Меню
Главная
Случайная статья
Настройки
|
Азербайджанская мифология (азерб. Azrbaycan mifologiyas) — система мифологических представлений азербайджанцев, являющаяся частью мифологии тюркских народов. На формирование азербайджанских мифологических сюжетов и персонажей повлияли мифологии Месопотамии[1][уточнить], Ирана[2][3] и тюркских народов[4][5]. Различные азербайджанские мифы берут своё происхождение из эпосов «Эргенекон»[6], «Огуз»[6], «Китаби-Деде Коркут»[6] и «Огузнаме»[7][8].
Азербайджанские мифы подверглись воздействию местного ритуализма, культовых верований, тотемизма и шаманизма[9]. Среди злых существ азербайджанской мифологии джины восходят к исламской традиции, дивы и пери — к зороастризму, а Хал (Ал) Ана и эрдов — к шаманистским представлениям[10].
В азербайджанской мифологии существуют тексты о происхождении первого человека, о том, как от него произошли другие люди, о возрождении жизни после великого потопа. Пять священных элементов — огонь, металл, камень, земля и вода — пользовались особым почитанием, наряду с почитанием деревьев[11]. Существует миф о том, что первые люди были великанами, жившими очень долго[12]. Согласно азербайджанским мифам, тюрк (как предок тюркских народов) происходит от потомков пророка Ноя и обретает путь к спасению при помощи волка[13]. По мифу о конце света, в самом конце выживут лишь старая женщина, символизирующая Великую Мать, и волк.[14] Согласно поверью о «спящем мире», каждую весну на Новруз мир умирает и вновь возрождается[15].
В азербайджанской мифологии присутствуют гиганты, дивы, драконы и другие мифические и полумифические существа[16]. Из ислама сюда пришли всемогущий и милосердный Аллах, ангелы, оберегающие человека в разных аспектах его жизни, и другие персонажи[17]. В мифах, сказках и дастанах некоторые герои меняют свой облик; поскольку эта способность имеет функционально важную роль, таких существ называют «дёнэргэ». «Эйялар» или «ийялар» — мифологические или покровительственные существа, охраняющие или олицетворяющие определённые природные объекты[18].
Азербайджанский поэт Иззеддин Хасаноглу в своём месневи «Китаби-Сирэтин-Наби» изложил свои представления о сотворении, которые согласуются с идеями, отражёнными в гёктюркских памятниках[19]. Абдуррагим бек Хагвердиев в таких произведениях, как «Пери джаду», «Гырмызы гары» («Красная старуха»), «Дагылан тифаг» («Развалившийся союз»), мастерски использовал мифологические элементы[20]. В современной азербайджанской литературе мифологические мотивы присутствуют в романе Юсифа Самедоглу «День преступления», романе Исы Муганны «Мяхшяр» («Страшный суд»)[21], а также в произведениях Мовлуда Сулейманлы «Кёч» («Переселение»), «Шейтан» («Дьявол»), «Йел Ахмядин бяйлийи» («Бейлик Ветреного Ахмеда»)[22].
Содержание
История
Источники мифологии
Несмотря на то, что большинство азербайджанцев — шииты, в их ритуалах сохранились пережитки зороастризма и других доисламских традиций. Сам праздник Новруз, разжигание огня для здоровья и удачи в новом году — древние обычаи, связанные с зороастризмом[23]
На формирование азербайджанских мифологических сюжетов и персонажей повлияли мифологии Месопотамии[1]
Месопотамское влияние проявляется в азербайджанской суфийской литературе, в обожествлении и олицетворении глаз. Вероятно, такая особенность изображения глаз восходит к древним мифам и легендам о богинях глаз. Родина азербайджанского поэта Мухаммеда Физули — Месопотамия (современный Ирак)— в древности была полна храмов глаз и статуй богинь глаз[26]
Различные азербайджанские мифы берут своё происхождение из «Огузнаме» и эпоса «Китаби-Деде Коркут»[7]. Согласно азербайджанскому исследователю Ш. Мустафаеву, историк XIII—XIV вв. Фазлуллах Рашид ад-Дин, в процессе написания своего труда «Джами ат-Таварих», использовал как источники, существовавшие в местной тюркской среде, так и родословные легенды, принесённые мигрантами с Востока, чтобы отразить историю тюрков[27]. Огузские устные генеалогические традиции были записаны либо в Анатолии, либо в Азербайджане[28]. Произведение «Тарих-и Огуз» (Огузнаме), связанное с Огуз-ханом, имеет сюжетные линии, сходные с «Искендернаме» Низами Гянджеви и «Романом об Искендере» сирийского монаха Якова из Серуха. Эти литературные связи поддерживают точку зрения Ахмеда Зеки Валиди Тогана о том, что «Тарих-и Огуз» был создан в Азербайджане.[29] В XV веке в Азербайджане туркманы возвели огузский миф о происхождении рода в ранг династийного. Так, Кара Юсиф считал себя потомком Чингиз Альпа, а Ак-Коюнлу — потомками Байандур-хана, происходившими от Огуз-хана.[29] Ещё одним доказательством распространённости огузских родословных легенд в тюркской среде Азербайджана XV века является тот факт, что Хасан ибн Махмуд из племени огуз-байат, отправляясь в хадж, взял с собой рукопись «Огузнаме» и на её основе написал «Джам-и Джам-аин»[30]. В «Джам-и Джам-аин» использованы и местные истории Азербайджана и Курдистана. Доказательством тому служат сходные сюжеты в «Шарафнаме» курдского историка Шараф-хана Битлиси и «Китаби-Деде Коркуд»[29].
Наиболее наглядным свидетельством широкого распространения огузских преданий является то, что некоторые истории, именуемые «Огузнаме», были записаны именно в Азербайджане, в туркоманской среде, в составе эпоса «Китаби-Деде Коркут».[27] Этот эпос объединяет как ранние тюркские, так и архаичные кавказские представления[7]. Его тематика восходит как к более древней эпохе борьбы огузов с кипчаками и печенегами в Центральной Азии, так и к борьбе племенного союза Ак-Коюнлу с христианами.[31] Сведения о могиле Деде Коркуда в Дербенде приводят такие путешественники, как Адам Олеарий, Эвлия Челеби, а также упоминает «Дербенд-наме». Эвлия Челеби отмечал, что ширванцы очень почитают эту могилу.[32] Фантастические мотивы азербайджанских сказок связывают с «Китаби-Деде Коркут»[33].
