Меню

Главная
Случайная статья
Настройки
Сигины
Материал из https://ru.wikipedia.org

Сигины (др.-греч. ; лат. Sigunnai) — малоизвестный кочевой[1] народ древности, принадлежащий к скифской культуре, живший в регионе, соответствующем частям современной Венгрии[2].

Содержание

История

Прибытие сигинов в Европу было частью более масштабного процесса движения на запад (в Юго-Восточную и Центральную Европу) центральноазиатских иранских кочевников, продолжавшегося с 1-го тысячелетия до н. э. по 1-е тысячелетие н. э. Позже присоединились и другие иранские кочевники, такие как киммерийцы, скифы, савроматы[англ.] и сарматы[3][4].

Начало степного кочевничества

Формирование кочевого скотоводства произошло в начале I тысячелетия до н. э., предположительно, из-за климатических изменений, в результате которых климат степей Центральной Азии и Сибири стал прохладнее и суше[5]. Эти изменения способствовали превращению оседлых земледельцев смешанного типа бронзового века в кочевых скотоводов, так что к IX в. до н. э. все степные поселения оседлого населения бронзового века исчезли[6]. Были сформированы воинские отряды для защиты стад и захвата новых территорий[7].

Эти климатические условия стали причиной отгонного животноводства (постоянное перемещение стад с одного пастбища на другое в степи)[6]. Были найдены лучшие пастбища на западе, в Предкавказье и лесостепных районах Западной Евразии[5].

Черногоровско-Новочеркасский комплекс

Сигины были частью первой волны[8][4][9][10] кочевников, возникшей в таких районах Центральной Азии, как восточный Казахстан или Алтайско-Саянская горная страна[11] и продолжавшейся с X века до н. э. до IX—VIII веков до н. э. [12]. Мигранты Понтийско-Каспийской степи образовали новые племенные конфедерации, которые составили Черногоровско-Новочеркасский комплекс[8].

Среди этих племенных объединений, возможно, были сигины Паннонской степи[англ.] [2], агафирсы Понтийской степи, киммерийцы Каспийской степи[8][4][13]. Однако археологические и исторические записи об этих миграциях скудны и позволяют набросать лишь очень общую схему этого сложного развития[14].

Развитию Черногоровско-Новочеркасского комплекса, частью которого были сигины[2], способствовали три основных культурных влияния:

Различные предскифские ранние кочевые культуры были, таким образом, частью единого аржанско-черногоровского культурного слоя, происходящего из Центральной Азии[17].

Эти кочевники из Понтийско-Каспийских степей смогли постепенно проникнуть в Центральную и Юго-Восточную Европу [18][4] так, что Черногоровско-Новочеркасский комплекс охватывал обширную территорию от Центральной Европы и Паннонской равнины на западе до Кавказа на востоке, включая современную Южную Россию[19][8]. Сигины, входившие в состав этой группы кочевников первой волны, принадлежавшей к Черногоровско-Новочеркасскому комплексу, в конечном итоге переместились в Паннонскую степь и поселились там, не теряя при этом связей с остальной частью западной степи[20].

Черногоровско-Новочеркасский комплекс оказал сильное влияние на гальштатскую культуру Центральной Европы[18], одним из примеров такого влияния было принятие брюк, которые не использовались коренным населением Центральной Европы до прибытия степных кочевников Центральной Азии[2].

Первоначальная миграция

Сигины, возможно, изначально жили либо в Предкавказье, либо в Закавказье [21], либо в частях северного Иранского плато непосредственно к югу от Каспийского моря [22]. Они мигрировали на северо-запад, а затем направились на запад через Кавказ и затем Понтийскую степь[22][4]. До сих пор неизвестно проходил ли миграционный путь сигинов в Паннонскую степь[англ.] из Предкавказья через Молдавию и затем Валахию или через лесостепи и через северные Карпаты[13]. В современный период черкесский народ использовал это же общее направление для миграции в Европу[21].

