно для того подожгли. Вина их осталась тайною, но вероятно, что они были наказаны за какую-нибудь религиозную истину, хотя священники и монахи уверили народ, что эти люди были злые и проклятые еретики[19].
В 1649 году на Земском соборе был принят свод законов Русского государства, «Соборное уложение 1649 года», подтвердивший сожжение как наказание за богохульство:
|
|