Меню
Главная
Случайная статья
Настройки
|
Марлон Брандо[4][5] или Марлон Брандо[6] (полное имя — Марлон Брандо-младший (англ. Marlon Brando Jr.); 3 апреля 1924, Омаха — 1 июля 2004, Лос-Анджелес) — американский актёр.
Марлон Брандо начал свою актёрскую карьеру на Бродвейской сцене, дебютировав в 20-летнем возрасте в пьесе «Я помню, мама». После первого успеха на театральных подмостках актёр стремительно ворвался в мир кинематографа, дебютировав в роли парализованного лейтенанта в военной драме «Мужчины», а впоследствии заявив о себе уже второй киноролью в карьере — эксцентричного и грубого польского иммигранта Стэнли Ковальски в экранизации знаковой пьесы Теннесси Уильямса «Трамвай „Желание”» (1951) — эта же роль принесла Брандо звание самого многообещающего театрального актёра в 1947 году.
Итогом полувековой карьеры актёра стал целый арсенал диаметрально противоположных ролей: лидера Мексиканской революции Эмилиано Сапата («Вива, Сапата!»; 1952), древнеримского политика и военачальника Марка Антония («Юлий Цезарь»; 1953), мятежного лидера байкерской банды Джонни Страблера («Дикарь»; 1953), мятущегося портового работника Терри Маллоя («В порту»; 1954), лётчика-истребителя Майора Ллойда Грувера («Сайонара»; 1957), дона итало-американской мафии Вито Корлеоне («Крёстный отец»; 1972), сексуально озабоченного экспатрианта Пола («Последнее танго в Париже»; 1972), учёного Джор-Эла («Супермен»; 1978), помешанного на войне полковника Куртца («Апокалипсис сегодня»; 1979), непреклонного адвоката Иэна МакКензи («Сухой белый сезон»; 1989).
В 1961 году Брандо встал по ту сторону камеры, поставив вестерн «Одноглазые валеты» и исполнив в нём главную роль.
Личная жизнь Брандо складывалась не так радужно, как актёрская карьера[7]. У актёра было немного друзей (сам он считал настоящими и единственными друзьями только Джека Николсона и Уолли Кокса), а окружающие считали его «человеком с тяжёлым характером»[7]. Актёр был трижды женат, имел многочисленные романтические отношения с женщинами, а также, по собственному признанию, и с мужчинами, к концу жизни обзавёлся восемью детьми — и это не считая приёмных, а также и тех, чьё родство с Брандо не было официально установлено. Вне актёрской деятельности Брандо был заядлым политическим активистом, поддерживавшим в основном Движение американских индейцев и Движение за гражданские права чернокожих.
Марлон Брандо ушёл из жизни 1 июля 2004 года от дыхательной недостаточности. Последние годы он страдал ожирением, практически не выходил из дома. Незадолго до смерти актёр занял четвёртое место в списке «100 величайших звёзд кино за 100 лет», составленном Американским институтом киноискусства, и вошёл в список ста наиболее влиятельных людей XX века по версии журнала Time в 1999 году. В этом же списке Брандо назвали «Актёром столетия»[8]. В его активе — два «Оскара» (1955, 1973), три награды Британской киноакадемии (1953, 1954, 1955), четыре «Золотых глобуса» (1955, 1956, 1973, 1974), премия «Эмми» (1979) и приз Каннского кинофестиваля за выдающееся исполнение главной роли (1952). За одну из последних ролей — доктора Моро — Брандо была вручена антипремия «Золотая малина».
Содержание
Ранние годы и образование
Семья
Марлон Брандо — потомок немецкого иммигранта Иоганна Вильгельма Брандау (Brandau), поселившегося в штате Нью-Йорк в начале XVIII века[9]. Соседи, запомнившие отца Марлона ещё школьником, говорили, что в нём было что-то «тевтонское и закрытое»[10].
Марлон Брандо-старший[англ.] — отец Марлона-младшего — родился в Омахе в 1895 году. Его замкнутость и жёсткость в воспитании своих детей объяснялась тем, что в возрасте четырёх лет он пережил сильнейшую психологическую травму — уход матери из семьи[10]. До конца жизни его настроение менялось со скоростью света — от мрачных и необщительных периодов, до непредсказуемых и шумных поступков[10]. В подростковом возрасте он часто менял места жительства, переезжая от одной пожилой тётки к другой[10]. Марлон-старший рос грубым женоненавистником, зачастую прикладывался к бутылке и издевался над окружающими[10].