Формирование и характеристики
Азербайджанские мифы подверглись влиянию ритуализма, культовых верований, тотемизма и шаманизма[9]. Азербайджанская и армянская мифологии формируют мифологическую среду Южного Кавказа, тогда как Грузия относится не к этой среде, а к картвельской мифологической среде[34].
Среди злых существ азербайджанской мифологии джинны относятся к исламской традиции, дивы и пэри — к зороастризму, а Хал анасы и эрдов — к шаманистским воззрениям[10]. В азербайджаноязычном месневи «Китаби-Сирэтин-Нэби» конца XIII—начала XIV века поэта Иззеддина Хасаноглу представление о космосе и мифические идеи свидетельствуют о том, что вера в Небесного Бога (Гёк Танры) продолжила своё существование в рамках ислама[35].
Монгольское нашествие XIII века и последующий период господства Ильханидов над Иранским Азербайджаном и территориями современного Азербайджана привели к усилению здесь шаманистских обычаев. Шаманские традиции претерпели изменения под влиянием ислама и в тех областях, где они не наносили вреда и не были существенными, смогли сохраниться. Древние обычаи и традиции продолжили жить в азербайджанской культурной среде — в детском фольклоре и играх, обрядах и верованиях широких народных масс. Например, нет сомнения, что обычай азербайджанцев есть плов по четвергам в честь душ усопших является пережитком древнего шаманизма[36]
Мифы и легенды азербайджанцев построены на вере в различных мифических и полумифических существ, несущих в себе добро и зло. В азербайджанской мифологической системе существуют мифические единства: земля и небо, море и гора, вода и имя, человек и чудовище, дерево и цветок. Мифы, связанные с этими единствами, создавались в разные периоды социального развития и отражают ранний этап развития человечества. Значительная часть мифов как самостоятельные мифологические объекты веками передавалась устно, из поколения в поколение, дойдя до наших дней[16].
Несмотря на внешние влияния, азербайджанская мифология сохранила свою национальную самобытность. Азербайджанская мифология была тесно связана с персидским фольклором, и они оказывали взаимное влияние друг на друга. Тем не менее азербайджанская мифология сумела сохранить свою оригинальность. Согласно азербайджанскому исследователю А. Набиеву, персидская мифология также заимствовала ряд мифологических сюжетов у азербайджанской[37]. Кумыкская мифология была внутренне связана с азербайджанской как в типологическом, так и в генетическом плане[38].
В азербайджанской народной культуре мотивы дракона (эждаха), дива и пэри не встречаются в мифологических преданиях, тогда как такие персонажи мифологических преданий, как Гарачуха, Хал анасы и другие, не используются в дастанах и рассказах. Поскольку мифологические верования воспринимались людьми как реальность, герои мифологических преданий не переносились в рассказы и другие фольклорные произведения. Например, пока имя Гарачуха (аналог Домового) не утратило своего этнографического смысла и связанные с ним верования не были забыты, включить его образ в дастаны и рассказы не представлялось возможным[39].
Изучение и запись
Ещё в XIX веке, наряду с различными жанрами азербайджанского фольклора, некоторые азербайджанские мифы были записаны со слов местного населения и опубликованы в русской прессе. Например, в 9-м номере «Сборника материалов для описания местностей и племён Кавказа» (СМОМПК) были напечатаны собранные учителем из села Бёюк Веди Хашим беком Везировым материалы под названием «Некоторые сведения о татарских поверьях». В них приводились представления о джинах, дивах, шайтане, природных явлениях, огне и воде, животных, птицах и насекомых, о злом духе Хал анасы, об отношениях между духами, о мёртвых и т. д. В 17-м номере СМОМПК были опубликованы материалы, собранные учителем русско-татарской школы № 2 в Баку, М. Эфендиевым, под названием «Из поверий шамахинских татар». Здесь приводились верования, связанные с небом, солнцем, луной, падением звёзд, райским деревом, радугой, затмениями солнца и луны, громом и дождём, шайтаном, колдовством, гаданием, сглазом, чудовищами, водой и т. д.[40]
Сведения об азербайджанской мифологии встречаются в некоторых трудах таких учёных, как Мирза Казым бек и Аббаскули ага Бакиханов. В 1920-е годы фольклористы в своих работах также уделяли внимание азербайджанской мифологии. Особых заслуг в этом направлении добился учёный и писатель Юсиф Везир Чеменземинли[40]. Чеменземинли был первым азербайджанским исследователем, который предпринял инициативу по реконструкции азербайджанских мифов, опираясь на сказки[41].
Такие учёные, как М. Тахмасиб, А. Багри, В. Велиев, А. Набиев, писали труды об азербайджанских мифах. Большая часть исследований об азербайджанских мифах была проведена в 1980-х годах под руководством Мирали Сеидова. Классификацию и таблицы азербайджанских мифов на основе числовых данных представил Азад Набиев[40].
С начала 1970-х годов сбору и изданию азербайджанской мифологии было уделено большое внимание. Были изданы книги, содержащие азербайджанские мифы: «Азербайджанские сказки, мифы, легенды» (Баку, 1988, составитель А. Набиев), «Азербайджанские мифологические тексты» (Баку, 1988, на азербайджанском языке), «Волшебные колоски (Азербайджанские мифы)» (Баку, 1990, составитель А. Набиев)[40].
Классификация
Азербайджанский исследователь Рамазан Гафарлы в своей монографии «Азербайджанская мифология» предлагает следующую классификацию азербайджанских мифологических идей: анимизм, тотемизм, аниматизм, антропоморфизм, магия, фетишизм и культы[42]. В азербайджанских верованиях существует представление о том, что всё в природе обладает духом. Например, считается, что у инжирового дерева есть свой дух, поэтому его не рубят, говоря: «Его дух тебя накажет». Когда на землю выплескивают кипяток, говорят: «Ты оскорбил дух земли». Если бросить камень в птицу, предостерегают: «Осторожно, бойся её духа!». В азербайджанской традиции дастанов встречаются следы идеи о том, что душа может быть сохранена в каком-то другом месте[43].
