Меню
Главная
Случайная статья
Настройки
|
Научная фантастика, или сокращённо НФ (сай-фай, от англ. Science fiction, SciFi), — жанр в литературе, кино и других видах искусства, одна из разновидностей фантастики. Научная фантастика основывается на фантастических допущениях (вымысле, спекуляции) в области науки, включая как точные науки, так и естественные и гуманитарные[1][2]. Эта разновидность фантастики описывает вымышленные технологии и научные открытия, контакты с нечеловеческим разумом, возможное будущее или альтернативный ход истории[3], а также влияние этих допущений на человеческое общество и личность[4]. Действие научной фантастики часто происходит в будущем, что роднит этот жанр с футурологией.
Литературовед и критик Ю. Кагарлицкий отмечал, что одна из характерных особенностей научной фантастики — способность очень подчёркнуто выражать тенденции искусства своего времени: это обусловлено самой её природой. Как известно из теории информации, наибольшее количество информации передаёт неожиданное сообщение, фантастическое же сообщение именно и является такого рода неожиданностью по отношению к жизни в её обычных формах[5].
По формулировке Бориса Стругацкого, фантастический приём «обладает чудесным свойством обострять любую созданную писателем ситуацию, он служит своеобразным катализатором, усиливающим во много раз таинственную реакцию „читатель — книга“, — этот приём действует как своего рода острая приправа, способная облагородить любое сколь угодно пресное блюдо», что позволяет более эффективно решить стоящие перед автором задачи, в том числе задачу отражения действительности (например, в рамках социальной сатиры)[6].
Использование термина «жанр» применительно к научной фантастике подвергается критике, так как существуют понятия «научно-фантастический рассказ», «научно-фантастическая повесть», «научно-фантастический роман»; кроме того, НФ переплавила в себе признаки волшебной сказки, мифа, приключенческой литературы. Также сомнению подвергается использование термина «метод» применительно к научной фантастике, поскольку она заимствовала у романтизма исключительность обстоятельств, а у реализма — стремление к психологической достоверности[7].
Содержание
Определение жанра
В критических дискуссиях о научной фантастике проблеме определения уделяется настолько значительное внимание, какое не проявляется в этом плане ни к детективу, ни к фэнтези. Определение, с которым были бы согласны все исследователи, отсутствует. При этом как попытки чёткого определения, так и вопрос, какие именно из произведений относятся к НФ, связаны с повсеместным несогласием спорящих[8].
Большинство критиков и литературоведов сходится на том, что научной фантастикой является литература, основанная на некоем допущении в области науки: появлении нового изобретения, открытии новых законов природы, иногда даже построении новых моделей общества (социальная фантастика).
В узком понимании научная фантастика — о сверхтехнологиях и научных открытиях, их захватывающих возможностях, их позитивном или негативном влиянии, о парадоксах, которые могут возникнуть. НФ в таком узком понимании будит научное воображение, заставляет думать о будущем и о возможностях науки. В более общем понимании НФ — это фантастика без сказочного и мистического, в которой фантастические события и явления имеют не сверхъестественное, а научное объяснение.
Происхождение термина
«Научными» называл свои романы один из основоположников мировой фантастики XIX—XX веков Жюль Верн, что подчёркивало новизну и необычность сюжетов и проблематики его произведений для литературы XIX столетия. Другой же основоположник мировой фантастики, Герберт Уэллс, называл свои произведения «фантастическими», или «просто фантазиями»[9].
По утверждению литературоведа профессора МГУ имени М. В. Ломоносова Елены Ковтун, в русском языке термин «научно-фантастический» впервые употребил в 1914 году фантаст и критик Яков Перельман, когда его произведение под заголовком «научно-фантастический рассказ» было опубликовано в журнале «Природа и люди»[9]. Однако, по мнению профессора Корнеллского университета Аниндита Банерджи, впервые термин «научная фантастика» появился в редакционной статье вышеупомянутого журнала «Природа и люди» ещё раньше — в одном из номеров за 1894 год[10].
Англоязычный аналог термина «научная фантастика» — «science fiction» (первоначально «scientific fiction», что означает «научный вымысел» или «научную беллетристику») — впервые употребил американский писатель и издатель Хьюго Гернсбек, в 1923 году посвятивший научно-фантастической литературе отдельный номер своего журнала Science and Invention[9]. Гернсбек описал историю НФ и предложил перечень канонических авторов (Г. Уэллс, Э. А. По, Ж. Верн, Дж. Свифт, Э. Беллами, А. Меррит, Ф. Годвин и др.), чьи тексты не раз издавал в ряде своих журналов с обозначением жанра научной фантастики[11]. Однако он использовал термин Scientifiction, который впервые напечатал в установочном номере издаваемого им журнала Amazing Stories (апрель 1926 года). Распространения термин не получил или использовался в ироническом смысле (например, Клайвом Льюисом)[12]. Современное понятие Science fiction (и его сокращение НФ — Sci-Fi) ввёл в широкий оборот редактор и активист фэндома Форрест Акерман[англ.][13][14].