В Паннонской степи

В IX—VIII вв. до н. э. [23] [24] сигины окончательно обосновались в Паннонской степи[25][26], став важными участниками торговых сетей, через которые конское снаряжение и биметаллические кинжалы, типичные для Евразийской степи, поступали в Паннонскую степь[27]. К западу от них через реку Истр (Дунай) жили оседлые народы гальштатской культуры[28][27][28].

Присутствие сигинов в Паннонской степи привело к очень важным этническим и культурным преобразованиям [29]. С течением времини они стали оседлыми[англ.] и смешались с коренным населением[30], сохраняя при этом связи с Понтийской степью[1].

Торговые пути с участием сигинов обеспечивали высшие классы Гальштата степными лошадьми и упряжью, кинжалами[23], таким образом, привнося породы лошадей и стили верховой езды из степи в Западную Европу[27].

Роль сигинов в связывании степной и гальштатской культур прослеживается в захоронении из Печа (Якаб-Хедь), где представитель правящего класса был похоронен в традиционной гальштатской традиции, но с набором кавказского оружия: покойного кремировали, а его прах захоронили вместе с кинжалом, железным наконечником копья и топором, привезенными с Кавказа, а также с конской сбруей степного типа местного производства, железным ножом, точильным камнем и керамикой местного гальштатского племени. Представитель местной гальштатской аристократии демонстрировал свой статус в обществе, приняв стиль степных воинов (езда на степной породе лошадей, запряжённых так же, как у степных кочевников[23].

Вскоре после первого появления сигинов в Паннонской степи[англ.] и завоза ими длинноногих лошадей в этот регион, начиная примерно с 800 года нашей эры, население гальштатской культуры начало добавлять в свои кремационные могилы удила и боковые части бронзовых конских уздечек. Эти изменения стали результатом обширных обменов между сигинами и гальштатскими аборигенами Трансистрийской империи, которые, должно быть, включали торговлю лошадьми[28].

Степная лошадь стала символом аристократического статуса среди общин гальштатской культуры, и в течение VIII—VII веков конный спорт быстро распространился среди этой культуры вплоть до Британии. В этот период могли также появиться некоторые новые типы рубящих мечей, использовавшихся в качестве кавалерийского оружия[28].

На протяжении VIII—VII вв. до н. э. культурные влияния степных кочевников, в том числе и сигинов, привели к значительным изменениям в погребальных обрядах народов гальштатской культуры[28].

Новый обряд погребения, который соблюдался степными кочевниками с IX века до н. э., широко распространился от Богемии на востоке до верхнего Дуная и долины Рейна на западе. Согласно этому новому обряду, аристократов гальштатской культуры стали хоронить, а не кремировать, при этом тело усопшего помещали на погребальную телегу в деревянную камеру внутри ямы, внутри которой также находилась сбруя лошадей, тянувших телеги, и одна верховая лошадь. Сама гробница была покрыта большим курганом, на вершине которого иногда помещалась каменная статуя покойного[28].

Скифское влияние на сигинов

В VI веке до н. э. некоторые отколовшиеся скифские группы последовали по более раннему маршруту кочевников Черногоровско-Новочеркасской волны, прошли через перевалы Карпатских гор и поселились в Паннонской котловине[31][32]. Одни из них поселились на территории агафирсов, а другие переместились в Паннонскую степь на территории сигинов, и впоследствии смешались с местным населением [32].

Среди этих отколовшихся скифских групп была часть скифского племени синдов, покинувших район Меотийского моря и мигрировавших на запад в Паннонскую степь, в отличие от основной массы синдов, оставшихся в Предкавказье[29].

Эти миграции датируются примерно 600 годом нашей эры, торговые связи привели к тому, что кочевники Паннонского бассейна оказались под скифским влиянием[2] и способствовали трансформации культур агафирсов и сигинов[33]. Мезоксатская культура сигинов превратилась в культуру Векерцуг[34].

