Меню
Главная
Случайная статья
Настройки
|
История Санкт-Петербурга второй половины XIX — начала XX веков — охватывает историю города 1855 по 1917 года, в периоды правления Александра II, Александра III и Николая II вплоть до Октябрьской революции. Данный период характеризуется развитием капитализма в Российской империи, начатого реформами Александра II и отменой крепостного права[1]. Последние 60 лет существования империи пришлись на беспрецедентный расцвет северной столицы, но и вместе с тем общественные потрясения, вызванные формированием индустриального общества[1]. За этот период население города выросло почти в пять раз, достигнув к 1914 году более двух миллионов человек[2] и сделав Петербург одним из самых густонаселённых городов в мире в тот период[3]. На границе города строились многочисленные фабрики, превратив Петербург в промышленный центр России[4]. Данному периоду также ближе всего сооветсвует прекрасная эпоха (фр. (La) Belle poque) в европейской истории.
Петербург стремительно разрастался и застраивался доходными домами. Главными архитектурными стилями были эклектика и романтизм, позже модерн[5][6]. В тот период был сформирован современный исторический облик города[7]. Под влиянием прекрасной эпохи, происходившей в Европе, в Петербурге происходил расцвет литературы и русского балета, которые приобрели всемирно известную славу[8][9]. В Петербурге из высших сословий формировался городской класс и движущая сила в городской культуре[10][11], однако большая часть населения состояла из бедных выходцев из деревень, многие из которых шли работать на фабрики[12]. Дореволюционный Петербург начала XX века являл собой город ярких контрастов, где блеск соседствовал с нищетой, фешенебельные магазины с ресторанами — с рынками и кабаками, богатые аристократы — с нищими[13].
Город столкнулся с беспрецедентным приростом рабочего населения и оказался не способен обеспечить рабочих социальной и жилищной инфраструктурой[14]. Среди населения назревал спрос на либерализацию, улучшение гражданских прав прежде всего рабочих и ослабление самодержавия, однако власти до позднего периода противились реформам. Ситуация улучшилась после революции в 1905—1907[15], однако вспыхнувшая Первая мировая война спровоцировала тяжёлый кризис в городе, который послужил катализатором Февральской и затем Октябрьской революции[16].
Содержание
История
Александр II взошёл на трон в кризисный период, когда Россия проиграла Крымскую войну и Российская империя сильно отставала в развитии от европейских держав. Для решения этих проблем Александр претворил военную, судебную, экономическую, и другие реформы и отменил крепостное право[17]. В день отмены множество людей вышли на площади города и в храмы, горожане ликовали[17]. Император был убит на том месте, где в его честь потом возвели храм Спас на Крови[18]. Преемник Александра II — Александр III был консервативнее отца и затормозил претворение его реформ, вёл жесткую борьбу с противниками самодержавия. Тем не менее в период его правления в Петербурге шло бурное развитие капиталисткой экономики[18].
Взошедший на престол в 1894 году Николай II в истории России стал последним императором, вместе с Николаем и его семьёй после расстрела большевиками была прервана императорская династия. Николай был нерешителен и попадал под влияние других[19]. Последний царь, в отличие от своих предшественников, предпочитал жить в Александровском дворце в Царском Селе, вместо Зимнего дворца[19]. На его правление пришлась серия трагических периодов в истории Петербурга, итогом которой стала Октябрьская революция и гражданская война[19].
Санкт-Петербург в период с конца XIX и начала XX веков претерпел значительные преобразования, развивавшись в условиях капитализма и отменённого крепостного права. Город стремительно рос и уплотнялся, в этот период сформировалась ткань исторического центра в её современном виде[20]. Были частично застроены Петербургский и Васильевский острова. Город раздвигал границы за пределы Обводного канала, на его окраинах формировался серый пояс, состоявшей из многочисленных заводов[21]. В Петербурге шёл стремительный рост населения. За 56 лет оно выросло почти в четыре с половиной раза[2]. Вместе с отменой крепостного права многочисленные крестьяне получили возможность переселяться и устремились в города, прежде всего Петербург, пополняя бедное городское населения или рабочий класс, работавший на фабриках[22]. В условиях перенаселённости начал меняться облик города, 1 — 3-х этажная постройка смешанного каменно-деревянного типа сменялась 5-и и 6-и этажными доходными домами, внутренние дворы также застраивались флигелями, образуя дворы-колодцы[7]. Преобладавший в середине XIX века классицистский ансамбль был разбавлен зданиями в стиле эклектики и затем модерна[5][6]. Почти всё население города, в том числе и высшие сословия, жили в квартирах доходных домов. Лучшие квартиры располагались на втором и третьем этажах, сверху, снизу и во внутренних флигелях селилась городская беднота. Бедные горожане и рабочие жили в стеснённых условиях. Часто они снимали отдельные углы, и в одной комнате могли жить по несколько семей[23]. Летом горожане массово покидали города и переезжали на дачи[24]. Проблемы с недостатком жилой площади к началу XX века ощутила на себе большая часть городского населения[25].
В городе развивался общественный транспорт, хотя и оставался недоступным значительной части горожан[26]. В Петербурге работала конка, которая позже была заменена трамваем[27], развивалась железная дорога, были построены и расширены имевшиеся железнодорожные станции[28]. В городе строились постоянные мосты через Неву, чтобы улучшить сообщение между островами[29]. Неудовлетворительная санитарная обстановка была одной из главных проблем города[30]. В Петербурге в 1860-е годы заработала первая крупная водопроводная станция, снабжавшая центральные районы города водой[27].
