|
Provei de buscar mesura
u mesura non falece,
e por mengua de ventura
ouveron-m'-o a sandece.
Por ende direi des i,
con cuidado que me crece,
un trebello, e diz assi:
«Anda meu coraon
mui trist', e con razon».
Meus ollos tal fermosura
foron ver, por que perece
meu coraon con tristura,
e Amor non me guarece,
nen me pon [a] tal consello
por que eu prenda ledece.
Por n digo este trebello:
«Ben pode Deus fazer,
tras gran pesar prazer».
Estes trebellos cantei
con coita desd' aquel dia
que mesura demandei
e eu vi que falecia.
Mesura morrei chamando
e dizendo a gran perfia,
tal trebello sospirando:
«Meus ollos morte son
de vos, meu coraon».
Pois mesura non achei
u falecer non soa,
mesura log' olvidei
e canto prazer avia.
Con pesar que tenno migo
e tristeza todavia
aqueste trebello digo:
«Bon Deus, a mi faz ver
por gran pesar prazer».
Орфография по Е. Г. Голубевой[10]
|
Сеньора, я верил вначале,
что сжалитесь Вы надо мной,
но страсть мою Вы посчитали
безумьем, причудой, игрой.
Ко мне Вы, как прежде, жестоки;
и я повторяю с тоской
рожденные скорбию строки:
«Сердцу дано страдать,
одну лишь печаль узнать».
Из смертных сравнится едва ли
хоть кто-нибудь с Вами красой,
и я поникаю в печали,
пронзенный Амура стрелой.
Мне участь дарована злая,
и я повторяю с мольбой,
на Господа лишь уповая:
«Боже, милость яви:
дай счастие мне в любви».
Я пел эти строки, влюбленный,
плененный сиянием глаз,
надеясь, что взор благосклонный
ко мне обратите хоть раз.
Но тщетны надежды доныне,
и я повторяю сейчас,
несчастный, в тоске и в унынье:
«Сердцу без Вас — страдать,
а вижу Вас — умирать».
В душе моей испепеленной
страданья огонь не угас;
надежды на счастье лишенный,
я скорбно взираю на Вас.
Печальней все боле и боле
в тиши раздается мой глас,
исполнен страданья и боли:
«Боже, муки прерви,
дай счастья мне в любви».
Перевёл В. Андреев[9]
|