В азербайджанской мифологии существует множество мифов, связанных с тотемами[44]. В тотемизме происхождение общины возводится к какому-либо животному или растению. В некоторых случаях тотемное животное или растение даёт название всему племени.[45] В азербайджанских народных верованиях можно заметить отношение к волку, оленю, корове, белой птице, змеям, льву, дереву как к тотемам[46]. Народ создал множество мифов о различных одомашненных и диких животных, а также о птицах. Некоторые из них были опубликованы ещё в XIX веке, некоторые — в книге А. Багры «Фольклор Азербайджана и прилегающих стран» (1930). Например, согласно мифу о пророке Ибрахимхалиле и ласточке, эта птица является священной, и убить её — грех. Существует и миф о тураче, считающемся символом красоты[47]. В старинных мифах и преданиях о змеях они дружелюбны, дают людям силы и могут научить языку животных. Они лежат на сокровищах и делятся ими с людьми. В некоторых мифах змеи даже живут вместе с людьми и помогают им. Однако со временем змеи в мифах стали восприниматься как ядовитые существа, получив негативный образ[48].
В азербайджанской мифологии на первый план выдвигается идея вечного существования души человека, в особенности души умершего. Считается, что даже если тело прекращает свою деятельность, душа продолжает жить в реальном мире, только утрачивая продуктивность.[43] Когда в Азербайджане идут на могилу, несут с собой халву, приготовленную для души умершего, а на Новруз приносят на могилу сэмэни. Когда родственники и близкие навещают могилу, они омывают её, брызгают водой, трижды стучат в нижнюю часть надгробия, оповещая тем самым усопшего о своём приходе. На могиле оставляют определённые знаки, указывающие на то, что пришли её посетить[49].
Также в верованиях присутствует антропоморфизация предметов, природных явлений и сил, неодушевлённых объектов, небесных тел, животных и птиц, то есть наделение их человеческими качествами. В азербайджанской мифологии всё — от камня до небесных тел (солнце, луна, звёзды) — может мыслить, говорить, творить и действовать осознанно, подобно человеку[50][51].
В азербайджанской мифологии магия, то есть умение оказывать воздействие на мир (природные явления, духов, настроение и здоровье людей) сверхъестественными силами, представлена в виде комплексов заклятий, колдовства, чар, талисманов, гаданий и молитв[51]. В прошлом азербайджанцы, чтобы избавить человека от страха, давали ему воду с отпечатком дверного засовa (джафта). Считалось, что намазывание тела козьим салом может исцелить больного. Чтобы злые дела не осуществились, использовали волчий жир или змеиную кожу. Вешали у порога дома сучья колючих деревьев или растение «узярлик» (гармала, могильник), чтобы не пропустить внутрь дурной глаз. Чтобы сохранить сад от порчи, на изгородь насаживали собачий череп[52].
Фетишизм занимает особое место в азербайджанских мифологических представлениях. Согласно этим представлениям, на протяжении истории обожествлялись небольшие предметы (предметы быта, оружия), родники, холмы, скалы. Со временем они стали источником надежды для людей. Во многих азербайджанских легендах описываются волшебные предметы и средства, которые творят чудеса[53]. Такие верования приводили к священному почитанию различных мест. Одними из таких мест являются горы. Например, в азербайджанских баятах (народных четверостишиях) горы упоминаются как величественные объекты. Существуют также стихи, указывающие на веру в священность гор[54]. Гора Гошкар в прошлом почиталась азербайджанцами как священная[55].
В азербайджанской мифологической системе и верованиях можно встретить следы культа дерева, горы, скалы, воды, родника, змеи, быка, коровы, коня, очага, отца, матери, деда. В Шеки существует святилище Бабаратма, в Агдаше — место почитания Гюндогду баба, являющиеся могилами священных людей.[56] Культ дерева широко распространён. Даже в наши дни можно увидеть, как к деревьям привязывают лоскутки ткани или нити. «Ореховое святилище» («Гоз пири») в селе Илису посещают больные, желающие исцеления, или женщины, стремящиеся зачать ребёнка; считается, что поскольку ореховое дерево ежегодно плодоносит, оно обладает чудодейственной и целебной силой[57]. Между Гахом и Илису есть место под названием Карабулаг («Чёрный родник»), там находится «Зогал пири» (святилище кизила). Посетители привязывают к веткам кизила нити, тряпочки, кусочки пряжи, бумажные деньги и т. д.[58]
Мифологическое мировоззрение
Если рассматривать сюжеты азербайджанской мифологии на основе чисел от 1 до 9, можно провести более ясную классификацию. Например, число 3 отражает три реальности — растительный мир, мир животных и человеческое общество; число 4 символизирует элементы воду, огонь, воздух и землю; числа 5-9 выражают соответствующие понятия[59].
Согласно древним мифологическим и традиционным представлениям, мир имеет свой порядок. Например, в азербайджанских мифах, когда в небе летят журавли, нельзя трогать камни на земле, так как считается, что это нарушит установленный порядок[60]. В азербайджанских верованиях при сильной буре говорят: «Шайтан невесту приводит» («eytan glin gtirir»)[61]. В азербайджанском языке существует клятва «именем солнца» («gn haqq»), а также проклятие, связанное с тем, чтобы не видеть солнечного света. Эти представления восходят к древним верованиям о Солнце. Существование святилищ и оджагов под названиями «Дед Солнце» («Dd Gn») и «Гюндогду баба» («Gndodu Baba»; Дед, породивший Солнце) подтверждает это[62].
В тюркских мифологических дастанах описываются белолицые девушки, спускающиеся с неба. Этот мотив живёт и в азербайджанских выражениях. Когда происходят невероятные события, используют фразы, выражающие удивление и радость: «Как будто спустилось с неба» («El bil gydn yer endi»), «Я искал в небе, а ты упал мне на руки на земле» («Gyd axtarrdm, yerd lim ddn»)[63]. Согласно одному мифу, Земля покоится на рогах золотого быка[64]. Зима в азербайджанских мифах представлена в образе старухи («qoca qar»)[65].
Одной из широко распространённых тем в мифологических текстах является чудесное превращение определённых персонажей в птиц или перья. Это событие чаще всего происходит в ответ на желание героя спастись от несправедливости и жестокости. Небеса, услышав мольбу, превращают героя в иной облик. Таким образом выражается интерес к неведомому, к исследованию мира. Другая версия состоит в том, что полёты в небе — не просто фантазия, а некая иная реальность[66].
