Меню
Главная
Случайная статья
Настройки
|
Казаки или козаки (мн. ч. от тюркского слова, значившего «свободный, независимый человек, искатель приключений, бродяга»[1]) — этносословная группа служилых людей (преимущественно, православных русских и украинцев[2][3][4][5]) — члены военных формирований, нёсших пограничную службу[6].
Потомки запорожцев и реестровых казаков составили основу задунайцев в Османской империи и Банатской Сечи в Австрийской империи, а также бугских казаков, азовцев, черноморцев и кубанцев; в значительно меньшей степени участвовали в формировании кавказских линейцев, донских, хопёрских (включая некрасовцев), волжских, оренбургских, уральских, сибирских и забайкальских казаков в Российской империи.
В состав казаков в бытность их сословием входили также группы белорусов, поляков, чехов, словаков, южных славян, греков, молдаван, осетин, тюрков (включая казахов и татар, башкир), мордвы-эрзи, калмыков, бурят и других народов. Отдельные группы казаков сохраняли обособленность, особенности языка и культуры, этническое самосознание[7].
Казаки в сословном отношении делились на сельских обывателей, дворян[8], купцов (т. н. «торговые казаки» (укр. чумаки))[9] и казачье духовенство[10]. До конца XVII века в Русском царстве также существовали особые категории служилых людей — беломестные казаки и городовые казаки, в XVII—XVIII веках — слободские казаки, до конца XIX века — станичные казаки, до 1920 года — сибирские городовые казаки, а в Речи Посполитой были реестровые казаки, надворные казаки, охочекомонные казаки и лисовчики.
Антропологический анализ казаков не позволяет вести речь об их едином этнографическом происхождении, поскольку в казачьей среде не всегда прослеживается некая особая антропологическая общность — ни смешанная, ни переходная[11].
За всю свою историю казачьи воинские формирования входили в армию Русского государства, Русскую императорскую армию (в том числе и в Русскую гвардию), Белую гвардию, Вооружённые силы Советской России (Красную гвардию, позже — РККА) и Вооружённые силы СССР. Ныне в Российской Федерации также есть казачьи формирования.
Помимо этого, казачьи воинские формирования входили в вооружённые силы и формирования следующих государств и образований: Великого княжества Литовского и Короны Польской; «вольного города» Гамбурга; короля Швеции Карла XII (Мазепа и Гордиенко); Османской империи (Правобережная Гетманщина под Османским протекторатом /16691685/, «некрасовцы» и Задунайская Сечь); Персии (Персидская казачья дивизия); Украинской Народной Республики, Западно-Украинской Народной Республики и Украинской державы гетмана Скоропадского (Вольное казачество и Холодноярская республика); Вольной территории (Повстанческое движение под руководством Нестора Махно); УНР Советов и УССР (Червонное казачество); Парагвая; нацистской Германии (Казачий стан и многие другие формирования); УПА (в том числе Полесскую Сечь Бульбы-Боровца); Маньчжоу-го и Японии (Квантунская армия).
Содержание
Этимология
Слово «казак» известно с XIV века, оно впервые упоминается в значении «стража» в письменном памятнике — многоязычном переводном словаре[Комм 1] куманского (старокыпчакского) языка начала XIV века (1303 г.), единственный список которого хранится в библиотеке собора Святого Марка в Венеции, «Codex Cumanicus»[12][13].
Слово «казак» — тюркского происхождения и означает «свободный, независимый человек, искатель приключений, бродяга»[1]. Как пишет В. В. Бартольд, оно изначально применялось к человеку, в одиночку или с семьёй[13] отделившемуся от своего государства, рода и вынужденного самостоятельно искать средств содержания в степи[13], «вести жизнь искателя приключений». Казаками могли называть недовольных правителем (ханом, князем, королём, царём) подданных, ушедших в другое место, и самого правителя, потерпевшего поражение и оставшегося с небольшой группой сторонников[Комм 2]. Ту же этимологию имеет и название народа казахи — название «казак» использовалось для обозначения киргиз-кайсаков (современных казахов)[14][15].
Как считает Н. Н. Яковенко, слово «казак» в XIVXVI вв. эволюционировало по сравнению со значением в «Codex Cumanicus». Сначала оно означало свободного наёмного работника или (у татар) — воина, покинувшего свой улус, а потом стало пониматься шире, как обозначение степного разбойника, изгнанника, беспризорного, авантюриста или просто пока ещё не женатого парня[13] (который, по сути, как раз и ведёт такой неприкаянный авантюристический образ жизни).
