Меню
Главная
Случайная статья
Настройки
|
Спенсерова строфа (англ. Spenserian stanza) — строфа, созданная Эдмундом Спенсером в его поэме «Королева фей» (1590—1596). Состоит из девяти стихов с рифмовкой ababbcbcc. Повторно популяризована Байроном в «Паломничестве Чайльд-Гарольда».
Содержание
Происхождение
Спенсерова строфа названа в честь английского поэта XVI века Эдмунда Спенсера, впервые применившего её в своей поэме «Королева фей»[1]. В основу им была положена строфа французской баллады: восьмистишие, состоящее из двух четверостиший перекрёстной рифмовки с одной общей рифмой: АБАБ + БВБВ[2][3]. Взяв эту схему, Спенсер добавил девятый стих, удлинённый по сравнению с предыдущими на одну стопу[3][1]. В качестве других возможных прообразов спенсеровой строфы называют также итальянскую октаву и «Рассказ Монаха[англ.]» Джеффри Чосера (входящий в состав «Кентерберийских рассказов»)[4][5].
Строение
Спенсерова строфа состоит из девяти строк, рифмующихся по схеме ababbcbcc; размер первых восьми строк — пятистопный ямб, девятой — шестистопный ямб[6][7]. Она эффектна по форме и трудна технически, поскольку в ней всего три рифмы, из которых одна повторяется дважды, другая — трижды, третья — четырежды[6][8]. Кроме того, в спенсеровой строфе принято соблюдать правило альтернанса; если строфа начинается «мужской» либо «женской» строкой, то ею же и заканчивается, причём во избежание стыков оба вида чередуют[6][9].
| Первая строфа «Королевы фей»
|
Перевод В. Б. Микушевича
|
|
Lo I the man, whose Muse whilome did maske,
As time her taught, in lowly Shepheards weeds,
Am now enforst a far unfitter taske,
For trumpets sterne to chaunge mine Oaten reeds,
And sing of Knights and Ladies gentle deeds;
Whose prayses having slept in silence long,
Me, all too meane, the sacred Muse areeds
To blazon broad emongst her learned throng:
Fierce warres and faithfull loues shall moralize my song.
|
Наряд пастуший сбрасываю с плеч;
Угодно ныне музе-чаровнице
В несвойственный мне труд меня вовлечь,
Чтоб трубный глас наследовал цевнице
И пел я гимны рыцарской деснице,
Прославив красоту любезных дам,
Чтоб мне примкнуть к священной веренице
Тех, кто привержен думам и трудам;
Любви и доблести я должное воздам.
|
Распространение
В английском стихосложении спенсерова строфа, первоначально воспринятая как новаторство, быстро утратила популярность и была практически забыта на протяжении XVII—XVIII веков. Лишь в XIX веке поэты-романтики — Байрон, Шелли, Китс — возродили к ней интерес[4]. Так, спенсеровой строфой написано знаменитое «Паломничество Чайльд-Гарольда»; в предисловии к нему Байрон следующим образом характеризовал выбранный им размер: «Спенсерова строфа, принадлежащая одному из наших наиболее прославленных поэтов, допускает огромное разнообразие»[10].
Впоследствии спенсерова строфа была заимствована литературами других стран, войдя, в частности, в немецкую и русскую поэзии. Вместе с тем широкого распространения она не получила, употребляясь преимущественно в переводах (причём переводчики XIX века её упрощали из-за чрезмерной сложности[11][12]) и стилизациях (к последним относится аллегорическая поэма Михаила Кузмина «Всадник»)[7][3]. Кроме того, влияние спенсеровой строфы прослеживается в строении 10-стишных и 11-стишных строф М. Ю. Лермонтова («Сашка» и др.)[7][13].
Примечания
- 1 2 Квятковский, 1966, с. 278.
- Литературная энциклопедия, 2001, стб. 1019.
- 1 2 3 Гаспаров, 2001, с. 175.
- 1 2 Spenserian stanza (англ.). Britannica. Дата обращения: 6 декабря 2023. Архивировано 28 октября 2021 года.
- Красавченко Т.Н. Спенсерова строфа (рус.). — Онлайн-версия Большой российской энциклопедии (новая).
- 1 2 3 Краткая литературная энциклопедия, 1972.
- 1 2 3 БСЭ, 1976.
- Байрон, 1972, с. 794.
- Шенгели, 1960, с. 286.
- Байрон, 1972, с. 28.
- Шенгели, 1960, с. 285.
- Гаспаров, 2000, с. 163.
- Гаспаров, 2000, с. 163—164.
Литература
Ссылки
|
|