В азербайджанских текстах встречаются легенды о превращении людей в камень. Это может произойти либо вследствие проклятия, либо по собственному желанию людей, которые, покидая этот мир, становятся камнем, и Небеса проявляют милосердие, совершая это превращение. В легенде о чудесном 350-летнем сне, герои считают, что спали всего 2 дня. Это напоминает теорию относительности[66].
Языки
Существует миф о том, что из-за сорока постоянно спорящих сыновей Адама и Евы возникли различные языки. Согласно мифу, увидев ссору своих детей, Адам разгневался и пожелал, чтобы с тех пор они перестали понимать друг друга[67].
Язык Хал или Ал — это речь, произносимая наоборот. Согласно верованиям, с демоническими существами говорят наоборот. Поскольку их жизнь и деяния обратны человеческим, то и их язык является перевернутым. В некоторых районах Азербайджана женщинам, которые делают всё наоборот, говорят: «Ты что, из рода Хал/Халов?» По представлениям азербайджанцев о демонических силах, Хал анасы (мать Хал) поступает наперекор словам человека. Если хочешь, чтобы она ушла, нужно сказать: «Приходи»; если хочешь, чтобы она пришла, нужно сказать: «Уходи»[68]. Захваченные человеком гульябани (оборотни или другие мифические существа) тоже делают всё наоборот[69].
В азербайджанских сказках герою иногда советуют делать всё наоборот. Например, когда птица Симург просит у него мясо, он должен дать ей воду, а когда просит воду — дать мясо. В другом рассказе, если ведьма (символизирующая мифическую Великую Мать) встречает девушку, которая льстиво её хвалит, то показывает ей правильный путь, а девушке, упрекающей её за безобразие, указывает неправильный путь. Из этого можно сделать вывод, что, говоря с демоническими существами наоборот, герой получает правильные указания, а говоря с ними обычным образом, он получает неправильные[70].
Существуют тексты о людях, которые понимают язык природы, например, речь животных. Возможно, это были носители телепатии, способные обмениваться мыслями на расстоянии, а значит, и понимать «мысли» более примитивных существ[66]. Герою сказки Овчу Пириму в рот плюнул царь змей, поэтому он стал понимать язык птиц и животных, и они от него не убегают[71]. Овчу Пирим, понимая их язык, может ими управлять[72].
В азербайджанской народной культуре есть персонаж Кялнийет, описываемый как визирь или помощник шаха Аббаса. Он говорит с правителем на чудесном языке и всегда выходит победителем[73].
Другие миры
Согласно верованиям азербайджанских тюрков, птица Шеша, вредящая детям, приходит из неизвестного мира[74]. Выражение «Слепой шайтан» (Kor eytan), используемое в Азербайджане, на Балканах и в Анатолии, указывает на то, что представления о шайтане развились из представлений о существах из подземного мира — «кёрмёсах» — в алтайско-саянской мифологии[75].
Образ «Агадж киши» («Мужчина-дерево», «человек-дерево»), присутствующий в азербайджанских верованиях, может быть связан с иным миром, поскольку он имеет зловонный запах и злую природу[76]. Персонаж «Коса» («Безбородый» или «Облезлый») в обрядовой игре «Кос-коса», будучи уродливым и тщедушным, ассоциируется с тайным миром и злым пространством[77]. В сказке о Меликмаммеде через колодец можно попасть в загробный мир; чёрный баран в колодце переносит Меликмаммеда в тёмный мир, а белый баран — в мир света[9]. Мифические кони, связанные со злыми мирами, изображаются асимметричными. В азербайджанских историях встречаются шестиногие, двурогие и одноглазые кони. Конь Гырат эпического героя Кёроглу также асимметричен и непривлекателен[78].
Существует интересная легенда о крепости Лёк в Кельбаджаре. По преданию, её построили крылатые люди, спустившиеся с небес. Лёк сам являлся мифическим героем, способным менять облик и командовать грозным войском[66]. Герой по имени Охайй живёт под водой и олицетворяет иной мир. Его крепость окружена со всех сторон морями человеческой крови. Во дворе замка толпятся люди в обличии животных. На самом деле замок — это царство мёртвых, дно которой уходит в морскую пучину, а верх поднимается до седьмого неба; оно обнесено стенами из человеческих черепов[79]. В азербайджанских верованиях Хал анасы и мать джиннов не отличаются друг от друга; обе связаны с подземным миром и водной стихией[80].
В азербайджанских историях див часто изображается рогатым. Рога, большие отвислые груди, одноглазие указывают на его связь с Улу Ана (Великой Матерью), подземным миром и покровительством плодородия[81]. Азербайджанский дастан «Чача» связан с представлениями о том мире, а также с мотивом крови, имеющей роль оживления[78]. В азербайджанской мифологии некоторые существа выступают посредниками между двумя мирами и способны путешествовать в оба. Примером этому служат кони, змеи и некоторые птицы («Тапдыг», «Меликмаммед»)[82]. Считалось, что священные горы устанавливают связь между землёй и небом. Исходя из этой логики, горный дух (Da iysi) считался тем, кто устанавливает контакт с Небесным Богом (Гёй Танры), а горы считались вратами небес[83]. Согласно одному из верований, у дерева иного мира каждый лист соответствует человеку из нашего мира. Когда лист падает на землю, человек, которому он соответствует, умирает. Когда падающий лист задевает другие листья, у людей, которым те соответствуют, звенит в ушах[84].
В азербайджанских сказках убийство дива приводит к тому, что тёмный мир получает свет. Мотив женского правителя загробного мира в сказках проявляется в образе старухи-дива, «нижняя губа которой подметает землю, а верхняя — небо». Герой, связанный с загробным миром, либо рождается от плевка обитателя того мира, либо от принесённого оттуда плода.[85]
Смерть и вечная жизнь
У азербайджанцев существует поверье, что если собрать первое яблоко до рассвета и восхода солнца в начале сезона сбора урожая, оно дарует «вечную жизнь»[86]. По распространённой среди народа легенде, Искандер Зулькарнайн (Александр Двурогий, Александр Македонский) узнал о том, что вода бессмертия (живой воды) находится в Ширване, в похожем на рай саду Гюлистан-и Ирам, и отправился туда[87]. Способность воды исцелять больных отражена в азербайджанских сказках: асимметричный, безволосый ребёнок, рождённый, как конь, оживает с помощью воды[88].