В русских летописях и официальных документах Российского государства до конца XVIII в. назывались черкасы[16][17][18][19][].
Первыми, кто пытался выяснить вопрос казачьего этногенеза, были в XVII веке польские авторы Павел Пясецкий и Веспасиан Коховский. Они считали, что казаками (или козаками) именовались «люди, которые верхом на лошадях были быстры и легки, как козы»[11].
Казак или козак (вероятно от среднеазиатского казмак, скитаться, бродить, как гайдук, гайдамака, от гайда; ускок от ускочить, бежать; бродяга от бродить и пр. Киргизы сами себя зовут казак), войсковой обыватель, поселённый воин, прнадлежщ. к особому сословию казаков, легкого конного войска, обязанного служить по вызову на своих конях, в своей одежде и вооружении[20].
Проблемы идентификации, современной численности и расселение
Идентификация
Существуют разные подходы к проблеме этносоциальной идентификации казачества. Представители традиционной научной школы рассматривают казачество как историческое сословие, а ныне как специфическую социокультурную группу в составе славянских народов. Сторонники новых подходов рассматривают российское казачество как этническое образование — субэтнос в составе русского народа[21] (см. также ниже). Вопрос этноидентификации казаков является наиболее дискуссионным и вызывает самые противоречивые оценки историков и этнографов, которые указывают на различное этническое происхождение казаков, несмотря на распространённое мнение об их этнической общности[22][23][24][11].
Историк Владимир Королев отмечал, что современные специалисты относят донских казаков к обладающей особенностями части русского народа, к субэтносу, перерастание которого в этнос было прервано в годы Гражданской войны, к одному из этносов восточных славян[5]. Историк Владимир Трут придерживается версии о казачестве как о субэтносе, формирование которого в этнос было искусственно прервано во время Гражданской войны[25]. Историк Николай Мининков взгляд на казачество как на отдельный от русских этнос считает мифом и говорит о тенденции превращения казаков в субэтнос, прерванной революцией и гражданской войной[26][27]. Историк Щупленков отмечает, что современные исследователи считают казачество субэтносом входящих в казачество народов[28]. Историк Дмитрий Сень считает вопрос об отнесении казачества к отдельному этносу вообще некорректным из-за значительной этнической и культурной неоднородности казачества[26]. Историк Игорь Ерохин в своем анализе мнений исследователей также отказывается оценивать казачество как этнос и характеризует его как субэтнос, особую этнографическую группу[29]. По некоторым оценкам
Л. Н. Гумилёв считал казачество «особым субэтносом, впоследствии ставшим этносом»[25][31][32]. По мнению историка Владимира Трута, процесс перерастания казачьего субэтноса в этнос был искусственно прерван во время Гражданской войны, во время расказачивания, бывшего геноцидом в отношении казачества и насильственной ликвидацией казачьего сословия[4][5]. Однако вопрос этноидентификации казаков является наиболее дискуссионным и вызывает самые противоречивые оценки историков и этнографов, которые указывают на различное этническое происхождение казаков, несмотря на распространённое мнение об их этнической общности[11][23][24][33].
Численность
Количество казаков в настоящее время определить можно лишь оценочно, так как последняя перепись, в ходе которой реально выясняли принадлежность к казакам, проходила в 1926 году, но и она не показала полной численности казаков на тот момент. Это произошло по ряду причин. Прежде всего, из-за того, что к этому времени исторические казачьи регионы были искусственно разделены. Например, Область Войска Донского (Донская казачья республика) была поделена между Северо-Кавказским краем, Сталинградской губернией РСФСР, Мариупольским, Сталинским, Артёмовским и Луганским округами УССР (на современной официальной карте — это между Ростовской, Волгоградской областями и Краснодарским краем РФ и Луганской и Донецкой областями Украины). При этом не во всех указанных регионах осуществлялся учёт казаков, так, например, если в Северо-Кавказском крае донских казаков учитывали, то в Сталинградской губернии — только отчасти[34].
По переписи 1897 года, в ходе которой также учитывали принадлежность к сословиям, к казачьему сословию отнесли себя около 3 миллионов человек (1 448 382 мужчины и 1 480 460 женщин[35].