Дороти (Доди) Пеннибейкер[англ.] — мать Марлона — происходила из рода диссидентов, золотоискателей и приверженцев Христианской науки[10]. Выйдя замуж за Брандо в возрасте двадцати одного года, она сделала себе имя на ведущих ролях в местном театре Omaha Community Playhouse[англ.][11]. Например, в постановке «За горизонтом[англ.]» по Юджину О’Нилу Доди играла вместе с тогда ещё никому не известным молодым Генри Фондой, с которым позже поддерживала тёплые дружеские отношения[11].
Детство и юность
Актёр — это самая дурацкая профессия в мире. Факт: выживает всего лишь один процент актёров. И то не всегда. Им приходится бороться за жизнь всё отпущенное им Господом время.Брандо в интервью Rolling Stone, 2002[12]
Марлон Брандо появился на свет около 11 часов вечера 3 апреля 1924 года в Материнском госпитале[уточнить] Омахи, штат Небраска[13]. Отец — Марлон Брандо-старший, владелец бизнеса по производству пестицидов и кормовых добавок, мать — Дороти (Доди) Пеннибэйкер, актриса. С росли его старшие сёстры — Джослин (1919—2005) и Фрэнсис (1922—1994)[14].
Отец воспитывал детей в строгости[14]. Будучи достаточно состоятельным, Брандо-старший мог осыпать Доди изысканнейшими подарками, а детям дарить гораздо менее ценные[10]. К Марлону он относился хуже, чем к остальным детям — запросто мог высмеять его поведение, выразительный голос или необычную позу[10]. Ситуация в семье доходила до того, что простые объятия доставались детям только в дни рождения и Рождество[10]. Позже Марлон-младший не смог припомнить хотя бы одной похвалы от отца за весь период от раннего детства до юности[10]. Родительская холодность подталкивала мальчика искать внимания вне дома — в основном в школе, где он пренебрегал всеми этическими нормами[10].
Вечно мрачное расположение духа Брандо-старшего было также тяжёлым испытанием и для его дочерей[10]. Спустя много лет Фрэнсис писала: «Я не помню, чтобы нас прощали. Никакого прощения! Родители только обвиняли, стыдили и наказывали, причём часто без всякой связи с „преступлениями“, и чувство жгучей несправедливости засело в нас очень глубоко»[10].
Помимо издевательств от родного отца, детям приходилось терпеть ещё и алкоголизм матери[14]. «Она предпочитала искать утешение в алкоголе, чем заботиться о нас», — вспоминал в своих мемуарах Брандо[14].
Как и во многих домах того времени, в гостиной жилища семьи Брандо стояло пианино[11]. Радио тогда только набирало популярность, а пластинки были бледным эхом настоящего звучания музыки[11]. В детстве Доди обучалась игре на пианино и в конце 1920-х годов играла на нём фолк-хиты в окружении своей семьи[11]. В числе таких хитов были «визитные карточки» Ирвинга Берлина — I'm Looking Over a Four Leaf Clover[англ.] и Am I Blue?[англ.][11]. Эта музыка никогда не оставляла Брандо и в 1989 году, когда актёр заканчивал автобиографию, названия этих песен он рассматривал в качестве заглавия для книги, но в итоге остановился на обобщённом «Песни, что пела мне мать»[11].
Переезды, психологические травмы
Когда Баду исполнилось шесть лет, корпорация Calcium Carbonate предложила его отцу работу менеджера по продажам[11]. Марлон-старший согласился, учитывая начавшуюся Великую депрессию, и вся семья переехала в муниципалитет Эванстон, что в пригороде Чикаго, штат Иллинойс[15]. Доди была категорически против этой затеи по причине того, что в Эванстоне на тот момент не было ни одного театра, но в итоге вынуждена была повиноваться мужу[15].
Дети были определены в фешенебельную школу имени Авраама Линкольна[15]. Фрэнсис и Джослин нашли там новых друзей, но Бад был слишком погружён в собственные мысли и фантазии[15], наиболее навязчивая из них была связана с домработницей семьи Брандо, молодой девушкой с датскими и индонезийскими корнями Эрми[16]. Мальчик привязался к ней, они часто играли в карты и спали вместе; Эрми часто появлялась перед ним голой, не думая даже, что он настолько сильно влюбится в неё[16]. Однажды Эрми сообщила ему, что отправляется в путешествие и скоро вернётся[16]. Прошло несколько недель, прежде чем Марлон понял, что больше её не увидит[16]. В ночь, когда к нему пришла эта настойчивая мысль, он ощутил предвкушение смерти[16]. «Я чувствовал себя брошенным», — вспоминал он спустя пятьдесят лет, — «Моя мать променяла меня на бутылку, а теперь ушла и Эрми. Я утратил связь с этим миром»[17].