Согласно азербайджанским мифическим верованиям, когда человек умирает, падает его звезда. Если человек считает, что упавшая звезда не его, он может сказать: «Ulduzum yerind» («Моя звезда на месте») или «tu-tu-tu» (чтобы отвратить беду)[89]. По другому поверью, у каждого человека на небе есть своя счастливая звезда. Если человек увидит её, он умрёт. Также считается, что жизнь каждого человека связана с небом нитью: если эта нить оборвётся, человек умрёт. Поэтому выражение «pin qrlsn» («Пусть оборвётся твоя нить») используется как проклятие[90]. В одной из азербайджанских сказок злая девушка умирает, когда ей отрубают палец, так как верили, что душа находится в пальце[91]. В азербайджанских историях встречаются непобедимые герои, у которых на груди растёт волос, доходящий до колен, символизирующий жизненную силу[92].
Древние тюрки воспринимали смерть как «восхождение» или «вознесение». В Азербайджане сохранилось выражение «его душа вылетела через печную трубу» (ruhu bacadan udu), означающее смерть человека. Здесь подразумевается, что умерший был возлюбленным рабом Бога, которого Он призвал к себе[63]. По древним мифологическим представлениям, смерть считалась источником обновления и силы. Считалось, что женщина, прошедшая над помостом, на котором обмывали покойного, обязательно забеременеет. Это связано с мифологическими верованиями[93]. В азербайджанском дастане «Гул Махмуд» мёртвых воскрешают, читая стихи над их головами. Это похоже на мотив из эпоса «Манас», где воины оживают от молитвы[94].
Столкновение с очень плачущими или неудачливыми людьми считается предзнаменованием смерти[95]. Считалось также, что проходящих мимо кладбища может «схватить» («qarabasma», сонный паралич) Гара — злое существо[96]. В легенде об Озане в стране бессмертных было запрещено произносить слово «смерть». Тем, кто не употреблял это слово в мыслях и речи, даровали бессмертие[66].
Семьи, потерявшие сыновей в бою, вывешивали у себя чёрный траурный флаг.[96] Когда в Азербайджане умирает человек, о нём говорят: «Мы доверили его земле» («torpaa mant etdik»). Таким образом, земля считается местом, которому вверяют драгоценного покойного. Хотя смерть и считали очищающей даже для самого грешного человека, о некоторых говорили: «Их даже земля не примет»[96]. Если умирающий долго не может испустить дух, это объясняют тем, что он не хочет умирать, не увидев любимого человека[95].
Обряд шамана, провожающего душу умершего в загробный мир, отражён в азербайджанских сказках в виде мотива сундука, брошенного в море. Полагали, что помещение героя в сундук означает его временную смерть, а бросание в воду — отправление в загробный мир. Таким образом, герой соединяется с иным миром. Открытие сундука символизирует его воскресение[97].
Мифологическая история мира
Возникновение вселенной
В азербайджанской мифологии существуют тексты о происхождении первого человека, о том, как от него произошли другие люди, о возрождении жизни после великого потопа, о почитании пяти священных сущностей (огня, металла, камня, земли и воды), а также о деревьях как объектах уважения. Существует идея о том, что первый человек возник из древа жизни, находящегося в чреве Великой Матери Кюбей хатун. Все эти темы входят в структуру мифов, которые в виде кратких повествований представляют явления природы, животных, небесные тела, тем самым формируя анимистическую модель мира[11].
В азербайджанских мифах в самом начале всего либо существует только Бог, либо великий океан (море), либо нет ничего. В одном из мифов сначала внезапно появляются животные, насекомые, растения, деревья; в другом мифе сначала Бог в великом океане создает драгоценные камни, которые затем похищают джины, и из этих камней возникают небо, звезды и Луна. Космогонические мифы Азербайджана соответствуют монотеизму[98][67].
По одному древнему азербайджанскому преданию, сперва были созданы небо и земля, а затем животные, растения и люди. Когда людей стало слишком много, и им стало тесно на земле, они начали бороться друг с другом. После этого небо и земля, прежде бывшие слитыми, разъединились[99]. Существует вера, что сначала было сотворено небо, затем земля, и что небо состоит из семи слоёв. На первом из них находится земля, на остальных в соответствии со своими обязанностями живут ангелы. На седьмом слое Бог восседает на престоле и управляет миром[83].
В азербайджанских мифологических текстах роль воды в творении мира оценивается особенно высоко. Согласно верованиям, изначально вся земля была покрыта водой. Бог превращает воду в ил, затем высушивает его, и так образуется суша. Из земли прорастают растения, из неё возникают люди[100]. Слова Шаха Исмаила Хатаи «Gvhri ab eyldim, tutdu cahan srbsrp» («Я сделал жемчуг водой, и она покрыла весь мир») также намекают на эпоху творения, на первоначальный период, когда земля была окружена водой[101].
Формирование природы
В мифологических представлениях, связанных с небесными телами, они могут разговаривать друг с другом, спорить, сражаться с джиннами и дивами. Небесные тела влюбляются друг в друга и в людей, а в некоторых историях и люди влюбляются в небесные тела. Считается, что когда-то небесные тела покинули место, где они жили прежде, поднялись на небо и поделили между собой пространства. Существуют мифы о том, что когда-то небо и земля были единым целым.[67]
В некоторых азербайджанских мифах Солнце представляется девочкой, а Луна — мальчиком[102]. Отношения Солнца и Луны описываются по-разному: как брат и сестра, два брата, мать и сын, влюблённые и т. д.[67] Согласно одной легенде, Луна не давала покоя Солнцу, преследуя его. Однажды, когда Луна гналась за Солнцем, Солнце взяло с земли грязь и бросило в лицо Луне. С тех пор на Луне остались пятна.[103] По другой легенде, мать прокляла Солнце и Луну, чтобы они больше никогда не встречались, так как они не могли поладить[67].