Согласно Всероссийской переписи населения 2002 года, в России проживало 140 028 казаков (то есть людей, называющих себя казаками). Данные численности казаков по субъектам Российской Федерации показывают, что из числа всех казаков Российской федерации 95,5 % проживают в Южном федеральном округе.
По данным переписи 2010 года численность казаков в России уменьшилась до 67 573 человек[36].
Помимо того, в ходе переписи 2010 года некоторые казаки отметили нежелание переписчиков учитывать их как казаков, а также, по мнению этих казаков, даже собранные в ходе переписи материалы не были объективно отражены органами статистики[37]. Был случай отказа в исправлении записи в свидетельстве о рождении ребёнка на «казак»[38]. В «Общероссийском классификаторе информации о населении» не указана национальность «казаки».[39][Комм 3]
26 января 2013 года в Ростове-на-Дону и Волгограде несколько десятков казаков провели митинги с требованием признать их народом[40][41].
По данным переписи 2020—2021 годов численность казаков в России уменьшилась до 50 490 человек[42].
Расселение
В XVI веке казаки служили на оборонительных линиях, созданных для защиты приграничных земель от набегов степняков.
Лета 7074 (1565), сентября, царь и великий князь Иванъ Васильевичь всеа Русии …Полем послал воеводу своего князя Ивана княжъ Дмитреева сына Дашкова, а с ним детей боярских Муромцов, да Мещерян, да Ивана Фустова с казаки с Михайлова города, да с Разского, из Шацкого, со всеми казаки Рязанские украйны.[43]
Казачьи поселения (станицы и слободы) образовывались в прибрежных районах — на Днепре, Дону, Волге, а также вдоль русел рек Хопёр, Яик и Терек. Таким образом сформировались поселения донских, волжских, хопёрских, яицких и терских казаков, на Днепре существовало украинское казачество — северские, черкасские и запорожские казаки. С постройкой новых городов и дальнейшим освоением сибирских земель, казачество распространилось до Дальнего Востока. В конце XIX века в России существовало 11 казачьих войск[44].
В настоящее время казаки проживают, прежде всего, в России (основные места проживания см. на приведённых здесь картах: Места проживания казаков и Карта народов России[45]), Казахстане (всё приграничье с Россией), Украине (восточное приграничье с Россией), также есть диаспоры за рубежом (образованные ещё со времён Гражданской войны).
Сословия
Народные собрания, круги и рады, регламентирующие жизнь казаков, препятствовали развитию сословного деления в казачьем обществе. Такое деление возникало, если земли казаков оказывались под управлением соседних властителей. Независимо от того, был ли правитель ханом, королём или царём, любой из них пытался привлечь на свою сторону самых влиятельных среди казаков людей, жалуя атаманов и выборных старшин. Своими указами и привилеями правители способствовали появлению таких социальных групп, как беи, дворяне и шляхта. Одновременно с этим жизнь рядовых казаков осложнялась дополнительными обязательствами, ограничивающими их свободу.
В казачьем обществе возникает группа легитимизированных «лучших людей», к числу которых принадлежат немногочисленные крупные помещики, большое число хуторян, землевладельцев «милостиго государя». Казаки-купцы становятся «торговыми казаками». Прочие станичники получают статус земледельцев и рядовых, за которыми сохраняется право тоже стать «лучшими людьми». Для этого надо либо иметь образование, уровень которого превышает общий, либо проявить необыкновенную военную отвагу.
В итоге у казаков возникли три основных сословия. В первую самую многочисленную группу вошли свободные землепашцы. Вторая группа представлена чиновно-служилым дворянством. Третье сословие — это купцы, торговые казаки. Отдельную группу составляло духовенство. Однако со временем оно утратило «чисто казачьи» черты, поскольку большую долю его стали представлять иногородние служители Православной Церкви[46].
История
Происхождение казачества
Сегодня в науке, как и в обществе в целом, существуют две прямо противоположные точки зрения на проблему происхождения казачества. Одна из них, условно говоря «казённая», в полной мере сложившаяся уже в советское время, видит истоки казачества в беглых «искателях воли» (главным образом, крестьянах и холопах). Бежав из русских земель в Степь (Дикое поле), они, как считают приверженцы этой точки зрения, к середине XVI века составили особую общность людей — «казачество». Само существование казачества (по этой теории) регулярно поддерживал приток новых пришельцев из Центральной и Западной России. Приверженцы «казённой» теории считают казаков бесспорно русскими (или украинцами) по происхождению, объясняя особенности их военной организации и быта характером необычных условий жизни (пограничье, постоянные войны и набеги)[11].