Городское население состояло из разных сословий, самыми привилегированными были дворяне. Небольшой круг самых богатых дворян составлял правящий класс во главе с императорской семьёй[31]. В Петербурге сформировалось городское сословие или интеллигенция, состоявшая из обедневших дворян, чиновников, почётных граждан, богатых мещан и купцов. Если в начале XIX века вышеописанные группы составляли обособленные сословия, то к началу XX века происходила сословная диффузия и вышеописанные группы постепенно формировались в единое городское население среднего класса[10]. В условиях капитализма в Петербурге формировался новый разбогатевший класс буржуазии — владельцы фабрик, банков, разбогатевшие купцы[32]. Однако дворяне вплоть до 1910-х годов не допускали их к политической жизни[15]. Основная часть населения состояла из бедных горожан, занимавшихся мелкой торговлей или ремеслом[33]. Отдельный класс формировали многочисленные рабочие фабрик — пролетариат и зачастую страдавшие от тяжёлых рабочих условий труда[34]. Образованные рабочие или дети рабочих становились движущей силой в формировании революционных движений[35].
На конец XIX и начало XX веков пришёлся расцвет художественной культуры, театра и литературы. В городе проживало множество знаменитых литераторов эпохи — Тургенев, Гончаров, Тютчев, Некрасов, Салтыков-Щедрин, Достоевский и другие[9]. Шёл расцвет театра, русского балета. Либретто Мариуса Петипа, композитора Римского-Корсакова — «Щелкунчик», «Спящая красавица» и «Лебединое озеро» приобрели мировую славу[8]. Самым популярным, но и не признанным в академических кругах художественным направлением был реализм[36]. Для публики открывалось множество общественных заведений, в городе работали разнообразные рестораны, кафе, трактиры[37]. Состоятельные горожане начали увлекаться спортом, появлялись спортивные кружки, соревнования, была создана футбольная команда «Мурзинка»[38]. В городе шло активное развитие всеобщего образования. Почти все дети в Петербурге накануне революции были грамотными[39]. Открывались технические вузы, от куда выходили инженеры и в которых нуждались фабрики[39].
После 1905 года
Первым звеном в начале краха Российской империи стала проигранная русско-японская война[40]. Это поражение подорвало международный авторитет страны и уверенность народа в состоятельности власти[41][42]. В январе 1905 года рабочими вначале Путиловского завода, а затем других петербургских предприятий, были устроены массовые забастовки. Протестовавшие требовали улучшения условий труда. 9 января по толпе, двинувшейся к Зимнему дворцу царские войска открыли огонь, бастовавших разгоняли и обстреливали и в других частях города. Эти события послужили главным катализатором массовых протестных выступлений горожан, недовольных существующим уровнем гражданских свобод и в результате которых в 1907 году была совершена первая революция[43], в ходе которой была учреждена Государственная Дума, ослаблена политическая цензура, к политической жизни была допущена буржуазия, было улучшено положение рабочих и было разрешено создавать профсоюзы[15]. Однако вскоре власть начала сопротивляться принятым реформам, городская дума была два раза распущена, чтобы в итоге до минимума сократить в ней левых и сделать проправительственной[44].
Следующим звеном в процессе краха режима стала вспыхнувшая Первая мировая война, спровоцировавшая кризис и всплеск националистических, антизападных настроений, на фоне которых Петербург в 1914 году был переименован в Петроград[45]. Война обнажила множество государственных проблем, неэффективное управление армией и проблемы с коррупцией, например часть денег на артиллерию уходило на дорогие подарки фаворитке императора Матильде Кшесинской[46].
Городу угрожал массовый голод, c прилавков исчезала еда, многие семья потеряли на войне своих мужей и сыновей[43]. В условиях кризиса и лишений в ходе войны антиправительственные настроения были настолько сильны, что горожане в феврале 1917 года устроили масштабную забастовку, из-за которой остановились все петербургские заводы. Протестовавшие требовали прекращения участия в войне и обеспечения населения продовольствием. Правительственные войска начали стрелять по протестовавшим, в городе начался хаос, многие солдаты присоединялись к протестовавшим. По итогам Февральской революции Николай II отрёкся от престола, передав бразды правления своему брату Михаилу, но тот тоже отрёкся от власти. В России была объявлена республика, государственная дума сформировала временное правительство[47]. Тем не менее в городе сформировались другие органы управления — Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов, городская Дума и управа, районные Думы, управы и Советы. Все они, представлявшие партии с зачастую диаметрально противоположными взглядами, не могли договориться и в городе царил беспорядок[48]. Временное правительство не сумело взять под контроль кризисную ситуацию, вызванную революцией и продолжавшейся Первой мировой войной. В итоге оно было свергнуто большевиками, устроившими Октябрьскую революцию. Царская семья была расстреляна и началась гражданская война, в ходе которой находившийся под контролем рабоче-крестьянской красной армии Петроград оборонялся от армии русского государства[49]. Город оказался опустошён и начал своё восстановление уже при новом советском режиме.
Город
По меркам конца XIX века Санкт-Петербург был чрезвычайно крупным городом[21]. Фешенебельный городской центр вступал в яркий контраст с трущобными рабочими районами[50]. Если до середины XIX века город располагался прежде всего на южной части от Невы, а Петербургская сторона оставалась загородом[51], то на рубеже XIX и XX веков город начал разрастаться на север, вверх по течению Невы и по правому берегу Большой Невки[29]. Доходными домами стремительно застраивался Васильевский и Петроградский острова[52]. Появились такие улицы, как например Бестужевская и Брюсовская, Меншиковский и Шафировский проспекты[53]. На рубеже веков был построен Троицкий мост, объединивший Петербургскую сторону с центром, после чего Каменноостровский проспект превратился в парадную магистраль[54]. Лахта, Новая Деревня, Коломяги, Красное Село, Лигово, Автово, Рыбацкое, Пороховые, Гражданка, Лесной, Шувалово оставались загородными посёлками[21].