От этих более скифизированных сигин восточные группы гальштатской культуры могли заимствовать наконечники стрел скифского типа, появившиеся около 600 года нашей эры и способствовавшие уничтожению нескольких поселений на вершинах гор в восточной части Альп (South Styria, Austria[нем.]), в Бургенланде,Нижней Австрии и Южной Моравии[35]. Среди юго-восточных гальштатских групп Словении только аристократы имели доступ к использованию кочевого конного снаряжения[36].

Прямое влияние степи достигло только пограничных районов гальштатской культуры, но привело к принятию новых форм оружия и технологий конного спорта на основных территориях этих культур[36].

Не произошло заимствования народами гальштатской культуры у кочевников использования рефлекторных луков, вероятно, из-за сложности их изготовления, или их наконечников в форме животных, которые использовались в шаманских культах степи[35].

Сигины также оказали влияние на население, проживавшее на территориях, соответствующих современным Боснии и Сербии, около 500 года нашей эры. Одним из примеров такого степного влияния является «княжеское захоронение» в Атенике[англ.], содержащее богатые погребальные принадлежности, включая греческий импорт и предметы из драгоценных металлов[36][37].

Кельтская иммиграция

В середине V века до н. э. гальштатская культура развилась в латенскую культуру, народ которой отождествляется с кельтами, которые к концу V в. до н. э. двигались на восток вдоль верхнего течения Дуная и первоначально поселились в Трансистрии, а затем перебрались в Паннонскую степь[англ.], где жили сигины, а позднее в горные районы, населённые агафирсами. Отношения между кельтскими пришельцами и иранскими кочевниками, по-видимому, оставались мирными, поскольку позднее имели место браки кельтов с местным населением Паннонского бассейна. Мотивы, заимствованные у степных кочевников и возникшие под их влиянием, начали появляться в кельтском искусстве Латена[38]:
  • изображения хищных плотоядных животных, иногда нападающих на травоядных зверей
  • мотивы пар животных, обращённых друг к другу, давшие начало кельтскому мотиву «пар драконов», украшавшему навершия ножен кельтских мечей
  • пары хищных птиц вокруг круглых умбонов щитов.


Произошло не только художественное влияние степных кочевников, но и заимствование кельтами иранских систем верований степных кочевников, выраженных через образ хищных зверей[39].

Наследие

Народы Черногоровско-Новочеркасского комплекса, частью которого были сигины, ввели использование брюк в Центральной Европе[2].

Греческий историк Геродот утверждал, что сигины называли себя колонистами из Мидии[2][26].

Сигины исчезли к Средним векам, но продолжились сложные отношения между их кочевыми группами и оседлым населением Юго-Восточной и Центральной Европы (у венгров, булгар, русов и поляков[30].

В XIX и XX веках некоторые учёные пытались связать сигинов с цыганским народом из-за предполагаемого сходства древнегреческого названия Sigunnai с венгерским названием цыган — cigny . С тех пор эта гипотеза устарела[26].

Согласно одной из гипотез, сигины были народом, который был вытеснен в Паннонскую степь миграцией скифов[22] в течение VIII—VII веков до н. э.[18], но нет никаких доказательств, подтверждающих эту гипотезу[22]. Аргументом в пользу гипотезы о том, что миграция сигинов была частью первоначального распространения черногоровско-новочеркасского комплекса и, таким образом, предшествовала прибытию скифов, является ранняя дата прибытия сигиннов в Паннонскую степь[23].

Культура и общество

Расположение

Древние греки называли место обитания сигинов «равниной Лавриона»[2][26] что, вероятно, было восточной частью Паннонского бассейна [2][13] к северу и востоку от среднего течения Дуная, соответствующего частям современной Венгрии[2][40][41]. Геродот Галикарнасский назвал их «единственным племенем, живущим к северу от Фракии»[26].