Отыскав первую «родственную душу», Уолли Кокса, 11-летний Бад увлёкся миром кино[18]. В «Мятеже на „Баунти“» он увидел мелодраматическую историю о противостоянии тиранов и справедливых бунтарей, а Виктор Маклаглен в «Потерянном патруле» создал образ жёсткого, храброго сержанта, ставшего для Марлона идеализированным портретом его отца, которого он боялся[19]. «Манхэттенская мелодрама» показала ему Нью-Йорк — рассадник гангстеров и в то же время притягательное место, где амбиционный юноша может найти себя[19].
Он славный малый, но жить с ним — это как взбираться по смазанному шесту в охваченном войной Шанхае. И самое худшее не придёт даже в ближайшие два-три года.
Спустя год родители Марлона решили расстаться и на время отдохнуть друг от друга[19]. Доди забрала всю семью к своей матери, Элизабет (Нане) Майерс, в город Санта-Ана, штат Калифорния, а Брандо-старший остался жить в Чикаго[19].
Доди тем временем не могла нарадоваться своим дочерям[21]. Фрэнсис проявляла явный талант в живописи, а Джослин обнаружила, что унаследовала актёрский дар матери[21]: она была задействована в ведущих ролях в школьных постановках и заявляла, что собирается начать актёрскую карьеру[21]. Только 16-летний Бад никак себя не проявлял[21]. Взрослые не оказывали ему достаточного внимания: бабушка Нана была советником представительства Христианской науки и все время проводила за работой, Доди продолжала пить[21].
Марлон начал делать успехи в спорте: финишировал первым в школьном десятиборье и установил рекорд по отжиманиям на руках (тысяча раз)[20]. Он мог отжаться и больше, но преподаватель, опасаясь, что юноша погубит своё сердце, приказал остановиться[20]. Брандо, понимая, что наконец добился чего-то серьёзного, стал вести себя высокомерно, а в отсутствие отца вёл себя как хозяин дома[20].
Вскоре затянувшаяся разлука между Доди и Марлоном-старшим подошла к концу — Брандо вернулся в семью[20]. Вслед за этим, в 1938 году, последовал очередной переезд — на этот раз в загородный посёлок Либертивилль[англ.], штат Иллинойс, с населением всего три тысячи человек[20]. Семейство проживало в крупном арендованном доме при ферме, в окрестностях которого они держали корову и огород[22].
Брандо-старший был состоятельным руководителем, его заработная плата составляла 15 тысяч долларов в год, тогда как стандартом были 1600[22]. Доди, тратившая почти все деньги в местных барах, устроилась в драмтеатр[22]. Фрэнсис и Джослин участвовали в школьных спектаклях, а Бад продолжал воплощать образ бунтаря, носил джинсы, тенниски и футболки столь яркой раскраски, что одноклассники просили его не надевать в школу хотя бы пижаму[22]. Обнаружив, что у него неплохо получается управляться с барабанами, Марлон вошёл в состав школьной музыкальной группы[22]. В спорте он проявлял тот же подход — любил соревноваться за трофеи, но ненавидел добиваться этого трудом[22]. Бад вытянулся (его окончательный рост в итоге достиг отметки в 177 сантиметров), накачал мышцы груди, а его широкие плечи делали его похожим на отца[22].
Первые роли в любительских постановках и бунтарские выходки
Когда Марлону предложили вступить в школьный театральный кружок, он согласился, учитывая то, что он ничем не занимался[22]. К тому моменту он обладал достаточной физической силой, чтобы после демонстрации пантомимы о молодой девушке, готовящейся принять ванную, его никто не дразнил[22]. Брандо нравилось играть злодеев, в частности, в одном из скетчей он изображал именитого гангстера Джона Диллинджера[22]. Одноклассники встретили это перевоплощение сначала тишиной, затем бурными аплодисментами[22].
Со временем кружок перешёл на более легковесные вещи — как, например, комедийная пьеса Джорджа С. Кауфмана[англ.] и Мосса Харта[англ.] «С собой не унесёшь[англ.]», числившаяся у учеников в фаворитах[22]. Однако у Брандо всегда были проблемы с комическими составляющими: он плохо справлялся с наставлениями режиссёра и, как следствие, никогда не получал роли в таких постановках[23].
Актёрство Марлон заменил барабанными палочками и деревянными бочонками, создав ритмическую музыкальную группу, названную Keg Brando and His Kegliners[23]. Когда на их выступление не было распродано практически ни одного билета, Брандо снова ушёл в себя, начал читать книги, которые накопились у Доди за многие годы: «Великого Гэтсби», «Бесплодную землю» и произведения Шекспира[23]. И, как и многие юноши его возраста, Бад увлёкся только что вошедшим в обиход радио[23]. Слушая радиоспектакли, в которых актёры использовали различные акценты, чтобы изображать одновременно протагонистов, антагонистов и второплановых героев, Марлон обнаружил, что у него есть талант в имитации голосов[24]. После того, как он выключал радио, он воспроизводил диалог в уме, повторял то, что только что услышал, и произносил слова по слогам[24]. Он начал заниматься этим и в реальной жизни, пародируя соседей, учителей и друзей[24].