Интенсивное строительство велось по берегам Обводного канала, где появлялись промышленные предприятия и вокзалы[21]. Территории за Обводным каналом, в гавани Васильевского острова, на Охте и Полюстрово сформировались, как городские окраины[55], где жили преимущественно заводские, рабочие[29] и нищие[56]. Обширной промышленной территорией с рабочими бараками была Нарвская застава с главной достопримечательностью в виде Триумфальной арки и чьё население сыграло важную роль в революционных событиях начала XX века[57]. Забалканский (ныне Московский) проспект сформировался, как основное место скотопрогона к бойням, находившимся на пересечении с обводным каналом[58].
Улицы рабочих окраин помимо кварталов с заводами были застроены небольшими деревянными зданиями с извозчичьими дворами[55], там были грязные дворы и почти отсутствовало благоустройство[55]. Сам Обводной канал стал условной границей, где заканчивалась городская среда[55].
Многие главные улицы города — Невский проспект с отходящими от него Надеждинской, Николаевской, Пушкинской и прочими улицами, а также Литейный проспект с улицами (Бассейная, Кирочная, Захарьевская и другие) приобрели современный облик[59]. Они вместе с набережными Невы и Мойки считались центром города[60]. Большая Морская улица считалась самой престижной в городе, но центром городской жизни оставался Невский проспект[61].
На Невском располагались многочисленные рестораны, кафе, магазины, банки, конторы. Представители разных сословий посещали улицу в разное время. Утром на работу спешили торговцы и приказчики, далее магазины посещали модницы, к полудню разъезжали дельцы к торговым биржам, после полудня на проспекте гуляла золотая молодежь, которая к вечеру отдыхала в ресторанах, затем через невский домой устремлялись уставшие после работы люди. Вечером многочисленная публика устремлялась в рестораны и театры. Ближе к полуночи на главной улице начинали гулять секс-работницы[62]. Садовая улица выступала важнейшей торговой и деловой осью в городе[63]. Важным торговым центром являлся Литейный проспект, к которому примыкали особняки богатых родов[63]. На Сергиевской, Кирочной и Захарьевской улице располагались богатые особняки[52]. На Вознесенском проспекте и Гороховой улице располагалось множество трактиров[52].
Царское село с царской резиденцией в начале XX века представляла собой закрытый городок, окружённый особняками, церквями и парками. Оно было благоустроенно, оборудовано водопроводом, канализацией с биологической очисткой и мусоросжигательной станцией. Улицы царского села были освещены электрическими фонарями. Современники отмечали, что Царское Село оставляло впечатление сказочного городка, но обнесённого решёткой и закрытого для публики[64]. Также особой благоустроенностью отличался Кронштадт, где были ухоженные и чистые улицы, на которых были установлены урны, чего ещё не было в материковом городе, а сады и парки украшались цветами и кустами[65]. Кронштадт впечатлял своими красивыми мостовыми, в том числе и улица, вымощенная чугунными торцами[66]. Значительная часть населения Кронштадта состояла из матросов и военных[67].
Градостроительство
Вторая половина XIX и начало XX века в условиях развития капитализма и стремительного роста населения сопровождалась массовым строительством в Санкт-Петербурге, разрастанием границ города и уплотнением городских районов. В этот период был сформирован современный облик исторического центра[20]. За данный период было построено 70 % зданий в историческом центре[68] и основанная доля дореволюционных заводских корпусов на Нарвской, Невской и Выборгской частях города[68]. Современники отмечали, что город был похож на большую стройку[69]. В условиях уплотнения городской застройки в центре города исчезли последние пустыри[29]. Самый интенсивный этап строительства пришёлся на начало XX века, тогда шёл процесс массового уничтожения деревянного фонда, который был частью городского ландшафта предыдущие 200 лет[70].
Если с момента основания города, облик городских улиц задавали в основном двухэтажные особняки именитых горожан[7] и деревянные постройки дальше от центра[71], то начиная с конца XIX века город начал массово застраиваться доходными домами высотой в 5 — 6 этажей. Городской ландшафт стремительно преобразовывался, повышалась этажность и плотность городского населения[7]. Там, где ещё до недавнего располагались улицы, внешне мало отличавшиеся от улиц малых уездных городов[55] или деревянные лачуги[55], появлялись кварталы с каменной высокоэтажной постройкой[55]. Облик новых кварталов помимо доходных домов формировали общественные здания — банки, вокзалы, общественные бани, предприятия, электростанции, водопроводные станции и т.д[59]. В начале XX века был отменён запрет строить здания выше Зимнего дворца, что привело к резкому росту этажности построек[6]. В Петербурге была нарушена градостроительная традиция, согласно которой высота зданий зависела от ширины прилегавшей к ним улицы. В итоге многие изначально широкие улицы приобретали вид каменных коридоров[6].
В начале XX века начали застраивать территории Петербургской с Выборгской сторон, вытесняя от туда одноэтажные деревянные дома[72], эти ещё до недавнего времени загородные территории приобретали облик центральных районов[72].
В 1880-х годах доля каменных зданий, по данным переписи населения, впервые в истории города начала превышать количество деревянных. В городе располагалось 11169 каменных, 10232 деревянных и 786 домов смешанного типа. По состоянию на 1893 год ежегодно строилось в среднем 260 каменных и 220 деревянных зданий[73]. Каменные дома также были крупнее и поэтому уже тогда только каждый пятый горожанин жил в деревянном здании[74]. Кирпичная постройка распределялась неравномерно, каменной была в основном центральная часть города, ограниченная Фонтанкой и Крюковым каналом. Доля кирпичных зданий тут составляла более 96%. Почти все каменные дома располагались вдоль Владимирского, Литейного и Загородного проспектов, в Коломне, а также на восточной части Васильевского острова. На Староневском проспекте, широкой полосой вдоль Забалканского проспекта, а также на Петербургской и Выборгской сторонах стояли как и каменные, так и деревянные дома. В этих районах доля деревянной постройки варьировалась от 52% до 87%[75]. В 1903 году для строительства поставлялось 200 миллионов кирпичей, что в 40 раз превышало аналогичные показатели в начале XIX века[76]. Столь массовое производство кирпичей стало возможным с массовым внедрением станков в производство[77]. Повышение качества кирпича позволяло строить дома высшей этажности[78]. В тот период большая часть зданий была выкрашена в жёлтую охру или тёмно-красный сурик[55]. Почти все доходные дома строились в кредит под залог недвижимости[79].