Основная территория сигинов находилась в Паннонской степи (к востоку от Дуная), вокруг долины Тисы и достигала северных холмистых районов северной Венгрии и юго-западной Словакии[37]. На западе территория сигинов достигала окрестностей Адриатического моря[41].

Греко-римский историк Страбон писал о другой ветви сигинов, проживавших на Кавказе[21], на севере Иранского нагорья, непосредственно к югу от Каспийского моря, где они жили вместе с дербиками, гирканцами и тапирами[22].

Тем временем в поэме Orphes Argonautika[англ.] сигины живут между Фасисом и Синопой в северной Анатолии, а Стефан Византийский поместил их на юго-востоке Чёрного моря[22].

После VI в. до н. э. соседи сигинов в Паннонской степи[англ.] — западная группа племени синдов [29] (откололись от скифов) и неизвестные ранее грауки[42].

Этническая принадлежность

Нет никаких данных, позволяющих определить этническую и языковую принадлежность сигинов. Неизвестно, были ли сигины иранским или доиранским народом. Известно, что сигины образовали самую западную часть степной культур [1] и изначально были частью черногоровско-новочеркасского комплекса центральноазиатского происхождения, к которому принадлежали также киммерийцы и агафирсы,

Общественная организация

Сигины, кочевники Паннонского бассейна, в отличие от кочевников Понтийской степи, по-видимому, не имели элитного класса[34][43].

Сигины поддерживали торговые связи с жителями Понтийской степи[1][27], покупая у них:
  • керамику, изготовленную в районе рек Тирас и Гипанис, а также на побережье Фракии непосредственно к югу от реки Дуная.
  • степных лошадей для разведения, в обмен на которых продавали различные товары населению Понтийской степи[1]. Далее степных лошадей продавали западному населению гальштатской культуры в обмен на различные товары, такие как зерно[1].


Образ жизни

Сигины были скотоводами-кочевниками, зависевшими от своих овец и крупного рогатого скота и выращивавшие зерно в меньших масштабах[23].

Геродот из Галикарнаса описывал обычаи сигинов как похожие на обычаи древних персов[22].

Согласно Страбону из Амасии, самые опытные женщины-возничие сигинов имели право свободно выбирать себе спутников жизни[44].

Сигины разводили короткомордых лохматых пони, слишком малых для верховой езды, но пригодных как тягловая сила (их запрягали в упряжки по четыре лошади[22][26] и они могли быстро тянуть повозки[41] — основное средство передвижения[26]).

Сигинские шаманы качестве культовых приспособлений использовали насадки на шесты в форме животных[36].

На войне сигины использовали:
  • реверсивные луки
  • наконечники стрел скифского типа
  • украшения для щитов в форме животных, подобно кочевникам Понтийской степи[45].


«Мидийская мода» сигинов[46][26][47]: туники с рукавами и брюки[2]. Не использовали фибулы и булавки, характерные для традиционной одежды коренного населения Дунайского региона[22].

Использование пинтадер[англ.] (глиняный штамп для нанесения татуированных изображений на кожу человека), населением культуры Векерцуг, соответствующей сигинам, подразумевает, что они наносили себе татуировки[22].

В отличие от предыдущих культур бронзового века Паннонской степи, кремировавших своих умерших, сигины хоронили своих усопших на небольших кладбищах в ориентации запад-восток вместе с большим горшком и чашей или мисками и кусками баранины или говядины[23]. К моменту прибытия в Паннонскую степь сигины перестали класть оружие в погребальный инвентарь, в отличие от кочевников остальной части Евразийской степи[23].

Археология

Черногоровско-Новочеркасское происхождение

Сигины, по-видимому, изначально принадлежали к Черногоровско-Новочеркасскому комплексу в VIII веке до н. э.[24], когда они впервые заняли Паннонскую степь[2]. Существовал культурный разрыв с предыдущими материальными культурами этого региона [23], такими как местные группы культуры полей погребальных урн[34].

Фаза Мезёчата

Участок Черногоровско-Новочеркасского комплекса Паннонской степи способствовал формированию Мезёчатской культуры[2][24].