Существует легенда о возникновении звезды Улькер (Плеяды). Согласно преданию, отец хотел выдать девушку по имени Улькер замуж за знатного вельможу в обмен на сено. Улькер воззвала к небу и достала сено, а затем сама поднялась на небо. В легенде о «Карвангыран» говорится о ложной звезде Улькер: смотритель каравана, приняв её за настоящую, направляет караван, и тот попадает под буран. Поэтому эту обманную звезду называют «Карвангыран» («Разбивающий караван»).[84]
Согласно мифу о детях Солнца, Солнце, являясь создателем и правителем мироздания, имело непокорных детей — Зиму, Туман и Облако, которые захватили в плен её любимого ребёнка Шуа (Луч) и бросили его в тандыр (глиняная печь). Когда Солнце вернулось, оно изгнало Зиму с лица земли, Туман отправило к скалам, а Облако — к горам[104]. По этому мифу люди являются потомками Сачлы гыз (Девы с волосами) и любимыми внуками Солнца. Горы, Скалы, Холмы, Равнины, Реки и Море — сыновья Солнца[104][105].
Горы и долины в мифах предстают в роли персонажей, чьи соседские отношения перерастают в физические столкновения. Например, горы, ссорясь с соседом, могут расколоться, или «беременная» гора рожает маленькую гору. Так появляются «Большая гора» и «Малая гора»[67]. По народному преданию, однажды женщина по имени Фатма положила под себя семь разноцветных клубков ниток. Из-за дувшего ветра клубки укатились, и она рассердилась на владыку ветров Йел ийяси (Духа ветра) Хейдара, пытаясь выстрелить в него из лука и стрелы. Но Хейдар сумел убежать и спрятал пряжу на седьмом небе. Так возникла радуга[106].
Согласно одной легенде, в древности год делили на месяцы, и каждому месяцу давали по 32 дня, а месяцу Боз («Серый») — 14 дней. Чтобы Боз не обижался, каждый месяц подарил ему по одному дню. Однако и после этого дней у Боза оказалось мало, и некоторые месяцы снова уступили ему ещё по дню. Поскольку Боз набрал дни у разных месяцев, погода в его дни стала очень непостоянной[107].
Эпоха предков
Согласно легенде о «Человеческом роде» (nsan nsli), зарождение человечества состояло из трёх этапов. Первое поколение жило по 500—600 лет, было высокорослым и широкоплечим, обитало в пещерах. Когда их стало слишком много, и Земля не могла их вместить, Бог уменьшил продолжительность жизни до 300 лет. После дальнейшего увеличения населения Бог ещё сократил жизнь людей до 70-100 лет, что соответствует третьему, нынешнему поколению людей.[12]
В одной легенде говорится, что созданные Богом существа на Земле были поделены на 4 группы: первая — люди с человеческими головами, вторая — дикие звери со львиными головами, третья — домашний скот и тягловые животные с коровьими головами, а четвёртая включала всех остальных живых существ, в том числе животных, птиц и других чувствительных созданий. Все они находятся под покровительством четырёх огромных ангелов с птичьими головами, которые защищают их от природных катастроф, зноя, холода, проклятий и страданий[17].
Существует миф о том, что сначала люди были великанами, а затем постепенно уменьшились в размерах. Поэтому находки больших костей в старых могилах связывают с гигантами («Длина Угуза»). О крупных людях также говорят: «Оставшийся от Угуза».[108] Согласно записанным в некоторых районах Азербайджана преданиям, «угузы» (живущие 1000 лет) или «узуны» (живущие 300 лет) — древние великаны. Когда о них упоминают, говорят: «Они были нашими предками»[108]. Считается, что узуны (длинные) нашли человеческий род в лесу; старец узунов, предвидя будущее, заявил, что люди заменят узунов[18]. Согласно одному мифическому тексту, одного из первых гигантских людей звали Абазар, и он мог переступить реку Араз одним шагом.[11]
Согласно некоторым азербайджанским мифическим верованиям, все названия вещей во вселенной дал Деде Коркуд[109]. То, что Деде Коркуд дает героям имя «эр» (муж), возвышает его до статуса демиурга (творца) и культурного героя.[110] В Азербайджане женщины, глядя на горы, прикрывают лицо покрывалом и говорят: «Свёкор смотрит, стыдно», а сами горы почтительно называют «баба» (дед). Это может быть связано с представлением горы как родовой горы мужа и свёкра.[111] В верованиях азербайджанских тюрков культ воды проявляется в представлении воды как деда, предка, дарующего потомство, в клятвах водой и почитании её как предка.[112]
В верованиях Хал (Хал анасы — «мать Хал») упоминается как «родственник из вымершего рода». Развалины, места старых оджагов (очагов) и могилы считались останками со времён Хал. Однако в некоторых историях рассказывается о людях, которые захватывали Хал анасы и приводили её домой как жену. От неё они могли иметь детей размером с дракона[113].
В системе верований азербайджанцев важную роль играют пиры и оджаги (очаги, священные места), в названиях которых нередко встречаются слова «баба» и «деде» (дед)[114]. Древние усыпальницы и святилища, такие как Дири Баба, Гырхлар Баба, Йел Баба, Аг Баба и Атлы Баба, связаны с историческими священными обрядами[115]. В азербайджанской культуре много мифических персонажей, носящих имя с корнем «баба», к которым обращаются в благословениях и проклятиях. Среди них можно назвать Аран Баба, Пири Баба, Шах Баба, Баба Дервиш и др.[116][117]
Значительная часть азербайджанских мифов связана с пророком Нухом (Ноем), его ковчегом и горой Агрыдаг, где он спас мир от Великого потопа[66]. Согласно верованиям, пророк Нух дал названия таким горам, как Иландаг, Агрыдаг, Кяркидаг.[118] Получив предупреждение от Бога, он начал строить ковчег, в чём ему помогал Адж пехлеван. Ковчег строили семь мастеров. Признаком начала потопа стало то, что тандыр наполовину наполнился водой[119].