Русское название жанра — «научная фантастика» — не является буквальным переводом английского словосочетания «science fiction», хотя оба термина несут один смысл и обозначают одни и те же приёмы и произведения. Словосочетание «science fiction» можно буквально перевести с английского как «научный художественный вымысел» или «художественный вымысел о науке». Тем не менее именно вариант «научная фантастика» прижился в русском языке. Пара fiction (художественный вымысел) — «фантастика» (без уточнения «научная», англ. speculative fiction) относится к «ложным друзьям переводчика».
Во французском, немецком и ряде других европейских языков используется заимствованное английское название, а для «просто» фантастики используются слова, аналогичные русскому (фр. Fantastique, нем. Phantastik, исп. Fantstico).
Варианты определений- Хьюго Гернсбек давал термину «science fiction» такое определение: «Под научной фантастикой я понимаю литературу в духе Жюля Верна и Герберта Уэллса — романтические истории, переплетающиеся с научными фактами и пророческим видением»[15].
- Классическое определение научной фантастики дал исследователь Дарко Сувин в работе 1972 года: «Литературный жанр, необходимым и достаточным условием которого является одновременное присутствие остранения и познания, а главным приёмом — изображение придуманного мира, альтернативного среде, окружающей автора». Дополняя это определение, в 1974 году Сувин отмечает: «В том случае, если НФ определяется через взаимодействие познания и остранения, если это литература возможного и рационального чуда или когнитивного остранения, то — несмотря на все стерильные гибриды — она фундаментально отличается от жанров, берущих своё начало в мифе: сказки, истории ужаса, того, что сейчас получило название героического фэнтези. Все они так или иначе говорят о проникновении антикогнитивных законов в эмпирическую реальность автора или о мирах, живущих по этим законам. <…> В НФ же персонажи и ситуации не перестают быть персонажами и ситуациями человеческого мира». Позднее Сувин предложил более чёткое определение научно-фантастического «новума»: «Отличительная черта повествовательной доминанты научной фантастики — наличие вымышленного нововведения („новума“, инновации), являющегося одновременно логичным продолжением современного технического прогресса и мысленным экспериментом, основанным на когнитивной логике». Под «новумом» подразумевается введённое в повествование техническое изобретение или открытие, отличающее художественный мир произведения от мира читателя; вокруг этого изобретения или открытия выстраивается сюжет и система персонажей[11].
- Писатель Кингсли Эмис определял научную фантастику как литературу, «описывающую ситуации, невозможные в известном нам мире, но гипотетически возможные на базе науки, технологии или псевдотехнологии человеческого или инопланетного происхождения».
- Согласно мнению писателя, издателя и исследователя Джеймса Ганна, характерная особенность научной фантастики — радикальное фантастическое изменение (discontinuity), нацеленное на то, чтобы вызывать не только удивление, то есть неконвенциональную реакцию, но и критическое осмысление, анализ. Как утверждает Ганн, научная фантастика, в отличие от фэнтези, которая может в целом игнорировать законы нашего (фактического) мира, обязательно их учитывает, отталкиваясь от них. Иначе говоря, фэнтези повествует о радикально ином мире и может не иметь никакого отношения к фактическому миру. Ганн отмечает, что своеобразный тест на «научно-фантастичность» может сводиться к вопросу: «Каким образом предъявленный в произведении мир достиг такого состояния?» или «Как герой оказался именно в этом локусе?» Если ответы оказываются нелогичными, не основываются на позитивном знании или хотя бы здравом смысле, то произведение следует относить не к НФ, а к фэнтези[8].
- Исследователь Карл Фридман утверждал: «Научно-фантастический мир не просто является иным по пространственно-временным параметрам по сравнению с параметрами нашего мира. Он интересен именно той инаковостью, которая и делает его иным. Кроме того, его инаковость конкретизирована и соотнесена с нашим миром в когнитивном континууме, что радикально отличает научную фантастику от иррационального остранения фэнтези или готической литературы (эти последние исподволь оправдывают status quo, обыденность, не предоставляя ей никакой альтернативы — только необъяснимые нарушения нормы)»[16].