К концу XIX века в Петербурге появилось множество дворцов. Это было обусловлено разрастанием императорской семьи и желанием их членов иметь собственные резиденции[80]. Если раннее особняки строились для царской семьи и высших чинов, то отныне строительство особняков могли позволить себе разбогатевшие промышленники — буржуа. Для замков этой эпохи было свойственно архитектурное разнообразие и обращение к эпохам прошлого[80]. Тем не менее особняки на рубеже веков в относительном значении становились всё более редким типом городской постройки и многие владельцы старых особняков переоборудовали их в доходные дома[81].
Часть современников крайне негативно воспринимала стремительное расширение города, другая же часть считала рост количества доходных домов признаком прогресса[82]. Большая часть жителей были выходцами из деревень, которым было некомфортно жить в условиях непривычной им плотной городской застройки[83]. Была принята система нумерации домов, где по левую стороны улицы дома обозначались чётными числами, а по правую — нечётными[17].
Обустройство домов
Рубеж XIX и XX веков в условиях стремительного роста населения и внедрения технологических новшеств сопровождался массовым преобразованием в структуре городских особняков[84]. Петербург обильно застраивался доходными домами[85] и они стали преобладающим типом городской постройки[85]. Ими владели купцы, промышленники, дворяне и великие князья[86]. К концу XIX века арендованное жильё составляло 98 % от всего жилищного фонда[85]. Строительство частных резиденций могли позволить себе только самые богатые жители, к началу XX века были построены ряд дворцов, среди которых был Дворец Дервиза или особняк Варгуниных[87]. Многие старые особняки, раньше составлявшие значительную часть каменной городской постройки, вместе с подорожанием земли заменялись доходными домами с несколькими флигелями и узкими дворами — колодцами[88]. Городские колодцы стали распространённым типом городского пространства и неотъемлемым атрибутом Петербурга[50]. Городские власти запрещали строить окна в стенах, прилегавших к другому участку, такие стены назывались брандмауэрами. Это была эффективная защита от распространения пожара на соседние дома[88].
Стремительно повышалась средняя этажность построек. Ещё в конце XIX века преобладающей постройкой в городе были двухэтажные дома (>40 %), далее шли одноэтажные (<20 %), трёхэтажные (>20 %) и четырёхэтажные (~10 %) здания[89]. К 1917 году средняя этажность всех городских построек уже составляла 4,3 этажа, в центре города появилось множество зданий в 5 — 7 этажей[90]. Если в 1881 году в городе было более тысячи малых домов с площадью в одну квартиру, то в 1900 году их уже осталось менее 700[91]. Вместе со стремительным ростом плотности населения, уменьшалась и средняя площадь квартир и комнат[92] в новых доходных домах[93].
В конце XIX века 1 — 2 комнатные квартиры составляли большую часть жилого фонда, чем дальше от городского центра, тем меньшего размера были квартиры в новых домах[94]. Доля «барских» квартир размером в 6 — 10 комнат составляла примерно 10 %[95]. Санитарные нормы требовали строить высокие потолки. В итоге в начале XX века средний размер комнаты составлял 12 — 16 квадратных метров и при высоте потолков в 3,5 метра[96].
Крупные, каменные здания до середины XIX века представляли собой как правило барские покои с отдельными помещениями во дворе, где например готовили, топили баню или устраивали склад. Особняки в конце XIX века стали компактнее и обзаводились привычными для людей современности удобствами с проводкой электричества, канализации и водопровода. Кухни стали строиться внутри особняков, стало меньше прислуги[84]. Часто владельцы особняков (особенно врачи или адвокаты) оборудовали у себя в доме приёмные, где принимали посетителей[84].
В новых условиях чрезвычайно высокой плотности населения в квартирах начали жить почти все горожане. Если именитые сословия в прошлом жили в собственных особняках, а беднота либо снимала жилплощадь или жила в деревянных избах на окраинах города, то с конца XIX века так называемая «барская квартира» стала главным жилищем у высших слоёв общества[97]. Нередко такие квартиры занимали целые этажи[7]. Бедные горожане селились в дворовых флигелях, в полуподвалах и квартирах над арками[98]. В зданиях строились парадные входы спереди, малые парадные на заднем дворе[99] и чёрные входы[100]. Крупные комплексы зданий построенные во дворах образовывали городские трущобы. Крупные трущобные районы образовались в Коломне[101], между Екатерининском каналом, Фонтанкой и у Обводного канала[71].
Во дворах-колодцах как правило устанавливались деревянные ретирадники без крыш для справления нужды[102], одна или две выгребные ямы для сброса отходов[103] и колодец с поилкой для скота[104]. Во многих дворах располагались конюшни, коровники и курятники. В конце XIX века для перевозки использовалось более 60 000 лошадей, у каждой шестой семьи была корова для семейных нужд и молока. Коровы в сложившихся условиях чувствовали себя плохо[105]. Птицы и домашний скот часто разгуливали во внутреннем дворе[104]. Выгребные ямы со скотом приводили к зловонному запаху во дворе и многие жильцы никогда не открывали окна во двор[106].