В азербайджанской легенде о потопе некая бабушка, обладающая, возможно, пророческой способностью, говорит своему внуку о приближающемся наводнении. Когда она понимает, что не сможет добраться до высоких мест (гор), то просит внука спастись. Исполнив слова бабушки, ребёнок таким образом выживает. Когда после схода воды пророк Нух оглядывается вокруг и видит этого мальчика, спасшегося без ковчега, он сильно удивляется и даёт ему имя «Дириг», «Дири» («Живой»).[120]
Множество азербайджанских мифов посвящено волку. Существуют мифы, в которых волк представлен как образ Солнца и его лучей. Истоки этих представлений восходят к эпосу «Огузнаме». В мифе «Сын волка» мальчик, вскормленный волчицей, приобретает огромную силу и становится спасителем своего народа[8]. Миф о «бозгурде» («сером волке»), использующий сюжет Великого потопа и ковчега Нуха, объясняет происхождение волчьего тотема[66]. Согласно мифу, после окончания потопа один из выживших сыновей Нуха по имени Тюрк взял с собой овцу и барана и сошёл на остров[119]. Он пас там стада овец на частично затопленной местности.[66] Тюрк провёл в этом месте 450 лет, и за это время его стада чрезвычайно разрослись.[119] Со временем корм для скота стал уменьшаться, возникла угроза голода. Однажды волк напал на стадо и потом скрылся в расщелине горы. Отправившись вслед за волком, Тюрк открыл богатые, плодородные долины для своих стад. В результате «бозгурд» стал символом и тотемом тюркских народов[66].
Азербайджанский историк XIX века Аббаскули ага Бакиханов в своей книге «Гюлистан-и Ирам» указывает, что царь по имени Тюрк был старшим сыном и наследником Яфета, сына Нуха[121]. Согласно азербайджанскому мифическому тексту, серый волк указал Тюрку путь к спасению. Когда потомство Тюрка умножалось, говорили: «Бозгурд — наш спаситель. Если бы он не указал путь, не было бы ни меня, ни вас… Поэтому вы всегда должны верить Бозгурду»[13]. Существование высказываний о том, что волка нельзя оскорблять и что, увидев волка, следует произносить молитву салават, указывает на его функцию предка. В эпосе «Китаби-Деде Коркут» Газан-хан связывает свой род с самцом-волком[112].
Смерть и возрождение мира, а также его конец
Согласно азербайджанским верованиям, момент «засыпания мира» приходится на ночь перед праздником Новруз. В это время текучие воды останавливаются, а затем вновь возобновляют своё течение. В этот же момент все живые и неживые объекты «засыпают» и «пробуждаются» вновь. Это означает их «смерть и воскрешение». Все прошедшие со времени сотворения мира эпохи как бы содержатся внутри этого периода «засыпания мира». Поскольку в это время мир обновляется, оно символизирует создание. В «засыпании мира» остаётся лишь мгновение до начала существования мира, а потому оно становится символом вечного бытия в цикле умирания и возрождения природы. Этот образ отражает веру в непрерывность природы и содержит следы тенгрианских тюркских верований в мотивах смерти и возрождения[15].
Согласно азербайджанским мифическим текстам, когда наступит конец света, все живые существа погибнут, и в живых останутся лишь старая женщина (гары нене) и волк. Наличие образа старухи в мифах о конце света, а также включение этих сюжетов в число космогонических мифов, напоминает о «великой белой матери» времён сотворения мира. «Старуха», встречающаяся в азербайджанских мифах о всемирной катастрофе, символизирует мир и связана с темой умирания и возрождения. Эти факты указывают на то, что исток образа «старухи» восходит к идее божественной матери в период создания мира, и она несёт в себе её следы[14].
В азербайджанских мифах существуют и поговорки, связанные с волком, который остаётся вместе со старухой до самого конца света. Выражение «дожить до конца света с волком», символизирующее долгую жизнь, своими корнями уходит в древние верования тюркской мифологии[122]. Существует такой азербайджанский миф о волке:
В Судный день, когда протрубят в Сур, все живые существа на земле умрут. Все горы рассыплются. Деревья будут вырваны с корнем и развеяны. Ужасающий ветер перевернёт весь мир. Когда все живые и неживые существа исчезнут, серый волк будет бороться за своё выживание. Под порывами того страшного ветра сначала опадёт его шерсть, затем слезет кожа, мясо будет отрываться от тела кусками. Он будет мучиться, страдать от жажды... Но до последнего мгновения останется стоять на своих ногах.[123]
Мифологические существа
В азербайджанской мифологии существуют мифические и полумифические существа: великаны, дивы, драконы и т. п.[16] Дивы — наиболее часто встречающиеся персонажи в азербайджанских сказках. Они огромны, безобразны, физически очень сильны, охраняют сокровища и, как правило, похищают девушек. В некоторых сказках жизнь дива хранится в птице, запертой в стеклянном сосуде. Существуют дивы с тремя, семью и сорока головами. В некоторых текстах, например, в сказке «Шахзаде Мюталиб», встречаются и положительные дивы[58].
Пери по сравнению с дивами и драконами играют более позитивную роль. Их описывают как красивых дев с белой кожей и длинными волосами. Пери живут в прекрасных садах и дворцах, купаются в бассейнах, а также способны превращаться в голубей и улетать в другие места.[124] В азербайджанской мифологии встречаются и водные пери (аналог русалок) — хозяева вод[125].
С принятием ислама в азербайджанскую мифологию вошли всемогущий и милосердный Аллах, ангелы и другие существа, защищающие человека в разных аспектах его жизни.[17] В азербайджанской мифологии «Дерево-человек» (Aac kii) или «Лесной человек» (Me adam) — это дух, обитающий в горных лесах, обычно мохнатый и звероподобный[126]. Гульябани (гулайбаны, биябангулу) живут в поле или на кладбищах, пугая ночных путников. Они любят по ночам ездить верхом на лошадях и запутывать их гривы. Если поймать гулябани и вколоть ему иглу в одежду, он станет служить человеку[69]. Дамдабаджа живут в развалинах старых домов, мечетей и мельниц. Считается, что после наступления темноты нельзя выливать горячую воду во двор, поскольку можно случайно ошпарить детей дамдабаджа, и тогда они будут мстить[127].