Сторонники второй теории (в первую очередь, представители так называемой «казачьей науки», вольно-казачьих организаций) видят в казаках особый этнос, зародившийся уже в античную эпоху (в начале новой эры). По их мнению, казаки возникли благодаря смешению туранских, скифских, меотских, аланских и других племён, говоривших на славянских наречиях. Такой взгляд на этническую историю казаков даёт возможность объяснить своеобразие их этнической самоидентификации, культурно-бытовых особенностей и изолированность от остального русского населения. Остальные теории происхождения казачества занимают, так сказать, «промежуточные» суждения[11].
История казаков восходит к глубокой древности. Однако судить о ней можно только на основании косвенных данных, что делает вопрос об истоках казачества открытым. Общепринятым считается, что казачество как сложившаяся структура сформировалось в ХIV-XV веках. Однако первые свидетельства существования особого военно-служилого сословия на Руси встречаются уже в конце X века, в период военных походов князя Владимира Святославича. Правда, само представление о казачестве на этом этапе не отличается чёткостью: речь идёт о военном сословии, выполняющем разные обязанности на службе у князя. Но такое наблюдение относится главным образом к русскому казачеству. Украинские казаки не служили государству[47].
Таким образом, до XV века можно говорить лишь о возникновении некоего «предказачества», или «протоказачества». Наука не располагает доказательствами того, что прежде на свете был особый казачий «народ», который и стал единственным исключительным предком нынешних казаков. Само же «протоказачество» формировалось с участием разных народов. К их числу относятся славянские обитатели хазарских степей и лесостепей в Х—XI веках, которые были данниками хазар: славяне-земледельцы, а также бродники. В ХI—XII веках это было славяно-русское население Тмутараканского княжества. В ХII—XIII веках в формировании будущей казачьей общности принимали участие «чёрные клобуки». К началу XIII века реальной военной и политической силой в Южной и Восточной Руси становятся половцы. Составляя значительную часть населения Золотой орды, они оказались этническими предками многих народов, возникших на её землях. Часть половцев была способна участвовать и в формировании протоказачьего этноса[48].
Историк А. Гордеев, исследуя вопросы происхождения казачества, указывает на тесные связи русских и половцев при несении службы по охране границ и исполнении ямской повинности. Следуя его логике, можно предположить, что казачество возникло как итог взаимной ассимиляции русских и половцев. Л. Гумилёв связывает этногенез терских казаков с хазарами-христианами, а казачество в общем воспринимал как крестившихся половцев. М. Аджиев, исследуя вопросы этногенеза половцев, приходит к выводу, что казачество сформировалось в итоге обрусения половцев[49]. Точка зрения исследователей, считающих предками казаков половцев-кипчаков, представляется убедительной[48]. Первые «протоказачьи» общины рождаются в ордынский период XIII—XIV веков, представляя собой сообщества молодых, в основном бессемейных, смельчаков, осваивающих сопряжённые с риском пограничные области государства[48].
К концу XV века образовалось несколько крупных сообществ, проживавших в центральной Европе возле крупных торговых путей того времени, в частности рек — в низовьях Дуная, Днепра, Донка, Вислы и Неретвы. К ним присоединилось заметное количество переселенцев из соседних к северу Московского, Литовского и Рязанского Великих княжеств, а также из Русского и Белзского воеводств Польши, Русовлахии и прочих земель. В результате к XVI веку некоторые группы выросли в крупные вольные воинские формирования, являвшиеся одновременно автономными государственно-организованными сообществами[50], называемые казачьими войсками (Запорожское, Донское, Волгское, Яицкое).
Первые упоминания о черкасах (позже их стали называть казаками) на южных степных окраинах Польско-Литовского королевства зафиксированы в XV веке. Казаки первоначально проживали на южной Киевщине и восточном Подолье[51], позже они стали называться днепровскими[52] или запорожскими, также различают северских казаков или севрюков, сечевых (низовых), реестровых[51] (городовых[53]), охочекомонных (компанейских), надворных[54] и слободских[55] казаков.
По мнению британского историка Арнольда Дж. Тонби:
Разбросанные на огромной территории казацкие общины, которые — перед своей гибелью в огне русской коммунистической революции 1917 года — заселяли полосу, тянущуюся через всю Азию, от Дона до Уссури, происходили от одной материнской общины — сечевого братства днепровских казаков [56].