- По мнению Айзека Азимова, научная фантастика — это «литература о влиянии научно-технического прогресса на человека».
- Писателю Н. Спинраду принадлежит парадоксальное по содержанию, но прагматическое по интонации определение: «Научная фантастика — это всё, что было опубликовано под этим названием»[11].
- По утверждению писателя и исследователя фантастики Георгия Гуревича, научная фантастика — «это такая область, где необыкновенное создаётся материальными силами — природой или человеком с помощью науки и техники. Фантастику, где необыкновенное создаётся нематериальными, сверхъестественными силами, не следует называть научной»[17].
- В 1970 году В. Ателинг-младший писал об английском термине «science fiction»: «Уэллс изначально использовал этот термин для обозначения того, что мы сегодня назвали бы „твёрдой“ научной фантастикой, в которой основанием для повествования выступает сознательное стремление опираться на уже известные (в момент написания) факты, и уж если в повествовании также встречалось некое чудо, то по крайней мере речь не должна была идти о целом арсенале чудес»[18][19].
- Г. Л. Олди (псевдоним творческого тандема: Дмитрия Громова и Олега Ладыженского) условно делит научно-фантастические допущения на естественнонаучные и гуманитарно-научные. К первым относится введение в произведение новых изобретений и законов природы, что характерно для твёрдой НФ. Ко вторым относится введение допущений в области социологии, истории, психологии, этики, религии и даже филологии. Таким образом создаются произведения социальной фантастики, утопии и антиутопии. При этом в одном произведении может сочетаться несколько видов допущений одновременно[2].
- Литературовед Н. И. Чёрная даёт такое определение научной фантастики: «…научной следует считать ту фантастику, в которой имеется или подразумевается научное или естественное объяснение необыкновенных чудесных явлений и событий»[20]:181.
- Сергей Снегов в 1992 году в предисловии к своей книге «Люди как боги» писал: «Раз фантастика, значит, нечто выдуманное, нечто отличное от реальной действительности. А раз научная, то, стало быть, в чём-то соответствует законам развития и познания мира, выражает какую-то реальность природы и человека — хоть и выдуманное, но правдивое зеркало глубинной человеческой сущности».
- По мнению советского литературоведа К. Дхингры, «Научная фантастика — это литература образного выражения научных и социальных гипотез о будущем, настоящем и прошлом (по вопросам, разносторонне касающимся Человека), логически проецированных из явлений современности и поэтому вероятных»[21].
- Как пишет в своей статье Мария Галина, «Традиционно считается, что научная фантастика (НФ) — это литература, сюжет которой разворачивается вокруг какой-то пусть фантастической, но всё-таки научной идеи. Точнее будет сказать, что в научной фантастике изначально заданная картина мира логична и внутренне непротиворечива. Сюжет в НФ обычно строится на одном или нескольких как бы научных допущениях (возможна машина времени, передвижение в космосе быстрее света, „надпространственные тоннели“, телепатия и прочее)»[22].
- Литературовед и критик Юлий Кагарлицкий писал в публикации 1971 года: «Современная реалистическая фантастика на Западе справедливо называет себя научной. В этом выражается не обязательство „в литературной форме излагать достижения науки“, а нечто иное и неизмеримо большее. Связь современной реалистической фантастики с наукой выражается прежде всего в том, что она исходит из системы взглядов, именуемой иногда „научным гуманизмом“, иными словами, из современной модификации Просвещения. Именно в нём она находит точку опоры „вне хаоса“. <…> Эта фантастика потому и принимает название „научной“, что при всей недостоверности частных научных предположений, ею используемых, наука служит гарантом достоверности её общего взгляда на мир»[5].
- Писатель-фантаст филолог Евгений Лукин отмечал в 2000 году: «Для меня фантастика не просто литературный приём. С её помощью я пытаюсь разобраться в фантасмагории, которую мы в силу привычки именуем реальностью. А вот с так называемой „научной“ фантастикой отношения у меня всегда были несколько натянутые. Видите ли, двадцать лет назад слово „научная“ применительно к фантастике означало — помимо всего прочего — „прогрессивная“, „хорошая“ и даже „советская“. Отсутствие же „научности“ свидетельствовало об антикоммунистической направленности произведения. <…> …Сам термин „научная фантастика“ представляет собой очевидную бессмыслицу, поскольку наука и искусство несовместимы по способу отражения действительности. Научно-фантастическая художественная литература (с научной точки зрения) не более реальна, чем пятиугольный треугольник»[23].
