Меню
Главная
Случайная статья
Настройки
|
Кэт Стивенс (англ. Cat Stevens, имя при рождении Стивен Деметр Георгиу, англ. Steven Demetre Georgiou, в 1978 году изменено на Юсуф Ислам; род. 21 июля 1948, Лондон) — британский певец, автор песен и мультиинструменталист, в 1970-х годах продавший 60 миллионов копий альбомов[4], два из которых (Tea for the Tillerman[англ.] и Teaser and the Firecat[англ.]) стали трижды платиновыми в США. В 1979 году Кэт Стивенс покинул поп-сцену, принял ислам и, взяв новое имя, Юсуф Ислам, посвятил себя просветительской и благотворительной деятельности в мусульманском сообществе. В 2006 году музыкант вернулся на сцену и выпустил свой первый (после 26-летнего перерыва) альбом An Other Cup[5].
Содержание
Биография
Стивен Деметр Джоржуа родился 21 июля 1948 года в Лондоне в семье грека-киприота Ставроса Джоржуа и шведки Ингрид Викман, которые управляли рестораном «Moulin Rouge» неподалёку от Пикадилли[6]. Отец, православный христианин, и мать-баптистка отдали мальчика в католическую школу Святого Иосифа (St. Joseph Roman Catholic Primary School) на Маклин-стрит. Когда Стивену было восемь лет, родители развелись, но продолжали совместную работу в своем ресторане.
К пению Стивена приобщила мама в раннем детстве; значительное влияние на раннее музыкальное воспитание мальчика оказали многочисленные греческие свадьбы, на которые его часто брал с собой отец. Затем он открыл для себя коллекцию пластинок старшей сестры, в которой «было всё от Бетховена до „Порги и Бесс“ и Фрэнка Синатры». Музыка стала служить для него «фоном, призванным освещать мгновения» (англ. a background thing that sort of lit up the moment). Первой пластинкой, которую он купил самостоятельно, была «Babyface» Литтл Ричарда[7]:5.
Стивен Джоржуа начал писать песни в двенадцать лет: самую первую (называвшуюся «Darling, No») он, по собственному признанию, «желал бы забыть», но вторая, «Mighty Peace», осталась в памяти как «первая настоящая». Поначалу Стивен сочинял песни на фортепиано, затем переключился на гитару, но обнаружил, что «…чем разучивать чужие композиции, проще писать собственные»[7]:9. Съездив с матерью в Швецию, он познакомился с её братом Хьюго, профессиональным живописцем, с этого момента он увлёкся изобразительным искусством.
В шестнадцатилетнем возрасте Стивен поступил в Хаммерсмитский художественный колледж[8], но проучился недолго, решив посвятить себя фолк-музыке. К этому времени он уже давал концерты в лондонских пабах и кофейнях; первый из них состоялся в 1963 году, в дуэте с Питером Джеймсом[9], под псевдонимом Кэт Стивенс (подружка как-то заметила, что глаза у него «кошачьи»). Друзья и близкие, однако, всегда звали его Стивом, не Кэтом[4]. В 1964 году он впервые предложил свою песенную продукцию EMI; там её одобрили и стали покупать песни, выплачивая в среднем по 30 фунтов за каждую. «Это и был мой второй источник дохода — помимо работы в отцовском ресторане»[7]:9, — вспоминал Стивенс.
Музыкальная карьера
В восемнадцатилетнем возрасте Кэт Стивенс произвёл своим выступлением впечатление на менеджера Майка Херста (англ. Mike Hurst), в прошлом — участника британской вокальной группы The Springfields)[8], и тот помог ему с заключением контракта. Первый успех Стивенсу принёс сингл «I Love My Dog» (1966); «мгновение, когда я впервые услышал себя по радио, было величайшим в моей жизни», — вспоминал он. Последовавшие затем «I’m Gonna Get Me a Gun» (1967) и «Matthew and Son» (заглавный трек дебютного альбома, вышедшего в начале 1967 года) стали хитами: вошли в британскую «десятку», поднявшись в UK Singles Chart до #6 и #2 соответственно[10]. Следующие два года Стивенс непрерывно гастролировал (с такими разными исполнителями, как Джими Хендрикс и Энгельберт Хампердинк), постепенно создавая себе репутацию восходящей звезды британской поп-сцены[4].