В XVII—XVIII веках
В «Великий голод» 1601—1603 годах многие землевладельцы, не имея возможности прокормить своих боевых холопов, прогоняли их со двора. Спасаясь от голода, холопы, которых господа отказывались кормить, массами переходили на вольные окраины (украины). Беглые послужильцы, располагавшие оружием и боевым опытом, сбивались в ватаги, разбойничали, а также приняли значительное участие в формировании вольного казачества на Дону, Волге, Яике и других местах. Царские дипломаты многократно заявляли, что «воровские казаки» — это беглые боярские холопы, что именно они чинят разбой. Исаак Масса писал, что «в казаки шли по большей части убежавшие от своих господ слуги (Knechten)». Аналогичные сведения сообщает автор «Хронографа» начала XVII века, называвший казаков «беглыми холопами и ярыжными ворами». Особый интерес представляет «Повесть об Азовском осадном сидении» XVII века, возникшая в казачьей среде. Герои повести вспоминают о своём холопском прошлом: «Отбегаем мы ис того государства Московского из работы вечныя, ис холопства неволного от бояр и дворян государевых».
В Смутное время казаки играли одну из основных ролей в повстанческих силах: в начальный период особенно проявило себя казачество военного пограничья юга России. Позднее казаки оказали серьёзное влияние на ход земского освободительного движения. Во время польско-литовской оккупации Москвы в 1611—1612 годах они предприняли осаду Москвы, внеся значительный вклад в освобождение страны[57].
В XVIIXVIII веках Российская империя требовала от казаков преданности и верной службы, что часто входило в противоречие с их вольным образом жизни и приводило ко множеству восстаний, самые крупные из которых — Болотникова, Баловнева, Балаша, Разина, Булавина и Пугачёва. В ответ это вызывало крупные карательные меры со стороны российских властей.
Например, после восстания Булавина (в подавлении которого участвовали Ахтырский, Изюмский, Сумской и Острогожский слободские казачьи полки) Донское войско было официально лишено независимости. Часть земель Донского войска в верховьях Дона, по Осколу и по Северскому Донцу была передана слободским казачьим полкам, где на месте городков донских казаков слободские казаки ставили свои остроги, что надолго испортило отношения между слободскими и донскими казаками.
Возникали конфликты и между запорожскими казаками и центральным правительством, осваивающим земли Новороссийской губернии. Запорожцы неоднократно громили поместья малороссийской шляхты, Новосербию, Славяносербию и земли Великого Войска Донского из-за земельных споров. Кроме того, Екатерина II, памятуя о поддержке запорожцами Кости Гордиенко восстания Мазепы, участии ссыльных запорожцев в восстании Пугачёва, манифестах Пугачёва о восстановлении всех прав и вольностей Войска Запорожского Низового и Речи Посполитой и узнав из показаний пленённого Пугачёва о его плане уйти в Запорожскую Сечь, приказала ликвидировать Сечь и расформировать Войско Запорожское Низовое, что и было исполнено[58][59]. Позднее были окончательно упразднены институты гетманской власти. После подавления восстания Пугачёва, в том же 1775 году, в целях полного забвения случившейся смуты Яицкое казачье войско было переименовано в Уральское и лишено остатков автономии. Волжское казачье войско было расформировано, как и Запорожское войско (в 1788 году Запорожское войско было восстановлено под названием Войско Верных Запорожцев, затем переименовано в Черноморское казачье войско и переселено на Кубань, где снова было переименовано в Кубанское казачье войско, которое существует и поныне). Такие действия власти позволяют говорить о том, что регулярная расправа над казаками была политикой государства. Привлекая казаков для достижения своих целей, правительство вводило наказания, как только геополитическое положение существенно изменялось[60]. Помимо этого происходило так называемое естественно-историческое расказачивание, связанное с окрестьяниванием казаков, которое начиналось, когда непосредственная военная угроза ликвидировалась[61].
Казаки в XIX веке
Во время Отечественной войны 1812 года казачьи полки, входившие в казачий корпус генерала от кавалерии М. И. Платова, сыграли важную роль в поражении Наполеона[62]. Помимо этого при организации Земского ополчения российские власти с целью усиления «народного вооружения» приступили к организации казачьих ополчений, которые в самые напряжённые моменты боевых действий выполняли функцию дополнительного ресурса для Главной армии[63].