Арендуемая квартира в доходном доме стала преобладающем видом жилья[85]. Квартиры благоустраивались и в них начали применяться бытовые устройства, привычные для людей современности[107]. Крупные барские квартиры состояли из тамбура у входа, следовавшим за ним вестибюлем, где одевались и раздевались, далее шла анфилада помещений вдоль уличного фасада — парадные комнаты, внутренние хозяйственные и жилые комнаты[108]. Потолки обильно украшались расписным плафоном и лепкой[109]. Гостиные и столовые были крупнейшими и роскошнейшими частями квартиры[110]. Наоборот спальни были скромными помещениями[111]. Детей вне зависимости от их количества (в XIX веке рождаемость была высокой) и фешенебельности квартиры было принято селить в одной комнате[112]. Кухня являлась частью служебных помещений с выходом на чёрную лестницу, которые отделялись от барских покоев коридором. Там же могла быть прачечная[113]. В служебных помещениях располагались помещения для прислуги или ватерклозет, которым как правило могли пользоваться только хозяева дома[114].
У каждого доходного дома дежурил дворник, следивший, чтобы внутрь входили только его жильцы, гости и другие работники — трубочисты, ассенизаторы[115]. Ночью вход закрывался[115]. Дворники также за дополнительные деньги разносили дрова жителям, выколачивали ковры, носили бельё на чердак[115]. Швейцар дежурил в парадной, жил в специальной коморке и следил за порядком на лестнице[116]. В доходных домах имелись красиво украшенные парадные и наоборот скромные чёрные входы[115].
Самые роскошные квартиры находились на втором и третьем этажах, выше селились более бедные семьи[117]. Около половины жилого фонда составляли 3-х — 5-ти комнатные квартиры[118]. Здесь жили средние сословия и петербургская интеллигенция[119]. Особенность таких квартир заключалась в том, что их жильцы каждый год меняли место жительства, на лето уезжая на загородные дачи[24]. Мебель летом как правило сдавали на хранение на особые склады[24]. Только 200 000 чиновников ежегодно меняли адрес, как правило снимая новые квартиры у одного и того же владельца как можно ближе к месту службы[28]. Средняя комната состояла из передней, зала и столовой, кабинета, спальни, детской и кухни. Размер одной комнаты варьировался от 16 до 24 кв метров[120]. Под спальни отводились самые тёмные и маленькие помещения, где жильцы спали вместе с прислугой[120]. Нередко одна из комнат становилась рабочим кабинетом[120]. Вместе с повышением стоимости аренды, средние сословия были вынуждены снимать квартиры всё более малых размеров[25].
В своём оформлении резко выделялись купеческие квартиры, купцы в отличие от интеллигенции оставались там жить надолго. Они оформляли квартиры пышно, но консервативно, предпочитались квартиры с русской печью. В таких квартирах не было прислуги, так как домашним хозяйством занималась жена купца, но купцы часто впускали к себе жить «приживалок» — неженатых родственников[121].
Самыми нишевыми многоквартирными помещениями считались подвальные квартиры, представлявшие собой малые, грязные, тёмные и сырые помещения, в которых теснилось множество жильцов[122]. Чаще всего их снимали ремесленники, устраивая там торговые палаты, пекарни или мастерские[123]. Ремесленники предпочитали жить в собственных домах-избах а если и снимали квартиры, то превращали в жилые, торговые и ремесленные заведения[124]. По переписи 1890 года в Петербурге было около 22000 квартир для работы и торговли[124]. Особо высокая доля торговых и рабочих квартир приходилась на Спасскую, Казанскую и Адмиралтейскую части. Такие помещения располагались на первых этажах и в подвалах даже при том, что официально это не разрешалось[124].
Большая часть жилого фонда (1 — 2-х комнатные квартиры) снимались одинокими представителями среднего класса или городскими бедняками[125]. Городская беднота селилась в квартирах дворовых флигелей, на чердаках, мезонинах или мансардах[126]. Для таких квартир была свойственна крайняя перенаселённость[127]. В них почти всегда отсутствовали отопление[128], прихожая, кухня[129] и водопровод[128], в половине случаев там царила антисанитария и распространялись болезни[129]. Кухня могла иметься общая на этаже[129]. Городские бедняки также снимали отдельные углы и проходные комнаты[130]. Нередко квартиросъёмщики сами сдавали отдельные комнаты жильцам, а те в свою очередь сдавали отдельные углы другим жильцам и в одной комнате проживало по нескольку семей, отделённых ситцевыми занавесками[84]. Комната с четырьмя углами разделялась занавесками на четыре части и четыре семьи жили на четырёх широких семейных кроватях. Оставшиеся пространства на полу также занимались лишними жильцами[131]. Также могли сдаваться «каморки» — малые помещения без окон, представлявшие собой деревянные ящики, построенные за печкой[131].
Конец XIX века сопровождался революционными преобразованиями в жилищной сфере[132]. Водопроводная система, строившаяся с 1860-х годов частными сообществами, в 1870-е годы уже охватила Петербургский и Васильевской острова, Выборгскую сторону[133]. К концу XIX века водопроводная сеть охватила уже почти все городские районы[134]. Вместе с этим стали переоборудоваться квартиры, приобретая привычный современникам вид[107]. В частности, в квартирах начали устанавливать разного вида краны и умывальники[132]. Начали массово устанавливаться туалеты[132]. К концу столетия водопровод был в 64 % квартир, а туалет — в 60 %. В 13 % квартир имелась ванная[107]. Их малое распространение было обусловлено тем, что ванная считалась непривычном предметом роскоши, горожане же традиционно мылись в общественных банях[135][30].
Водопроводом были обеспечены почти все квартиры в центральных районах города[136], малоэтажная застройка на окраинах города не была обеспечена водой, так как это было нерентабельно. Их владельцы брали воду из колодцев[136]. Воду проводили в квартиры для обеспеченных, в 1890 году 93 % барских квартир имели водопровод, 76 % в 3 — 5 комнатных, 53 % в 2-х комнатных и около четверти в однокомнатных[136]. Доходные дома чаще всего не проводили воду в дешёвые квартиры в подвалах и на чердаках. Во многих дворах стояли колодцы[136]. Даже при наличии водопровода, вода могла часто не доходить до верхних этажей, особенно по субботам, когда жители массово посещали общественные бани и растрачивали воду[137].