Второй альбом New Masters (1967) успеха в Британии не имел, но позже вызвал интерес — тем, что содержал в себе трек «The First Cut Is the Deepest», ставший хитом в исполнении Рода Стюарта (сначала его исполнилa П. П. Арнолд). Сверхнасыщенный образ жизни сказался на состоянии здоровья Кэта Стивенса. Он вспоминал, что, непрерывно работая — в студиях и на гастролях — «много курил, забывал поесть, совершенно не следил за собой». Когда появились первые симптомы болезни, врач решил, что это простуда. Но затем певец начал кашлять кровью: его немедленно отправили в клинику на Харли-стрит, и здесь обнаружился туберкулёз[7]:21.
В клинике у Стивенса развилась ещё и паранойя: он был убеждён в том, что от него скрывают правду и что он умирает. Певец вспоминал, что болезнь и связанные с нею страхи повлияли на него радикальным образом, пусть и косвенно. «Она явилась стимулом к тому, чтобы выйти на новое направление в развитии; подсказали мысль о том, что следовало бы больше узнать о духовной стороне этой жизни, прежде чем покинуть её… Я понял, что нужно начинать новый путь, но не мог понять, куда: поэтому начал много читать. Это сказалось на текстах: у меня стали появляться такие песни, как The Wind»[7]:22, — вспоминал он. Певец заинтересовался мировыми религиями, занялся медитацией; в клинике он написал более 40 песен, которые сформировали основу репертуара, принесшего ему вскоре мировую известность.
Подписав новый контракт с Island Records, Стивенс выпустил Mona Bone Jakon, альбом, записанный с продюсером Полом Сэмвеллом-Смитом, в прошлом — участником The Yardbirds. Пластинка, выстроенная на блюз- и фолк-структурах, но аранжированная очень просто, явила слушателю совсем иного Кэта Стивенса, размышляющего о смысле жизни и суетности поп-славы[11]. Сингл из альбома «Lady D’Arbanville» (#8, 1970) — посвящение покинувшей его возлюбленной, актрисе и модели Патти Д’Арбанвиль[12]) — стал хитом, поднявшись до #8 в британских чартах[10]. Аккомпанировали ему здесь на флейте Питер Гэбриэл (будущий вокалист Genesis), перкуссионист Харви Бернс и гитарист Алан Дэвис.
Всемирную известность Стивенсу принес альбом Tea for the Tillerman (#1 в Billboard Top LPs; #206 в списке 500 Величайших альбомов по версии журнала Rolling Stone[13]). Синглами отсюда вышли «Wild World», «Hard-Headed Woman» и «Father and Son», своего рода поп-автобиография, спетая двумя разными голосами.
The Teaser and the Firecat (1971, #2 UK)[10] стал золотым в США через три недели после выхода. Параллельно в чартах один за другим побывали «Peace Train» (#7), «Morning Has Broken» (#6, кавер христианского псалма с изменённым текстом, написанным Элинор Фарджон) и «Moonshadow» (#30)[10].