Нарушение всех правил и восстание против устоявшейся системы преследовало Брандо всю молодость[25]. Когда он устроился билетёром в ближайший кинотеатр, ему не приглянулась официальная рабочая униформа, и он заменил манишку для рубашки, пришив пару манжет к пиджаку, дабы казалось, что он при «полном обмундировании»[25]. Когда всплыл обман, Брандо был незамедлительно уволен[25].
За очередными выходками Бада в школе последовал серьёзный разговор с директором[25]. Директор заподозрил умственную недостаточность хулигана, учителем был проведён IQ-тест, выявивший, что коэффициент интеллекта у Марлона достигает небольшого числа 90[25]. Преподаватель опозорил его перед всем классом, заявив, что «не удивительно, что он столь разрушительный»[25].
Начало Второй мировой войны, обучение в военном училище
В конце 1930-х годов официально закончился период Великой депрессии, но на смену ей пришла новая беда — Вторая мировая война. Марлон-старший был слишком стар для участия в военных действиях, а Марлон-младший — слишком юн[21].
Глава семьи видел единственный выход из сложившейся ситуации с безобразным поведением сына — отправить его в военное училище[26]. Выбор остановился на Шаттак Сент-Мари (ныне — школа Shattuck-Saint Mary’s) в городе Фэрибо, штат Миннесота, где в своё время учился сам Брандо-старший[26]. Сопротивление было бесполезным и в сентябре 1941 года 17-летний Марлон подписал нужные бумаги, взял свою форму и направился в Шэттак[26]. Как и все военные заведения того времени, Шэттак был перенаселен[26]. Брандо-старший, тем временем, убеждал себя, что направление сына в это училище — ни что иное, как акт высокого патриотизма[26].
Класс Брандо содержал в себе совершенно разных юношей, в основном, из состоятельных среднезападных семей[26]. Среди таковых были представители семейства Майо[англ.] (основателя прославленной одноимённой клиники в Рочестере) и Хормел (основателя одноимённой продуктовой компании[англ.] в Остине)[27].
Помимо читального зала, где он из мятежного хулигана превращался в добропорядочного зубрилу, Марлон нашёл в Фэрибо ещё два места, где он чувствовал себя совершенно умиротворённо[28]. Первым был кинотеатр, где Брандо пересмотрел все ключевые хиты последних лет, в том числе «Иностранного корреспондента» и «Великого диктатора»[28].
Вторым — комната преподавателя английского языка Эрла Вагнера, аристократического фланёра-интеллектуала, предпочитающего обращение «Герцог»[29]. Вагнер часто звал студентов в свои специфические апартаменты, обустроенные в стиле эпохи fin de sicle[29]. Здесь Бад потряс преподавателя своим прочтением отрывков из поэм Шекспира и вскоре ему была предоставлена основная роль в одноактовой постановке «Послание из Хафу», рассказывающей о жизни Тутанхамона[29]. Зрители аплодировали так громко, а Вагнер был так потрясён его игрой, что написал Доди и Марлону-старшему письмо со всяческими комплиментами в адрес их сына, в котором откровенно удивлялся, что Бад забыл в военном училище[29]. Помимо похвалы, в письме содержалось ещё и настойчивое предложение отправить Марлона в какую-нибудь актёрскую школу, которая бы более подошла для его таланта[29].
Брандо-старший воспринял послание Вагнера «в штыки»: «Актёрство — что это за профессия для подрастающего мужчины?» — вопрошал он[29]. В ноябре 1941 года, на День благодарения, родители навестили сына в училище и заодно напрямую пообщались с Вагнером[30]. Тот убедил Доди, что у её сына имеется явный талант в актёрском мастерстве, воспроизведении акцентов, чужих голосов и интонаций[30]. Ей, актрисе с юных лет, этого было достаточно, чтобы решить забрать Марлона из этого места, но отец стоял на своём[30]. Бад дополнительно аргументировал свой уход из Шэттака тем, что искусство у них в семье в крови — Джослин уже пытала счастье на Бродвее, а Фрэнсис прокладывала путь к профессиональной живописи[30].
Отец, человек старой военной закалки, убеждённый в том, что все в актёрской среде — гомосексуалы, грозно заявил[31]:
|
|