Вместе с водопроводом в квартиру часто устанавливался ватерклозет или туалет, который в 1890 году был в каждой восьмой однокомнатной, в каждой третьей двухкомнатной квартире, примерно в 70 % 3 — 5 комнатных и в 92 % 6 — 10 комнатных квартирах[138]. Во многих доходных домах продолжали существовать отхожие места на чёрных лестницах без дверей[139]. Ими пользовались жители бедных квартир на чердаке и в подвале или прислуга, которой не позволяли пользоваться туалетом в квартире хозяев[140].
Только в 6 % домов использовалось не дровяное отопление[107]. В помещениях, отапливаемых в основном дровами устанавливались чугунные «утермарковские» печи с длинной трубой, в советское время прозванные «буржуйками»[141]. Кухонные плиты, отапливаемые дровами, делались из кирпича или метала[141]. Кухонные плиты могли облицовывать плиткой. Также кирпичные отопительные печи в богатых квартирах украшались разной отделкой — металлическими листами или керамической, изразцовой плиткой[141].
В 1900 году в 14 % домовладениях было проведено электричество[107] и только 5 % домов имели квартирное освещение[142]. В тот период керосиновые лампы были самым популярным и дешёвым[143] видом освещения[144]. Горожане, привыкшие к слабому и тёплому свету свечей и керосиновых ламп с дискомфортом воспринимали слишком яркое освещение ламп в комнатах, поэтому и электрификация распространялась медленно[145]. Электрические лампы накаливания предпочитали использовать для освещения дворов[142]. Если в квартирах и был проведён свет, то в парадные комнаты[146]. Так как электричество использовалось в основном только для освещения, то и оплата за электричество исчислялась количеством лампочек в квартире[143] до того, как в 1890 году стали внедрять счётчики[147]. Несмотря на дороговизну освещения, нагрузка электростанций с 1888 по 1905 год увеличилась в 5 раз[147].
Телефонизация началась в 1880-е годы но из-за крайней дороговизны оставалась редкостью[148]. Телефонная сеть принадлежала американской компании Белл, которая будучи монополистом на рынке крайне пзавышала абонементную плату, достигавшую стоимость оплаты квартиры среднего размера. Когда в 1901 году телефонная сеть перешла в собственность города, абонементную плату снизили в пять раз[148], способствуя массовой телефонизации квартир[148]. В 1916 году у каждой шестой семьи имелся телефон[107]. Он воспринимался, как элемент престижа[148].
Дачи
Многие жители Петербурга в летний период уезжали из города на дачи[149]. Связанно это было с тем, что летом Петербург превращался в строительную площадку, куда съезжалось множество крестьян — строителей. Жить в городе в этот период было тяжело[150], в добавок в летнее время в городе часто вспыхивали эпидемии и поездка на дачу была действенным способом оберечь себя от опасных болезней[151].
Бедная часть населения старалась снимать дома поближе к городу[152]. Многие дачные участки принадлежали крестьянам, которые зарабатывали сдачей своих домов горожанам[153]. Дачи могли строить и дельцы, скупавшие крупные участки и строя на них дачные городки[154]. Богатые жители строили собственные дачи[155]. Участок себе горожане начинали искать к масленице, прибывая на станции дачников и там встречая ждущих горожан крестьян-извозчиков, которые на основе рекомендаций помогали подобрать подходящие дачи[153]. Толпа дачников устремлялась загород уже в мае, заполоняя железнодорожные станции[153]. Хозяева дачи могли по договору кормить дачников молочными продуктами, яйцами и хлебом[156]. Местные крестьяне работали разносчиками, продавая продукты дачникам[157], в посёлках также имелись лавочки[157]. Цыганские таборы промышляли разводом и воровством вещей богатых и невнимательных дачников[158]. Вслед за дачниками в деревни прибывали городские нищие, чтобы заниматься попрошайничеством[159]. Средняя дача имела три комнаты, плата совершалась за всё лето[160]. Многие дачники, жившие на берегу залива или у рек или озёр, любили кататься на лодках, заниматься рыбалкой[161]. Богатые дачники записывали детей в разного рода кружки, которые организовывались каждое лето[161]. На фешенебельных дачах устраивались теннисные корты[162].
Так как одновременно снимать дачу и квартиру было слишком дорого для многих горожан, многие петербуржцы на лето съезжали со своих квартир и искали новые каждый год[154]. Элитные посёлки располагались у Петергофа[163]. На дачах, где селились богатые горожане, свои летние филиалы могли открывать петербургские рестораны, например Медведь, открывавшийся в Парголово[164].
Инфраструктура
На рубеже XIX и XX веков некоторые острова в городе были объединены, некоторые реки и каналы были засыпаны, спрятаны в подземные трубы. Лиговский и Адмиралтейский каналы превратили в Лиговскую улицу и Конногвардейский бульвар[29] соответственно. Вследствие интенсивной застройки города появилось гораздо больше мостов[29]. Вместе с ростом населения и индустриализацией росла потребность в беспрепятственном сообщении между островами города. В этот период были построены постоянные мосты через Неву — Литейный, Большой Петровский, Троицкий и Железнодорожный[29]. Литейный мост был освещён электрическими фонарями[165]. Многие мосты перестраивались, чтобы выдерживать повышенную транспортную нагрузку[166]. Это приобретало особую важность из-за риска обрушения, как это произошло с Египетским мостом в 1905 году[166].