Фаза Векерцуга

Примерно с 600 года нашей эры культура Мезёчат попала под влияние скифской культуры. Далее произошла трансформация в культуру Векерцуг, также находящуюся под влиянием скифов, причем этот переход соответствовал волне разрушения поселений Мезёчат примерно в этот период[34][2].

Сигины соответствуют культуре Сентеш-Векерцуг (культура Мезёчат и южная группа культуры Векерцуг[2][40][13][48].

Культура Векерцуг была распространена в степной части Венгрии к востоку от Дуная, вокруг долины реки Тиса, достигала северных холмистых районов северной Венгрии и юго-западной Словакии. Эта культура названа в честь захоронения этой культуры, найденного в  Векерцуге[33].

Хотинская группа культуры Векерцуг со временем распространились на запад, на Малую Венгерскую равнину и юго-запад Словакии[49].

Объекты, найденные отдельно или в захоронениях на территориях, отождествляемых с сигинами (характерны для скифской культуры)[27]:

Культура Векерцуг окончательно прекратила свое существование с экспансией кельтской латенской культуры в Паннонский бассейн в IV веке до н. э.[34]

В могильниках культуры Векерцуг находят археологические останки с разнообразными предметами местного производства, а также скифским оружием и конским снаряжением[47]. В отличие от других степных кочевников, люди культуры Векерзуг не хоронили своих умерших в курганных могилах, а вместо этого использовали кладбища, где усопших хоронили в неглубоких и скудно оборудованных ямах[34].

Одно из самых важных захоронений культуры Векерцуг было обнаружено в Артанде[англ.] (регион Хайду-Бихар, Венгрия): среди его погребального инвентаря были железный боевой топор, копье, щит, комплект железных чешуйчатых доспехов, комплект железной конской сбруи и несколько личных украшений, а также два бронзовых сосуда — греческая гидрия, изготовленная в Спарте около 570 года нашей эры и ведро с качающейся ручкой начала VI века до н. э., распространенное в гальштатской культуре [50] . Аристократия Артанда— исключение из общего отсутствия свидетельств формирования элиты среди степных кочевников Паннонского бассейна[34].

Захоронение в Артанде принадлежало аристократу достаточно высокого статуса, способного приобретать предметы роскоши из самых разных мест: из региона Альп (ведро с качающейся ручкой); из Паннонской степи (конская упряжь скифского типа, боевой топор и копьё), из Понтийского скифского царства (чешуйчатые доспех); греческая гидрия могла попасть на территорию проживания сигинов либо напрямую, либо изначально была экспортирована из Спарты в Скифию, а уже оттуда к сигинам[49].

В отличие от коренных народов Дуная, использовавших фибулы и булавки, останки культуры Мезёчат и южной группы культуры Векерцуг с VI по V вв. до н. э. не содержат ничего из этого, что позволяет предположить, что сигины носили брюки и туники с рукавами[46].

Остатки культуры Векерзуг также содержат пинтадеры — глиняные штампы для нанесения татуированных изображений на кожу людей. Такие штампы использовались как в Закавказье, так и в кубанской культуре Предкавказья. Они, как и предметы западноазиатского происхождения, найденными на всех памятниках культуры Векерцуг, свидетельствуют о значительном влиянии Западной Азии на материальную культуру сигинов[22].

В векерцугских захоронениях присутствуют признаки жертвоприношения лошадей[англ.] — типичного аспекта культуры кочевников Понтийской степи, но среди сигинов они встречались в небольших количествах, так что в одном захоронении редко присутствовало более одной лошади[49]. Были найдены скелеты шестнадцати небольших лошадей породы тарпан в многочисленных курганных могилах в Сентеш-Векерцуге. Геродот Галикарнасский описывал этих лошадей, как используемых сигинами[22].

Генетика

Гаплогруппы

У сигинов были гаплогруппы R1a и G2a[51][52].