- Российский фантастовед доктор филологических наук профессор Елена Ковтун предлагает вместо термина «научная фантастика» использовать термин «рациональная фантастика» и отмечает, что рациональная фантастика «предпочитает единую посылку рационального характера, где необыкновенное создаётся с помощью неизвестных пока законов природы или же силами науки и техники. Мир её логичен и строг: автор обязан следовать (или хотя бы не противоречить открыто) научным представлениям о вселенной, свойственным времени создания книги, „вписывая“ придуманную им фантастическую гипотезу в обыденную реальность, стараясь максимально сохранить привычный облик бытия»[24].
Особенности
Научная фантастика, мифология и сказка
Существует мнение, что научная фантастика является разновидностью современной мифологии[25]. О тесной связи научной фантастики с фольклором и мифологией писал известный фантастовед А. Ф. Бритиков[26]. Фантастика активно использует мифологию технической эры[27]. В научной фантастике существует некий аналог мифологического времени и мифологического пространства. В качестве мифологического времени выступает мир будущего, который не вполне соотносится с реальным будущим: это мир изменённый, который допускает любой вымысел, но имеет прямую мировоззренческую основу в представлении о прогрессе, лежащем за пределами художественного мира, созданного воображением автора. В качестве мифологического пространства выступают далёкие звёздные системы, галактики, чужие миры — иначе говоря, научная фантастика имеет своё «тридевятое царство»[28]:293,295.
Мифологическое время и мифологическое пространство выступают в качестве почти универсальных мотивировок: отнесение действия в далёкое будущее или другую галактику уже само по себе объясняет и существование необыкновенного прибора, и существование мыслящего океана («Солярис» Лема). Есть и ещё одна мотивировка, обладающая универсальностью: пришельцы или сверхцивилизации, которые в научной фантастике занимают место сказочных волшебников[28]:295.
В качестве имеющего мифологические основы приводится, например, фантастическое допущение космического лифта[29]. Даже такое фундаментальное мифолого-религиозное допущение, как всеобщее воскрешение умерших, нашло своё отражение в научной фантастике: в цикле романов Филипа Фармера «Мир Реки» воскрешение всего человеческого рода осуществляют инопланетяне[30].
Мифология входит в состав научно-фантастических фильмов[31]. Большую роль в развитии фантастики сыграли связанные с научной мифологией рассказы о Големе и Франкенштейне[32]. Фантастическое допущение о роботах впервые появилось в пьесе Карела Чапека «R.U.R.» и было воспринято в то время как чистая фантазия. Научные мифы основаны на достижениях науки, но их появление и развитие идёт успешнее и быстрее в научной фантастике (которую даже называют «экспериментальной лабораторией по созданию мифов»)[25].
По мере утверждения в фантастике новых универсальных мотивировок, к которым всё больше и больше привыкало сознание читателей, новый фантастический мир всё больше обнаруживал тенденцию к тому, чтобы стать относительно замкнутой системой, явиться сам для себя мотивировкой, подобно тому, как это произошло когда-то со сказочной образной системой[28]:296. Литературовед Татьяна Чернышёва отмечала по этому поводу[28]:296:
Теперь достаточно перенести действие на планету X, и никаких больше пояснений не нужно. Это всё равно, что начать рассказ со слов: «В некотором царстве, в некотором государстве…» Каждый тотчас догадается, что это сказка, то есть, простите, научная фантастика.
С завершением мифотворчества в области фантастики, окончательным формированием новой системы фантастических образов как новой базы для художественной условности и прекращением притока новых конструктивных «идей» в НФ связан тот факт, что НФ всё более и более сближается с «мейнстримом» в литературе, перестаёт быть особым жанром, а также возросшая трудность определения границ между НФ и фэнтези, «просто» фантастикой и НФ. Кингсли Эмис отмечал по этому поводу, что если когда-то космический корабль был достаточен для НФ, то теперь он часто оказывается лишь средством ввести характеры в чужую среду, не более фантастичным, чем аэроплан или такси; если же говорить об общих симпатиях фантастики, то её стали больше интересовать политика и экономика, чем космос и техника[28]:298—301.
Иными словами, НФ всё больше становится литературой, а характерные для НФ образы и ситуации всё чаще используются как символ, иносказание. Буквальность образов, прежде смущавшая исследователей, встречается всё реже и реже[28]:301.