После Отечественной войны 1812 года на территории Оренбургского казачьего войска оказалось несколько тысяч французских военнопленных[64]. Впоследствии «оренбургские французы» и их потомки были приняты в российское подданство и приписаны к Оренбургскому казачьему войску. Например, такова была судьба Дезире д’Андевиля и его сына, наказного атамана Уральского казачьего войска Виктора Дандевиля. Многие из пленных поляков из русских подданных, служивших в Наполеоновской армии и отказавшихся перейти в русском плену в православие, были зачислены в сибирские казаки вскоре после окончания кампаний 1812—1814 годов. Позднее этим полякам было предоставлено право вернуться на родину или эмигрировать. Но многие из них, успев уже жениться на русских, получив чины урядников и даже офицеров, не пожелали воспользоваться этим правом и остались в сибирских казаках навсегда. Многие из них, обладая вполне европейским образованием, назначены были преподавателями во вскоре после того открывшееся войсковое казачье училище (будущий кадетский корпус). Но очень многие католики и униаты — пленные поляки или подданные Речи Посполитой, добровольно переходившие на русскую службу, — непрерывно направлялись в служилые люди Сибири ещё начиная с XVII века, так как русское правительство нуждалось в грамотных людях в Сибири. После наполеоновских войн потомки и этих поляков тоже были зачислены в сибирские казаки. Позже потомки всех этих поляков совершенно слились с прочей массой населения войска, сделавшись совершенно русскими, как по языку, так и по культуре и даже вере, хотя многие их предки были направлены в казаки за преданность католицизму. Только сохранившиеся фамилии вроде: Сваровских, Яновских, Костылецких, Ядровских, Легчинских, Дабшинских, Стабровских, Лясковских, Едомских, Жагульских и многих других, показывают, что предки казаков, носящих эти фамилии, были когда-то поляками[65].
В начале XIX века на Кавказской Линии основали станицы Темижбекскую, Казанскую, Тифлисскую, Ладожскую и Воронежскую. Население этих станиц, составивших Кавказский казачий полк, набрали из бывших южнорусских однодворцев. Отчёт К. Симонова о поездке в Кемерово и Чумай:
«Было бы преувеличением сказать, что однодворцы переселялись в предгорья Кавказских гор только по своей воле, испытывая недостаток в сельскохозяйственных угодьях. В этом переселении в XVIII веке нуждалось и правительство. Оно рассматривало однодворцев как резерв казачьих войск на Кавказе, которые служили там по три года, а потом их заменял вновь прибывший казачий полк. В случае же с однодворцами правительство сразу же убивало двух зайцев: решало проблему с нехваткой земли и размещало опытных воинов на новых землях на долговременной основе. Затем однодворцы переводились в казачье сословие, каковым они по сути и являлись с самого начала их появления. Лучшим средством замирения края являлось заселение его казачьими станицами. Понимали это и кавказские горцы. „Укрепление — это камень, — говорили они, — брошенный в поле: дождь и ветер уничтожают его; станица — это растение, которое вживается в землю корнями и понемногу застилает и охватывает поля“. Поселившихся на Кавказской линии однодворцев, переведённых в казачество стали называть линейными казаками или линейцами. Помимо освоения новых земель и ведения собственного хозяйства на них легла вся тяжесть беспокойной кордонной службы с её ночными дозорами и частыми тревогами по отражению набегов немирных горцев».
К середине XIX столетия однодворцы составили основной костяк формирующегося линейного казачества.
C 1827 года атаманом всех казачьих войск должен был быть наследник царского престола[66].
К началу XIX века казаки выделились в отдельное сословие, сторожили государственные и внутренние этнические границы (пример — Кавказская война), участвовали во множестве войн и даже составляли основу личного конвоя императора. В ответ они имели значительную социальную автономию, широкие плодородные земли, освобождались от налогов и т. д. В результате к началу XX века казаки стали стереотипом России за границей и её власти внутри.
Казаки в начале XX века
К началу XX века казаки стали единственным военно-служилым сословием в России, их численность составляла 2,5 % от общей численности населения Российской Империи[67]. При этом, возникнув в рамках русской нации, казаки к началу XX века представляли собой особую субэтническую общность, имеющую свои специфические черты, которые выделяли её из остального русского населения. Это не только своеобразие народной психологии, но и особый диалект, иной уклад жизни, другие сословные и хозяйственные обычаи[48]. Директор ГБУ «Московский дом национальностей» Н. П. Комаров[67] отмечает:
|
|