Аутосомная ДНК

На основе генетических исследований «Популяционная геномика постледниковой Западной Евразии» и «137 древних человеческих геномов со всех уголков Евразийских степей» было определено, что у сигинов почти равное соотношение неолитического и степного происхождения (ямная культура)[51][52] (см. диаграмму).

См. также

Примечания
  1. 1 2 3 4 5 6 Cunliffe, 2019, p. 109.
  2. 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 Olbrycht, 2000b, p. 105.
  3. Olbrycht, 2000b, p. 101.
  4. 1 2 3 4 5 Olbrycht, 2000b, p. 130.
  5. 1 2 Sulimirski, 1991, p. 552.
  6. 1 2 Melyukova, 1995, p. 27.
  7. Petrenko, 1995, p. 5.
  8. 1 2 3 4 5 6 Olbrycht, 2000b, p. 102.
  9. Cunliffe, 2019, p. 106.
  10. Cunliffe, 2019, p. 112—113.
  11. Cunliffe, 2019, p. 104—106.
  12. Cunliffe, 2019, p. 105.
  13. 1 2 3 4 Batty, 2007, p. 202.
  14. Cunliffe, 2019, p. 111.
  15. Cunliffe, 2019, p. 103—104.
  16. 1 2 Cunliffe, 2019, p. 104.
  17. Jacobson, 1995, p. 35—37.
  18. 1 2 3 Olbrycht, 2000b, p. 103.
  19. Tokhtas’ev, 1991.
  20. Cunliffe, 2019, p. 107—109.
  21. 1 2 3 Batty, 2007, p. 201.
  22. 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 Olbrycht, 2000b, p. 106.
  23. 1 2 3 4 5 6 7 8 Cunliffe, 2019, p. 108.
  24. 1 2 3 Cunliffe, 2019, p. 149.
  25. Olbrycht, 2000b, p. 104.
  26. 1 2 3 4 5 6 7 8 Batty, 2007, p. 200.
  27. 1 2 3 4 5 Cunliffe, 2019, p. 150.
  28. 1 2 3 4 5 6 Cunliffe, 2019, p. 159.
  29. 1 2 3 Olbrycht, 2000b, p. 107.
  30. 1 2 Olbrycht, 2000b, p. 132.
  31. Cunliffe, 2019, p. 150—151.
  32. 1 2 Cunliffe, 2019, p. 155—156.
  33. 1 2 Cunliffe, 2019, p. 151.
  34. 1 2 3 4 5 6 7 Parzinger, 2004, p. 120.
  35. 1 2 Parzinger, 2004, p. 121.
  36. 1 2 3 4 Parzinger, 2004, p. 122.
  37. 1 2 Cunliffe, 2019, p. 152.
  38. Cunliffe, 2019, p. 160.
  39. Cunliffe, 2019, p. 160—167.
  40. 1 2 Batty, 2007, p. 200—201.
  41. 1 2 3 Mayor, 2014, p. 177.
  42. Batty, 2007, p. 201—202.
  43. Olbrycht, 2000b, p. 106—107.
  44. Mayor, 2014, p. 130.
  45. Parzinger, 2004, p. 121—122.
  46. 1 2 Olbrycht, 2000b, p. 105—106.
  47. 1 2 Cunliffe, 2019, p. 154.
  48. Cunliffe, 2019, p. 152—154.
  49. 1 2 3 Cunliffe, 2019, p. 155.
  50. Cunliffe, 2019, p. 154—155.
  51. 1 2 Damgaard, P. B.; et al. (9 мая 2018). 137 ancient human genomes from across the Eurasian steppes. Nature. 557 (7705). Nature Research: 369–373. Bibcode:2018Natur.557..369D. doi:10.1038/s41586-018-0094-2. PMID 29743675. S2CID 13670282. Дата обращения: 11 апреля 2020. {{cite journal}}: |hdl-access= требует |hdl= (справка)
  52. 1 2





Литература
Downgrade Counter