Меню
Главная
Случайная статья
Настройки
|
Пеонийский язык (также: пейонский, пеонский, пайонский) — мёртвый язык племени пеонов (др.-греч. ), который был распространён в Пеонийском царстве, существовавшем в 1 тыс. до н. э. между Македонией и Фракией.
Содержание
Территория
Племена пеонийцев, ещё в эпоху создания «Илиады» (VIII в. до н. э.) имевшие в низовьях Аксия выход к Эгейскому морю, были к середине 1-го тысячелетия до н. э. оттеснены от него консолидировавшимися македонянами. Они занимали земли между Аксием на западе и горой Мессапией (, собственно «Между-речная») на востоке, вероятно, тождественной хребту Осоговска-Планина. На юге граница их расселения проходила ниже впадения в Аксий рек Эригон (Црна) и Астиба (современная Брегальница), на севере — где-то между пеонийской столицей Билазора (совр. Велес) и городом Скупи (ныне Скопье, столица Северной Македонии).
Гипотезы о родстве
По мнению ряда древних авторов, родственен фригийскому языку.
Соседство пеонийцев с бригами, как и их совместное примыкание с севера к греко-македонскому пространству, ввиду концепции тесного греко-армяно-фригийского родства вызвало смелую гипотезу о тождестве этнонимической основы - в , , с основой самоназвания армян hayk’ по типу др.-греч. : арм. hayr «отец» (В. Георгиев, О. Н. Трубачёв), а в конечном счете о тождестве ранних пеонийцев с праармянами[1].
Лингвистические данные на этот счет не очень определённы. Пеонийские глоссы и топонимы не обнаруживают передвижения смычных, но указывают на сохранение индоевропейского *о (правда, все надежные примеры фиксируют пеонийское [] в соседстве с губными смычными, что ограничивает доказательность этих свидетельств):
- пеон. «дикий бык, зубр» (по псевдоаристотелевскому трактату «Об удивительных слухах», 1): санскр. manya «воротник», др.-в.-нем. mana «грива», др.-ирл. muin «шея», вал. mwn «шея, воротник»;
- пеон. — город в устье Эригона: прусск. stabis «камень», др.-исл. stapi «высокая скала»;
- гидроним , Pontus совр. р. Струмешница < пра-инд.-евр. *pontos или *pntos «путь», др.-инд. pantha- «путь», слав. *ptь, лат. pons, -ntis «мост», греч. «тропа», «море», арм. hun в двух значениях «русло» и «переправа».
- Менее вероятно сближение пеон. с и.-е. *ponktos «болото, влага», др.-инд. paka"болото", др.-англ., др.-в.-нем. fuht «влажный» (по И.Дуриданову).
С точки зрения гипотезы о пеонийцах-праармянах интересен гидроним (современная река Црна, то есть «Черная»): это название для «Чёрной реки» образует чёткую изоглоссу с греч. «мрак», арм. erek «сумерки» < и.-е. *eregwo-: протеза е- отличает эти образования от лишенных её др.-инд. rjas «мрак», rajan"ночь", гот. riqis «тьма». Внутри же выявляемой изоглоссы пеон.(?) с его делабиализацией и.-е. *gw стоит ближе к сатемному арм. erek, чем к прототипу греч. . Кроме того, если пеон. впрямь отражает и.-е. *ponto-, можно говорить об изоглоссе с арм. hun «русло реки», которая выделила бы пеонийское и армянское словоупотребления среди всех рефлексов данной основы.
Что же касается племени пайтов на Гебре, то название главного притока Гебра Эргина (, совр. Эргене) явно соотносится с обозначением пеонийско-бригийского Эригона. Не менее очевидна идентичность гидронима в Пеонии тождественному по форме названию реки в Подунавье (Малая Скифия), совр. Чернавода, далее родственного эксклюзивному общеиран. axaina «черный, темный», откуда и греч. «Черное море». Эти соответствия проливают свет на пути древних миграций и, возможно, обнаруживают соседство предков пеонийцев с раннеиранскими племенами. Упоминание Арриана[2] о проживании пайтов на некой «Черной реке» (по-гречески ) вполне коррелирует с внутренней формой названий Эргина с Эригоном, а также Аксия-Вардара (о последнем названии см. дарданский язык). По-видимому, греческое название реки Мелас представляет кальку с местного (пайтийского?) гидронима — наименования для «черной речки», «черной воды». Можно думать, что этносы с именами от основы - принесли с собою специфические для них наименования «черной воды» (одно из этих обозначений, возможно, заимствовано у праиранцев), появляющиеся в тех районах Северных Балкан, где данные племена оседают.
Можно указать на некоторые пеонийские формы с хорошими древнеевропейскими параллелями. Так, пеонийское прозвище Диониса (Hes.) разъясняется через др.-англ. dwelian «вводить в заблуждение, морочить», dwala «морок, заблуждение», др.-исл. dull «обман, иллюзия», «самомнение», гот. dwals «глупый», др.-ирл. dall «слепой» — пеонийцы обозначали Диониса как бога очаровывающего, наводящего экстатические иллюзии. Показательно существенно иное семантическое развитие той же основы в греч. «мглистый, мутный, гряз-ный», «чернила» (<*dhwolo-), др.-инд. dhli «пыль». Имя пеонийского царя (на монетах ), торжественный расширенный вариант к простому «Лев», родственно иллирийским именам Audarus, Audata, Audenta (однако у иллирийцев не видно антропонимических композитов с данной основой), а далее гот. audags «блаженный», audahafts «счастливый», др.-исл. audr «богатство», др.-англ. wad «богатство, счастье».
Чрезвычайно древний индоевропейский термин видим в основе пеонийского этнонима , сопоставимого с хетт. laiya «военный поход», греч. «народ», «войско», дор. , аттич. , ион. «военная добыча», мик. ra-wi-ja-ja (=lwiyay) термин для женщин-пленниц, захваченных в качестве добычи.
Что касается ареальных связей пеонийского в области фонетики, интересно царское имя (на монетах), в греческих надписях передаваемое как . Это дублирование легче всего объяснить, если видеть во втором варианте древнемакедонскую форму того же «Волчьего» имени (*Lukweio-). Передача и.-е. *-kw- через пеонийское -kk- находит параллели в иллирийских рефлексах и.-е. *-kw-, -k’w- по личным именам Liccaius <*wleikwa «влага» и Ecco<*ek’wo-«конь». Показательно, однако, что в иллирийском индоевропейский термин для «волка» (*wkwo-) отражается иначе, как показывают топонимы Ulcinium, Ulcisia castra, так что речь должна идти не об иллирийском элементе у пеонийцев, но об иллиро-пеонийской фонетической изоглоссе. Современное название города Штип в Северной Македонии (< ) на крайнем юге Пеонии, несмотря на сходное фонетическое развитие в албанском (ср. алб. shteg «тропа» при гот. staiga «дорога», др.-греч. «ряд, вереница» и т. д.) не следует рассматривать непременно в качестве древнего албанизма (есть основания думать, что раннеалбанский ареал мог локализоваться несколько севернее, ср. дарданский язык), но, возможно, как отражение звукового развития, в какую-то эпоху сблизившего данное пространство с ранне-албанским.
Примечания
- Гиндин Л. А., Цымбурский В. Л. Троя и «Пра-Аххиява» // Вестник древней истории. 1995. № 3. С. 31.
- Anab. I, 11, 4
См. также
Литература- Koedderitzsch R. Brygisch, Paeonisch, Makedonisch // Linguistique balkanique, 28, 4, 1985.
|
|