Я придумываю мелодию и продолжаю напевать её до тех пор, пока слова сами не рождаются из неё, постепенно вхожу в гипнотическое состояние: позволяю тексту развиваться в любом направлении, куда он сам захочет… «Moonshadow» я написал в Испании, когда ночью начал танцевать на скалах, под аккомпанемент плещущихся волн, под яркой луной… Это был один из тех моментов, к которым только и нужно стремиться, когда пишешь песни…
В 1971 году несколько песен Кэта Стивенса были использованы в саундтреке к фильму «Гарольд и Мод», который приобрел культовую популярность и познакомил новую аудиторию с музыкой певца уже после того, как тот перестал записываться. Catch Bull at Four (1972, с синглом «Sitting», #16) стал золотым за 15 дней, а верхнюю строку в списках «Биллборда» удерживал 3 недели. С годами голос Стивенса чуть огрубел, звук стал жёстче, но в целом он не изменял однажды выбранному направлению вплоть до 1978 года, когда неожиданно после выхода Back to Earth объявил о своем решении покинуть поп-сцену.
Юсуф Ислам
Во многом на мировоззрение Стивенса повлияло происшествие в Малибу в 1975 году. «Поняв, что тону, я мысленно воскликнул: о Бог! — если ты спасешь меня, я буду работать только для тебя!» — позже рассказывал он в интервью[15]. Поначалу Стивенс увлекся буддизмом, нумерологией, картами таро и астрологией, но потом брат Дэвид подарил ему Коран и тем самым предопределил дальнейшую судьбу:
До тех пор я ничего не знал об исламе; то есть, я знал, что есть мусульмане, поскольку мой отец — грек-киприот; я знал, что турки — где-то там, «на другой стороне». Но лишь прочтя Коран, я начал кое-что понимать об исламе — именно о нём, а не о тех националистического толка предрассудках, что сложились в отношении ислама в средствах массовой информации.Юсуф Ислам. BBC Documentary[7]:37
Стивенс обратился в мечети к духовному лицу с вопросом, может ли он стать мусульманином и при этом продолжать заниматься поп-музыкой, на что получил однозначно утвердительный ответ. Однако очень скоро он осознал, что не сможет писать поп-песни о вещах столь глубоких, и что единственно правильным в такой ситуации был бы уход со сцены.
23 декабря 1977 года Кэт Стивенс формально принял ислам и в следующем году поменял имя на Юсуф Ислам (англ. Yusuf Islam)[16]. Последний раз на музыкальной сцене он выступил 22 ноября 1979 года: это был благотворительный концерт в честь «Года ребёнка» на стадионе Уэмбли.
Бывший певец обратился к рекорд-компании с просьбой более не распространять его музыкальную продукцию, а получив отказ, решил все доходы от релизов направлять на филантропические и образовательные цели в мусульманском сообществе. В 1981 году он построил начальную школу (Islamia Primary School) в Килберне на севере Лондона, после чего основал несколько исламских средних школ и благотворительное общество Small Kindness, до сих пор помогающее жертвам голода в Африке, Индонезии и Ираке. В 1985—1993 годах он возглавлял организацию Muslim Aid.
В 1985 году Юсуф Ислам решил впервые выйти на музыкальную сцену, чтобы выступить на историческом концерте Live Aid, и даже написал по этому случаю новую песню. Но выступить ему не удалось из-за того, что Элтон Джон намного превысил свой лимит времени.
21 февраля 1989 года Юсуф Ислам вызвал международный скандал выступлением в Кингстонском университете, когда поддержал требование смертной казни для Салмана Рушди (за «Сатанинские стихи»). В телепрограмме «Hypotheticals» он заявил следующее: «Вместо того, чтобы сжигать изображение преступника, я предпочел бы для него реальное наказание. Если бы Рушди появился у меня на пороге, я попытался бы лично дозвониться до аятоллы Хомейни и указать, где тот находится». Позже, в интервью журналу Rolling Stone 2000 года Юсуф Ислам выразил сожаление по поводу эффекта, вызванного его заявлениями, и утверждал, что был втянут в скандал искусственно средствами массовой информации[4].
Те несколько лет, что он подвергался критике и общественному давлению, став в глазах некоторых своего рода изгоем (в прессе появлялись требования о его депортации), произвели на Юсуфа Ислама тяжёлое впечатление:
|
|