Мир научной фантастики, создаваемый коллективными усилиями фантастов, во многом повторяет структуру, характер и функции фантастического мира фольклорной волшебной сказки. Так, в основе поэтики НФ лежит, по утверждению литературоведа Е. М. Неёлова, сказочная абсолютность — это проявляется и в образах героев НФ, в которых абсолютно реализуются жанровые роли «учёного», «не-учёного», «чудесного персонажа», и в сходстве с фольклорными волшебными предметами многообразной научно-фантастической техники (например, космический корабль, внешне непохожий на ковёр-самолёт, наследует все его абсолютные свойства и качества). Основные признаки такого рода воображаемых конструкций — характерная также и для фольклорных волшебных предметов непрерывность действия и неисчерпаемость энергии[33]:49—50. Фантастический мир — всегда ограниченный, замкнутый мир, что характерно и для фольклорной волшебной сказки, в которой граница, отделяющая сказочный мир от реального, очень прочна, пространство замкнуто, а время неопределённо по отношению к историческому. Фантастический мир закрыт, но он бесконечен, бесконечность закрытого фантастического мира предстаёт как бесконечность вариативности — эта особенность присуща опять-таки и фольклорной сказке, и литературной фантастике[33]:52—54.
Неёлов также отмечает, что в научной фантастике действует присущая сказке закономерность, открытая Д. С. Лихачёвым, –— «отсутствие сопротивления среды». По Д. С. Лихачёву, «Физическая среда сказки сама по себе как бы не знает сопротивления. …Не имеет сказка и психологической инерции. Герой не знает колебаний: решил — и сделал, подумал — и пошёл. <…> Герой отправляется в путь и достигает цели без усталости, дорожных неудобств, болезни, случайных, не обусловленных сюжетом попутных встреч и т. д.» Эти же особенности можно отметить и применительно к научной фантастике[33]:62.
Научная фантастика и наука
Хороший научно-фантастический роман должен быть правдоподобен, должен внушать читателю убеждение, что все описываемые события при известных условиях могут иметь место…
Качественная научная фантастика ставит перед собой те же задачи, что и литература в целом: в центре её внимания человек, социальные и философские проблемы, а не научные гипотезы как таковые. Следует разграничивать применение фантастики для обоснования и развития гипотезы, являющегося основным содержанием научно-фантастического произведения, и применение научной гипотезы для воплощения идейно-художественного замысла. Наглядно-образная художественная форма не может сама по себе заменить научную аргументацию и помочь обосновать авторскую научную гипотезу, добиться научной достоверности и убедительности, поэтому, когда фантастическая художественная форма применяется только в целях научного доказательства, автор тем самым обесценивает её и подрывает доверие читателей к своему творчеству[20]:224.
Научная фантастика далека от таких когда-то приписывавшихся ей целей, как пропаганда науки и техники и их популяризация, прогнозирование путей их будущего развития. НФ не является результатом синтеза науки и искусства или их методов[20]:227, не должна выходить за пределы художественной литературы и ставить перед собой задач, чуждых литературе, иначе она смыкается по своему содержанию и предназначению с научно-популярной литературой и теряет своё художественное своеобразие[20]:223. Результатом синтеза художественной фантастики и серьёзной науки неизбежно является двойной проигрыш: обеднение фантастической формы, «человеческого» содержания произведения и вульгаризация научной гипотезы[20]:224.
Тезис о якобы присущем научной фантастике особом типе «научно-художественного» мышления был подвергнут сомнению в 1960—1970-х годах, сначала в отношении творчества А. Н. Толстого, К. Чапека, О. Стэплдона, Р. Брэдбери, П. Вежинова, а потом и применительно к остальным фантастам, начиная с Г. Уэллса. Стала очевидна условность определения «научная». Научная фантастика, как считает большинство литературоведов, «стремится не к сковывающему воображение строго научному обоснованию… вымысла, а лишь к его внешнему наукообразию» (формулировка Н. Чёрной)[9]. Во второй половине XX века стало ясно, что фантастика отказывается от цели популяризировать теории и достижения науки, предоставив решать эту задачу научно-популярной литературе. Научно-популярная литература уже не нуждается в беллетристической форме и увлекательном сюжете, поскольку возросшая роль науки в обществе, её превращение в непосредственную производительную силу предоставили научно-популярным книгам очень широкую читательскую аудиторию[35]:6.
Для научно-фантастической идеи (научно-фантастического допущения) характерна метафоричность и условность, которую часто отказываются признать литературоведы и писатели, хотя признают условность художественного образа в литературе нефантастической. Научно-фантастическую идею не следует оценивать по критерию буквальной научной правды, она всегда метафорична и своей многозначностью ближе к художественному образу, чем к логическому понятию[36].
|
|