В мифах, сказках и дастанах некоторые герои меняют облик; поскольку эта способность играет важную функциональную роль, их называют «дёнергя» («превращающиеся»)[18]. В азербайджанской мифологии встречаются сюжеты о превращении людей в чудовищ и наоборот, а иногда и о «удвоении» (например, в родственников или даже близнецов). Примерами могут служить птица (сова) Исаг-Мусаг, превращения человека в волка и обратно, или мифическая история о близнецах Акиле и Бакиле, которые сливаются воедино, а затем вновь считаются за одного. Превращение человека в волка (оборотня) толкает его к жестокости. Женщины, принявшие волчью шкуру (adamcl), могут даже съесть своих собственных детей, прервав линию рода[128].
Существуют мифы о пещерных обитателях (аджинна, джыртдан) и великанах (дивы). Согласно преданиям, великаны жили в древних пещерах или подземных жилищах, хранили несметные сокровища — золото, жемчуг, бесчисленные драгоценные камни — за сорока замками в сороковой комнате. Тепегёз — одноокий великан, живущий в пещере со стадом овец, также относится к азербайджанским мифическим существам. На территории Азербайджана сохранились руины мегалитических построек из гигантских необработанных камней. По азербайджанским легендам, их строили великаны высотой 30 метров. В историях описывается борьба людей с троглодитами (пещерными людьми), великанами и чудищами. Несмотря на их превосходящую силу, в итоге люди всегда одерживают полную победу[129].
В азербайджанских ритуалах есть обычай, связанный с Хызыром — одним из главных персонажей. «…муку собирают в таз и ставят под поклажу. Считается, что ночью придёт Хызыр Наби, прикоснётся к этой муке, и она станет волшебной и священной.» Хызыр иногда описывается как дервиш, вызывающий чудесное рождение, а иногда — как пророк, преодолевающий годовой путь за мгновение и исцеляющий слепых[130].
Боги
У азербайджанцев существует идея отождествления Бога с небесами. Когда благодарят Бога, поворачиваются к Солнцу или приносимую в дар пищу обращают к Солнцу, считая, что в нём сокрыта божественная мудрость.[131] В традиционных тюркских народных верованиях связь Бога (Танры) с небом сохраняется у иранских азербайджанцев в выражениях типа «клянусь Богом, что на небе» («gydki Tanrya and olsun»), «gy haqq» («клянусь небом»), «ay haqq» («клянусь луной»). Выражение «gy haqq» указывает на святость неба[83]. Другие азербайджанские выражения, отражающие связь Бога с небесами: «gy z evirmk» («обращать лицо к небу», то есть молиться), «gy tpsin dmk» («небо упало ему на голову» — о сильном несчастье), «tanrs yer tklmk» («у него Бог рассыпался на землю» — о человеке, потерявшем божественную помощь).[132] Когда речь идёт о Всевышнем, азербайджанцы иногда употребляют слово «bayat» в значении «богатый и щедрый»[133].
Шведский учёный Ивар Ласи, изучавший обычаи траура мухаррам среди азербайджанских тюрков, заметил, что местные пиры внешне напоминают купольные шатры (юрты), которые использовались кочевниками в Туркестане. Купольная форма этих святилищ и специальные проёмы в верхней части, по его мнению, являются доказательством сохранения элементов архитектуры древних кочевых тюрков.[134] В Центральной Азии круглое отверстие (шанырак) в верхней части юрты символизирует «небесное окно», связывающее с различными уровнями Тенгри (Гёк Тенгри)[135].
Считается, что Сая (Saya) была шаманским божеством, а обряд «саячылыг» («саявание»), связанный с ней, зародился в Азербайджане. На монгольском языке слова «Yaya», «Dz’aya», «Dzayagg», означающие «бог», по звучанию близки слову «сая», указывая на её происхождение из шаманизма. Верования, связанные с Сая, проникли из Алтая в Анатолию и в Азербайджан под влиянием древней тюрко-монгольской шаманской культуры.[136] Употребление слова «саячы» («исполнитель обряда сая») в Азербайджане восходит к обожествлению животных и оживлению древней тюркской кочевой жизни.[137] Ещё одно шаманское божество — Году (Qodu), которого призывают для прихода солнца. Исследователи предполагают, что это древнее идольское божество, либо олицетворяющее Солнце и Луну[138].
Ал Ана (или Хал анасы) в верованиях тюркских народов — богиня с негативными функциями. В азербайджанской мифологии Ал анасы описывают как женщину в красной одежде и с красными волосами. Она невидима, встаёт над роженицей во время родов и стремится причинить вред матери или ребёнку. Существуют разные способы защиты от неё: стрельба из ружья, переодевание роженицы в мужскую одежду или призыв имени Марьям (Mrym).[139] Следы веры в Ал можно увидеть в азербайджанском языке в выражениях «Al apard» (унесённое Ал), «Al vursun» (чтобы Ал поразила)[140].
В некоторых регионах Азербайджана встречаются скалы, называемые «Хумай», и связанные с ними верования показывают, что культ древней тюркской богини-матери Умай (Umay) до сих пор существует. Бесплодные женщины, придя к таким скалам, клали голову на камень и засыпали, чтобы забеременеть; детей пропускали под камнем (через отверстие в скале), чтобы «укрепить кости» и чтобы они быстрее пошли. В селе Гараджаллы (Qaracall) Губадлинского района сохранилось святилище «Умай-каха» (Umay kahas).[141] Слияние культа Умай с образом Фатимы (дочери пророка Мухаммеда) в исламе привело к появлению «Фатма гары» (букв. «Старуха Фатма»)[142].
В азербайджанских сказках герой Туфан Див, похищающий девушек, сопровождается молнией, что указывает на связь этого персонажа с божеством молнии. Его сын, Тапдыг Гёй оглу («Тапдыг, сын неба»), низвергается с неба на землю, и найденному младенцу дают имя Тапдыг («Найденный»). Аналогичный мотив характерен для детей бога молнии в тюркских и монгольских преданиях. Таким образом, Тапдыг, сын Туфан Дива, относится к тем героям, которых небеса посылают на землю, чтобы очистить её от злых сил.[143] Во время праздника Новруз в некоторых местах Азербайджана роют неглубокий туннель сквозь землю, а затем люди проходят через него. Это древний пережиток культа земли (Yer Ana, «Мать-Земля» или Джертенгер), символизирующий возрождение и обновление[144].
Персонаж «Йел баба» (Yel Baba, «Отец-Ветер») в прошлом вызывался, когда созревали колосья и нужно было отделить зёрна от соломы:
|
|