В связи со слабо развитой наземной транспортной инфраструктурой в черте города, крайне важную роль продолжал играть водный транспорт — пароходы, баржи, дебаркадеры и плавучие краны. Реки и каналы выступали зачастую единственными транспортными узлами для строившихся фабрик[167]. Зимой осуществлялась переправа по льду[168]. Центральные городские каналы играли роль важных транспортных магистралей. Они были постоянно заняты лодками и нагруженными баржами, с которых разгружали товары на складах или торговом порту[21]. К 1885 году на средства инженера и предпринимателя Путилова был построен искусственный фарвартер Морской канал, ведший из Кронштадта к новому порту на Гутуевском острове[169]. Морской канал создавал прямой путь в городскому порту для крупных судов, до этого судна разгружались на Кронштадте или должны были проходить извилистый фарватер, что отнимало множество времени. Этот канал, созданный по проекту Кербедза стал лучшим памятником инженерного искусства XIX века с общей длиной 30 километров и глубиной до 12,5 метров[170].
Для центральных улиц было типично мощение тротуарных дорожек из гранитных плит или камней размером чуть меньше полутра метров[171], которые разделялись от проезжей части низкими и массивными колёсоотбойными тумбами[172]. Многие центральные улицы в Петербурге были торцовыми — мостились деревянными шестигранными плашками, которые гасили громкие звуки от повозок и копыт лошадей[31][173]. Однако такие мостовые быстро портились и требовали постоянного ремонта[173], так как накапливали органический материал от мусора и навоза[173] и в итоге начинали источать дурные запахи[174]. В центре города дежурило множество дворников, которые сразу же подбирали навоз, до того, как его давили колёса телег и лошади[174]. Пешеходные зоны в центре города стелили из путиловской плиты, а на городских окраинах — из досок[175]. В конце XIX века начали асфальтировать первые городские улицы — Малую Морскую, Большую Конюшенную и часть набережной Фонтанки[165]. Однако асфальт оставался редкостью и чаще всего использовался для стоянок извозчиков[173]. Большая часть улиц была замощена булыжником со скатом, езда по ним была шумной и тяжёлой, повозки ломались и лошади разбивали себе ноги[173]. Многие жители Петербурга владели лошадьми, они перевозили жителей и тяжёлые грузы. В городе было организовано множество водопоек для лошадей[174].
На месте оставшихся пустырей устраивали скверы и парки, были созданы Александровский сад, сквер на стрелке Васильевского острова[30], однако многие сады оставались закрытыми для общей публики[176]. Доступные для публики сады и бульвары в городе пребывали в запущенном состоянии[65]. Марсово поле оставалось пыльным пустырём[177]. На перекрёстках улиц организовывались цилиндрические решётки из железных прутьев, где на зиму разводили костры, у них грелись извозчики, ждавшие своих хозяев, или нищие[178]. В Петербурге были благоустроены Адмиралтейская и Петровская набережные[29].
В 1870-е годы начали появляться первые гидравлические лифты во дворцах. В 1880-х годах — электрические. Они оставались редким явлением и рассматривались, как предмет роскоши. За поездку в лифте брали деньги. Кабины лифтов богато украшались[179].
Троицкий мост, Дворцовый мост, Финляндский железнодорожный мост, Большеохтинский мост,
Электричество
Первые опытные фонари с электрическим освещением были показаны в 1873 году[169]. Невский проспект стал первой улицей, освещённой электрическими фонарями, которые питались за счёт баржи, стоявшей на реке Мойке у Полицейского моста[3][180][145]. Такие фонари скорее представляли собой зрелищное представление для горожан[180]. В 1880-е начался процесс электрификации города, стали появляться первые улицы, освещённые лампами накаливания[180].
Первая тепловая электростанция начала свою работу на Обводном канале[3]. С 1886 года освещение стало появляться в общественных зданиях, а с 1887 года — в первых жилых помещениях[145]. В первую очередь были освещены Зимний дворец, министерские здания и престижные доходные дома[27]. С помощью ламп зрелищные иллюминации устраивали во дворцах, чтобы поражать посетителей[145].
Позже три коммерческих сообщества построили на Васильевском острове, Калашниковской набережной и на Фонтанке три электростанции. В городе действовали около 30 электрогенераторных установок, питавших по всему городу около 30 тысяч лампочек накаливания[180]. Построенные электрические станции начали массово обеспечивать город электричеством[180]. Тем не менее долгое время электрифицирована была малая часть жилых помещений[142]. Массовая электрификация прежде всего затрагивала улицы и дворы[142].
В некоторых частях города сохранялись газовые фонари, на городских окраинах для освещения использовались керосиновые лампы[175]. Так как электричество использовалось в основном только для освещения, то и оплата за электричество исчислялась по количеству лампочек в квартире[143]. Ранние лампы употребляли много энергии и обходились значительно дороже керосиновых ламп. Когда в 1890-х годах появились экономичные лампочки с металлическими нитями, потреблявшие в 4 раза меньше энергии, электрические компании активно препятствовали их распространению[180]. В начале XX века электричество было проведено в каждое девятое жилище[107].
В 1882 была открыта первая телефонная станция[169] на 128 абонентов[27], которых вручную соединяли телефонистки[27]. Телефоны первого поколения выглядели, как ящики, соединённые с трубкой[30].
Водопровод и канализация
Уже к середине XIX века в Петербурге без водопровода назревало массовое недовольство по поводу загрязнённости городских рек и каналов, в городе[181]. Грязная вода стала одной из главных проблем, в том числе и из-за складывавшейся антисанитарной обстановки в общественных банях, в которых мылась большая часть городского населения[182]. Эти заведения брали грязную и опасную воду из ближайших рек из каналов[181]. Чтобы обеспечить бани более чистой невской водой[181], в 1860-е годы акционерным сообществом С.-Петербургских водопроводов началось массовое строительство водопроводной системы, которую финансировала императорская семья. В 1861 году была построена водонапорная башня, которая начала снабжать водой всю центральную и левобережную часть Петербурга[133]. Позже были открыты аналогичные станции на Васильевском острове, Выборгской и Петербургской сторонах[27]. К концу XIX века к водопроводу начали подключать многие квартиры[27].
