Меню

Главная
Случайная статья
Настройки
Кувада
Материал из https://ru.wikipedia.org

Кувада (от фр. couvade — «высиживание яиц»[1]) — обрядовая имитация родов мужем роженицы (мужчина симулирует родовые схватки, ложится в постель роженицы, принимает поздравления с благополучным для него исходом родов, нянчит ребёнка и тому подобное). Этот обычай является не изолированным явлением, прослеживающимся лишь у одного или нескольких племён и народов. Кувада была распространена во всех частях света и, видимо, отвечала некогда важным потребностям общества на определённом этапе его развития[2][3][4].

Содержание

Исторические сведения

Этот обычай был распространён у многих народов. Его описывали ещё древнегреческие историки: Диодор Сицилийский — на Корсике, Страбон — у кельтов и басков Испании. Именно мужчина принимал поздравления от соседей, лёжа в постели с младенцем, в то время как родившая жена выполняла домашнюю работу и лишь время от времени подходила покормить ребёнка[1]. Такие же обычаи, указывал Страбон, существуют у фракийских и скифских племён. Аполлоний Родосский отмечал следующую традицию у тибаренов, живших на юго-восточном побережье Чёрного моря: «когда жёны рожают детей своим мужьям, те ложатся в постель, кричат и хватаются за голову, а женщины балуют их вкусными блюдами и потчуют кушаньями, положенными для рожениц».

Бретон (первый миссионер на Гваделупе в 1635—1656 годах) писал об индейцах Карибских островов: «У них существует довольно забавная церемония. После родов женщина тут же поднимается и принимается за работу. Муж тем временем располагается в гамаке, поглаживает живот и жалуется на сильную боль».

Обычай кувады ещё недавно существовал у индейцев Калифорнии и Южной Америки, в Южной Индии, на Никобарских островах, на Сулавеси, на Борнео, у айнов[5].

Во Франции, в Беарни, рядом с рожающей женщиной клали одежду мужа, чтобы ему передавалась вся боль при деторождении.

Подобные обычаи существовали и у белорусов, а также в Смоленской губернии ещё в XIX веке. Муж при родах жены надевал платье или юбку, повязывал голову платком и стонал[1]. В середине XIX века подобные обычаи ещё имели место в Орловской и Костромской губерниях. В России к концу XIX века они сошли на нет, но их отголоски прослеживаются в фольклоре и в такой традиционной народной тряпичной кукле как кувадка. Такие обереги вывешивались над колыбелью младенца, защищая его от злых духов[6][7].

В мифологии и литературе

Изображения божеств и мифологических существ, обладающих одновременно мужскими и женскими признаками, известны с глубокой древности[8]. В ирландском фольклоре (уладский цикл)[9] есть сюжет о том, как Маха, жена Крунху, проклинает всех мужчин Ульстера (Ольстера): «С этих пор позор, который вы навлекли на меня, постигнет каждого мужчину в Ульстере. В часы величайшей нужды вы будете слабы и беспомощны, как женщина при родах, и муки будут длиться пять дней и четыре ночи, и до девятого поколения проклятие это не оставит вас»[10]. Именно поэтому никто из уладов не мог участвовать в сражении во время «Похищения быка из Куальнге», кроме Кухулина, который был настолько молод, что не попадал под действие проклятия.

В средневековом французском рыцарском романе «Окассен и Николетта» присутствует указание на разыгрывание мужем роли беременной жены[11], где приводится описание королевства Торлор (Torelore), король которой лежит в родовых муках, а королева в это время ведёт войско в битву «печёными яблоками, яйцами и свежими сырами»[12]:

Ложе пышное стоит,

И на нём король лежит.

Окассен замедлил шаг,

Стал пред ним и молвил так:

«Что ты здесь лежишь один?»

— «У меня родился сын

Когда время истечёт

И болезнь моя пройдёт,

Я отправлюсь в храм святой,

Как велит обычай мой;

Отстою обедню там,

А потом к своим войскам

Вернусь опять».

Объяснения

Миссионер Жозеф Лафито, усматривал в куваде смутные воспоминания о первородном грехе, сохранившиеся у отдельных народов. По одной из версий, которая была выдвинута в 1861 году И. Бахофеном, кувада зарождается во время перехода от матриархата к патриархату с целью утверждения отцом своих прав на ребёнка[13]. Так как старая традиция была очень живучей, для того чтобы её преодолеть, отцам пришлось совершать обряды, делающие их как бы второй матерью по отношению к ребёнку. Э. Тэйлор дополнил объяснение Бахофена статистическими подсчётами, по которым выходило, что кувада встречается лишь у народов, уже перешедших к отцовскому роду. Тем самым оно получало дальнейшее подкрепление.[14].

Д. Фрэзер отрицал всякую связь между кувадой и переходом от матриархата к патриархату и выводил её проявления из родовспомогательной магии[15], так, по его мнению: «предполагаемые претензии на деторождение со стороны отца выглядят как ошибка наблюдателей». Полагают, что обычаи такого рода связан со стремлением защитить роженицу и новорождённого от злых духов, обмануть их. Отец, в отличие от роженицы, чистый в ритуальном смысле и более сильный, как бы занимал её место и охранял ребёнка и дом от нашествия злых сил. Также возможно, что отец таким образом как бы подтверждал права на ребёнка[5]. Ко времени перехода от группового брака к парному относил куваду советский этнограф В. К. Никольский, который рассматривал данный обычай как «последствие укрепления единобрачия»[16].

См. также

Примечания
  1. 1 2 3 Хазанов А. М. Кувада. Загадочная кувада: (Этнографы рассказывают) (1978). Дата обращения: 9 февраля 2013. Архивировано 18 апреля 2014 года.
  2. Вольфсон С. Я. Семья и брак в их историческом развитии. — Гос. соц.-экон. изд-во, 1937. — 258 с. Архивировано 8 января 2019 года.
  3. Хазанов А. М. Загадочная кувада // Советская этнография. — 1968. — № 3. — С. 116.
  4. Глава III. Пережитки в культуре Архивная копия от 18 апреля 2018 на Wayback Machine // Тэйлор Э. Первобытная культура
  5. 1 2 Сергей Васильев. Мужские роды. Журнал «Контекст» № 3 (2011). Дата обращения: 9 февраля 2013. Архивировано из оригинала 13 февраля 2013 года.
  6. Котова, Котова, 2003, с. 29—31.
  7. Голдовский, 2009, с. 94.
  10. Недуг Уладов. www.aquavitae.narod.ru. Дата обращения: 17 апреля 2018. Архивировано 18 апреля 2018 года.


Литература
  • Михайлова Т. А. «Недуг уладов»: попытка интерпретации // Советская этнография. — 1982. — № 2.
  • Тадевосян Т. В. Пережитки обряда кувады в осетинском нартском эпосе и травестизм в былине «Михайло Потык» // Народы Кавказа: история, этнология, культура. Материалы всероссийской научной конференции с международным участием. ФГБОУ ВПО СОГУ им. К.Л. Хетагурова; ФГБУН СОИГСИ ВНЦ РАН и РСО-А. – Владикавказ: ИПЦ СОИГСИ ВНЦ РАН и РСО-А, 2014. – 294 с.
  • Токарев С. Н. Сущность и происхождение магии. «Труды Ин-та этнографии АН СССР», нов. серия, т. LI, М., 1959.
  • Хазанов А. М. Загадочная кувада // Советская этнография. — 1968. — № 3. — С. 115.


Ссылки
Downgrade Counter