Меню
Главная
Случайная статья
Настройки
|
Спас Нерукотворный или Нерукотворный образ (также Спас Нерукотворенный; от Спаситель + калька с греч. — не-руками-сделанный), чудотворный Мандилион ( от греч. , — «убрус, мантия, шерстяной плащ») — особый тип изображения Христа, представляющий изображение лица Иисуса Христа на убрусе (плате), или Керамидион (от греч. — «черепица»), представляющий изображение лица Иисуса Христа на чрепии (глиняной доске или черепице).
Согласно статье Квливидзе в БРЭ, Нерукотворный образ это изображение, чудесно возникшее без участия художника, т. е. созданное самим Богом[1].
Содержание
Происхождение
О происхождении реликвии, послужившей источником иконографии, существуют две группы преданий, каждая из которых сообщает о её нерукотворном происхождении.
Восточное предание
Восточное предание о Нерукотворном образе, более древнее, прослеживается с первой половины IV века. История связана с больным царём Эдессы (Месопотамия, современный г. Шанлыурфа, Турция) Авгарем V Уккамой и посещением его Фаддеем после того, как посланный им художник не сумел изобразить Христа: Христос умыл лицо, отёр его платом (убрусом), на котором остался отпечаток, и вручил его художнику.[2] Так как борода после умывания водой была мокрая, то она отпечаталась в виде клина одной пряди, и поэтому этот нерукотворный образ иногда называют «Спас Мокрая Брада». Таким образом, согласно преданию, Мандилион стал первой в истории иконой. Евсевий Кесарийский в своей Церковной истории сообщает следующее[3][4]:
История Фаддея такова. Божественность Владыки и Спасителя нашего Иисуса Христа, прославляемая среди всех людей за свою чудотворную силу, привлекла тьмы людей даже из чужих, очень далёких от Иудеи стран, которые надеялись на исцеление болезней и разных страданий. Поэтому и царь Авгарь, славно управлявший народами по ту сторону Евфрата, но мучимый болезнью, излечить которую было не в силах человеческих, узнав об имени Иисуса и Его чудесах — о них согласно свидетельствовали все, — решил умолять Его, послав гонца с письмом и просьбой об избавлении от болезни. Спаситель не внял тогда его просьбе, но удостоил особого письма, в котором обещал прислать одного из Своих учеников излечить его болезнь и вместе спасти его и всех его близких. Обещание это было вскоре выполнено. После Воскресения Христа из мёртвых и Вознесения Фома, один из двенадцати, по внушению Божию отправляет Фаддея, принадлежавшего к числу семидесяти учеников Христовых, в Эдессу благовествовать учение Христово. Он выполнил всё, что обещал Спаситель наш.
Фаддей, прибыв на место, исцеляет Авгаря Христовым словом, а всех тамошних людей поражает удивительными чудесами. Достаточно подготовив их своими делами и приведя их к почитанию силы Христовой, он стал обучать их спасительной вере. И доныне с тех пор вся Эдесса освящена именем Христовым; она убедительно свидетельствует о милостях к ней Спасителя нашего.
Евсевий Кесарийский приводит в подтверждение два документа-письма, перевёденных им с сирийского и взятых им из архивов Эдессы: просьбу топарха Авгаря и ответ Иисуса. Повествует о переписке Авгаря со Христом Ефрем Сирин[5]. Кроме того, переписка Христа с Авгарем и повествование о том, что послы Авгаря принесли изображение Спасителя из Иерусалима включено армянским историком V века Моисеем Хоренским в книгу «История Армении»: «Это послание принёс Анан, вестник Абгара (Авгаря), вместе с изображением лика Спасителя ( ), которое хранится в городе Эдессе и поныне»[6][7]. Свидетельством посещения Фаддеем Авгаря является Прокопий Кесарийский, повествуя об осаде Эдессы персидским царём Хосровом в своей книге «Война с персами. Война с вандалами. Тайная история», он сообщает подробности болезни Авгаря: «дожив до глубокой старости, Авгар подвергся тяжкому недугу подагры»[8]. Историк Евагрий Схоластик в своей работе «Истории церкви» рассказывает о чудесном избавлении жителей Эдессы от осады, им нужно было сжечь осадное сооружение, которое возвёл Хосров для взятия Эдессы, и у них это не получалось, тогда они прибегли к помощи Спаса Нерукотворного:
Вовсе растерявшись в своих мыслях, они несут Богозданную нерукотворную икону, которую Христос Бог прислал Авгарю, когда сей хотел Его видеть. Принеся эту всесвятую икону в выкопанный ими ров, они окропили её водой и несколько капель бросили в огонь и на дрова. Божественная сила тотчас же явилась на помощь вере их и совершила то, чего прежде они не могли; пламень вдруг охватил дрова и скорее, чем мы рассказываем, обратив их в уголь, перешёл к деревьям верхним и пожрал всё.[9]
Есть и апокрифические сказания неизвестных лиц об этом событии: Учение Аддая апостола (V—VI вв.)[10][11] и более поздняя древнерусская версия легенды об Авгаре, рукопись XIII века[12][13]. Кроме того, сохранилось ещё свидетельство Эгерии «Паломничество по святым местам»[14].
Льняной плат с изображением Христа долгое время хранился в Эдессе как важнейшее сокровище города.
Историю Нерукотворного образа изложил император Константин VII Багрянородный. Согласно его изложению, Авгарь богато украсил Нерукотворный образ и поставил его в каменной нише над вратами Эдессы, чтобы всякий входящий в город мог поклониться святому образу. Но спустя некоторое время один из потомков Авгаря, правитель Эдессы, впал в идолопоклонство, тогда, чтобы уберечь образ от безумства язычников, его заложили в нише черепицей (кирпичом) и он был скрыт на долгое время до нашествия персидского войска Хосрова. Во время войны с персами, в одну из ночей, Евлалию, епископу того града эдесского, явилась в видении жена светоносная, говоря ему: «Над вратами градскими сокрыт образ нерукотворный Спаса Христа. Взяв же его, быстро от бед избавишь град сей и народ его». И показала ему то место. Епископ же с радостью великой, как только стало светать, разобрал ограждение и обрёл пречистый образ Христов нерукотворённый. На кирпиче же, заложенном для сохранения (образа), другое изображение, неотличимое от первого, запечатлелось. Так получилось два образа — один на убрусе, а другой на черепице (кирпиче)
[11][15][16].
В период иконоборчества на Нерукотворный образ ссылался Иоанн Дамаскин[17]. Григорий II, папа Римский, когда узнал о начале иконоборчества в Константинополе в 730 году, то написал два послания к императору Льву Исавру, в которых вразумлял василевса остановиться и прекратить гонения на иконы. В первом послании он пишет о Нерукотворном образе следующее:
|
|