Внедрение водопровода при отсутствие канализации лишь временно решило проблему с доступностью и качеством воды, вместе со стремительным ростом населения и промышленности. К концу XIX века невская вода, поступавшая через трубы водопровода оказалась чрезвычайно загрязнённой, провоцируя массовое недовольство у горожан. В это же время на водопроводных станциях по требованию властей стали устанавливаться первые фильтры. Нежелание водопроводного сообщества решать проблему с качеством воды привело к тому, что государство выкупило его. Вплоть до революции в городе не была решена проблема с загрязнённостью водопроводной воды, а канализация была построена только в Царском Селе[183]. В 1913 году на западной оконечности Васильевского острова был установлен фекалопровод, что однако плохо сказалось на качестве воды Финского залива и Кронштадта[184].
Самые загрязнённые каналы были спрятаны в трубы под землёй[30], например на месте Лиговского проспекта[30]. Современники отмечали, что Лиговский канал пребывал в запустении и вокруг него копился мусор[55]. В главную «выгребную яму» города превращался Екатерининский канал, который предлагалось спрятать под землёй[185].
Транспорт
На рубеж XIX и XX пришёлся самый активный этап развития железнодорожной транспортной сети с выездом за пределы города[28]. Промышленный и растущий Петербург нуждался в поддержке постоянной торговли, в том числе и в зимнее время, когда замерзали реки с каналами, что препятствовало передвижению торговых судов. Для решения данной проблемы в Российской империи велось строительство железных дорог. Зимой железнодорожный транспорт исполнял главную функцию в перевозке товаров[186]. В Петербурге построили одну из самых передовых железнодорожных сортировочных станций для того времени, с производственными помещениями, диспетчерской и жилыми домами для работников Сортировочной[186]. Строительство железных дорог поощрялось царским правительством. В Петербурге действовали Витебский вокзал до Царского Села[187] и Московский вокзал, с которого можно было доехать до Москвы[188][189]. В 1857 году было открыто железнодорожное движение между Петербургом и Петергофом, был построен Балтийский вокзал[169], в 1870-м был открыт Финляндский вокзал, позволявший добираться до Финляндии и северных участков Петербургской губернии[190][191].
Общественный транспорт в черте города оставался слабо развитым. Богатое население могло позволить себе извозчика[28]. В Петербурге работало 15 000 извозчиков[192]. Езда с лакеями ещё существовала, но была редкой, выглядела архаично и использовалась дворянами, но не купцами и фабрикантами c другими буржуа[193]. Представители интеллигенции предпочитали перемещаться пешком к месту работы и для этого старались снять жильё как можно ближе к месту работы[28]. Начиная с XX века в городе начали разъезжать первые автомобили, они встречались редко и были признаком исключительной роскоши[194]. В 1902 году в городе имелось 378 разрешений на управление автомобилями, в 1911 году — 1598, самой популярной маркой был «Бенц»[195]. В 1910-х годах начали появляться первые автотакси, которые также считались скорее роскошью[194]. Изредка на городских улицах водители и извозчики на потеху городской публике могли устраивать гонки[194].
Шло развитие городского общественного транспорта, во второй половине XIX века действовала Конная железная дорога или «конка»[165], по рельсам лошади тянули вагоны, места для пассажиров располагались вдоль внутренних стен. Конку обслуживал вожатый, управлявший лошадью и кондуктор, бравший плату за проезд и помогавший пассажирам. Вначале в Петербурге было проложено три маршрута — по Невскому проспекту, частично по Садовой улице и Дворцовой площади, до 6 линии Васильевского острова. Через десять лет в городе уже имелось 26 маршрутов[196] и 13 линий[26]. Конка была перегружена и не доходила до городских окраин[26]. Часть вагонов конки — «империал», были двухэтажными[197].
В 1880-е годы начались испытания трамвая, изобретённого Пироцким. Первые 15 лет не было возможности построить в Петербурге трамвай[196], так как этому противилась Товарищество конной железной дороги, пользуясь договором с властями на монопольное право перевозки пассажиров[27]. В 1894 году первый трамвай, технически не нарушая право конки на перевозку — был запущен по замёрзшей Неве, в течение следующих 15 лет трамвай ездил только на льду в зимнее время года[27][198]. Трамвай быстро вытеснил конку с городских улиц в начале XX века[27], как более комфортабельный транспорт[199].
В целом общественный транспорт обслуживал малую часть населения, бедные и рабочие предпочитали преодолевать пешком длинные расстояния, так как конка и трамвай для них были слишком дорогими, по этой же причине они стремились селиться у места своей работы[26]. В Петербурге также сохранялись дилижансы, от конки их отличало отсутствие рельс, этот вид транспорта был худшим, так как от езды на булыжнике повозка громыхала[199]. В 1910 году дилижансы были заменены первыми двухэтажными автобусами, но те быстро ломались и вышли из употребления[192]. В Петербурге также работали паровики, небольшие поезда, ездившие между клиникой Вилле в Лесное и от Карточной фабрики до Николаевского вокзала[192].
Существовавшая транспортная инфраструктура несмотря на своё развитие не успевала за стремительным ростом населения. Петербург стремился к транспортному коллапсу. Обсуждались проекты по пробивке новых проспектов, для чего требовалось бы сносить целые городские кварталы[200]. Эти планам не было сужено сбыться из-за революции, в ином случае облик исторического центра претерпел бы серьёзные изменения[201].
В Петербурге в начале XX века обсуждались проекты по строительству подземных железнодорожных сетей через Неву, прообраз метрополитена, а также сеть наземного железнодорожного транспорта. Основная проблема с наземным транспортом была связана с дороговизной и поиском пространства для прокладки железнодорожной сети, а строительство тоннелей под водой было слишком рискованно из-за несовершенства технологий того времени. Предлагались разные проекты, по которым, например, предлагалось засыпать Екатерининский канал. Строительство метро так и не было начато до революции[202].
|
|
.jpg){kind=link}
.jpeg){kind=link}